Глава 5.1 Спор о наследнике престола

На девятнадцатом году эпохи правления Сяньдэ, в третьем месяце года Гэнъу*, Чжао Шэн скончался, получив посмертное имя Чу Лин-ван. Наследный принц Чжао Цзя взошёл на престол перед гробом отца, приказав сохранить девиз правления Сяньдэ. Он возвёл на престол принцессу Чанлэ из Даюна в качестве главной жены. Даюн прислал послов с поздравлениями, подарив тысячу отборных коней и несметное количество золота и шёлка.

П.п.: *Год Гэнъу (庚午) — это 7-й год 60-летнего цикла в традиционном китайском календаре, где сочетаются «Небесные стволы» (天干) и «Земные ветви» (地支). 庚 (Gēng) — 7-й из 10 Небесных стволов (металл, стихия Ян). 午 (Wǔ) — 7-я из 12 Земных ветвей (соответствует Лошади в зодиаке). Таким образом, Гэнъу это «Металлическая Лошадь».

После утверждения центрального дворца вся знать задумалась о наследнике престола. Императорский советник Ло Вэньсу подал предложение об утверждении третьего принца — Чжао Луна — наследником престола.

Прежде, когда правитель возвёл принцессу Чанлэ в ранг главной жены, та не родила детей, поэтому отправила своих служанок прислуживать наследному принцу. Принц, восхищённый красотой девушек Даюна, часто оказывал им милости, и те родили ему трёх сыновей и четырёх дочерей. Позже Лин-ван, обеспокоенный этим, повелел сделать дочь первого министра Шан Вэйцзюня второй женой наследного принца. Через четырнадцать месяцев та родила Луна. Когда Чжао Цзя взошёл на престол, он пожаловал госпоже Шан титул благородной супруги (гуйфэй). Госпожа Шан происходила из знатного рода, была добродетельной и неревнивой, поэтому двор, следуя принципу «сын наследует статус матери», предложил сделать её сына наследником.

Услышав об этом, главная жена в гневе воскликнула:

— Хотя у меня и нет сына, кто сказал, что его не будет впредь? Даже если я так и не рожу, мои служанки — все из знатных родов Даюна — уже родили двоих сыновей. Если говорить о знатности, разве они уступают госпоже Шан? Если уж выбирать наследника, то пусть им будет старший принц!

Из «Истории Южного Чу. Биография Чу Ян-вана»

В девятнадцатом году эпохи правления Сяньдэ правитель скончался. Если бы умер обычный человек — это было бы не столь важно, но смерть правителя — великое событие.

Перед кончиной правителя мы из академии Ханьлинь подали уже практически завершённый каталог дворца Чунвэнь — «Тайные сокровища Чунвэнь». Правитель обрадовался, и хотя он не увидел завершения строительства дворца Чунвэнь, можно сказать, он закрыл глаза с миром.

Без всяких споров наследный принц Чжао Цзя взошёл на престол перед гробом отца. Затем последовали смена девиза правления, всеобщая амнистия и прочие дела. Мы в академии Ханьлинь тоже были заняты по горло.

Были и другие важные вопросы, в которых мелкие чиновники вроде нас не могли высказаться, но которые нас волновали — назначение главной жены и наследника престола.

С главной женой вопросов не возникло. Хотя принцесса Чанлэ долгие годы жила в загородном дворце, поправляя здоровье, и не выполняла своих обязанностей, Южное Чу формально подчинялось Даюну, к тому же принцесса была назначена главной женой ещё прежним правителем. Поэтому принцесса Чанлэ без проблем заняла центральный дворец.

Но с наследником престола возникли сложности. У принцессы Чанлэ не было детей, и хотя ей было всего девятнадцать, она постоянно болела, и все сомневались, сможет ли она ещё родить. А государство без наследника — это нестабильность. Поэтому сановники хотели назначить наследника заранее.

У Чжао Цзя уже было четверо сыновей и семь дочерей. Поскольку принцесса Чанлэ отправляла своих служанок прислуживать наследному принцу, большинство детей родились от девушек Даюна. Это вызывало недовольство знати. К счастью, прежний правитель два года назад выдал дочь первого министра Шан Вэйцзюня — Шан Чжилань — за наследного принца в качестве второй жены. Хотя принц благоволил девушкам Даюна, госпожа Шан оказалась плодовита и родила третьего сына правителя — Чжао Луна.

В глазах придворных, если бы ребёнок родился от принцессы Чанлэ — это было бы почётно. Но дети других девушек Даюна считались недостаточно чистокровными. Поэтому все в один голос требовали сделать наследником Чжао Луна.

Хотя правитель любил женщин, он был умён и понимал, что сановники правы. Поэтому, хоть он и не особо любил госпожу Шан, он пожаловал ей титул благородной супруги, гуйфэй, и был согласен сделать Чжао Луна наследником.

Но принцесса Чанлэ разгневалась, устроила правителю скандал и в одиночестве вернулась в загородный дворец. Теперь правитель оказался в затруднительном положении. Пусть они с принцессой редко виделись, та была очень добродетельна: не только позволяла красавицам Даюна из своей свиты прислуживать ему, но и поддерживала его в выборе новых наложниц для дворца. Поэтому он уважал принцессу и даже немного побаивался её.

К тому же аргумент о том, что госпожа Шан — знатная девушка Южного Чу, можно было использовать только намёками. Поэтому Чжао Цзя временно отложил вопрос о наследнике и дал понять сановникам, что без согласия главной жены назначить наследника нельзя.

Но это поставило сановников в тупик. После замужества принцесса Чанлэ жила уединённо в загородном дворце, и сановникам Южного Чу и их жёнам было не подступиться к ней. Приближённые служанки принцессы теперь стали фаворитками правителя, а их сыновья не имели прав на престол — они скорее ненавидели ситуацию, чем могли уговорить принцессу.