Я замялся:
— Сегодня я уже исчерпал лимит гаданий…
Человек в сером ответил ровным тоном:
— Понимаю ваши затруднения. Но завтра я уезжаю из столицы, потому прошу сделать исключение.
Я взглянул на троих. В глазах серого читалась властность — видимо, он привык командовать. Синий смотрел с лёгким пренебрежением, но и с ожиданием. Чёрный же явно угрожал.
Поняв, что лучше не отказывать, я вспомнил: послезавтра объявят результаты экзаменов.
— Ладно, — сказал я. — Я как раз собираюсь закрываться. Пусть этот сеанс станет моим прощальным.
Человек в сером удивился, видимо, решив, что я иду на уступки из-за него. Но сомнения грызли его, и он спросил:
— Мне предстоит долгий путь. Каковы будут опасности?
Я снова разложил палочки, а затем произнёс:
— Гексаграмма Кань*, верхняя шестёрка: «Скрученный верёвками, брошенный в колючие заросли, три года без освобождения – гибель». Ваше путешествие будет сопряжено с трудностями.
П.п.: *Гексаграмма Кань (坎) из «Книги перемен» представляет собой две триграммы 水 (вода) друг над другом → символ опасности, бездны, повторяющиеся испытания. Общее значение: кризис, требующий осторожности.
Я украдкой взглянул на него. Такой человек, вероятно, привык полагаться только на себя. Если он колеблется и просит гадания — значит, дело серьёзное.
Лицо серого помрачнело. Через мгновение он спросил:
— Где именно ждут препятствия?
Откуда мне знать?
Я подумал: по осанке и манерам он похож на военного. Судя по спутникам — один советник, другой телохранитель, а значит, его статус высок.
Что сейчас происходит в Южном Чу? Неважно. Главное — говорить расплывчато.
— Внутренние распри, внешние враги. Дело сложное. Но если проявите осторожность, возможно, всё получится.
Мои туманные слова, однако, совпали с его мыслями и текущей политической ситуацией. Серый вздохнул и ушёл. Синий оставил на столе серебряную банкноту*.
Когда они скрылись из виду, я взглянул на сумму — тысяча таэлей! Едва сдержав возглас, я сунул банкноту за пазуху, собрал вещи и ушёл.
П.п.: *серебряная банкнота (银票) — это денежный сертификат, аналог банковского чека в древнем Китае. Представляет собой бумажный документ, выпущенный частными банками или казначейством, который можно обменять на серебро (1 таэль ≈ 37 г). Здесь номинал банкноты — тысяча таэлей (около 37 кг серебра!), что подчёркивает щедрость и статус дающего.
Прошло несколько дней. Наступило пятнадцатое число восьмого месяца — день объявления золотого списка. Я колебался. Неделю назад я жаждал увидеть своё имя, но теперь, с полным кошельком, даже пожалел о возможном успехе.
Я не пошёл смотреть список, а остался в комнате, перечитывая свои стихи. Вскоре за окном раздались хлопушки, и в дверь ворвались хозяин постоялого двора и слуга:
— Поздравляем, господин! Поздравляем господина Цзяна! Вы заняли первое место в первом разряде! Наше заведение теперь освящено вашей славой! Умоляем, удостойте нас каллиграфии!
Я растерянно посмотрел в окно, не зная, что ждёт меня впереди.
Но потом подумал: возможно, я и не застану падение государства. Да и говорят, что в академии Ханьлинь Южного Чу хранится миллион книг — крупнейшее собрание в Поднебесной. Меня это обрадовало.
Ещё я слышал, что в прошлом году правитель Южного Чу приказал собрать по всей стране книги и картины для создания дворца Чунвэнь — хранилища знаний для потомков. Наверное, у меня будет возможность поучаствовать.
Ближе к вечеру, в час юши (с 5 до 7 часов вечера), я со своим номерным знаком подошёл к воротам экзаменационного двора. У ворот собрались новые цзиньши, все в новых одеяниях, сияющие от радости. Когда я появился, все почему-то смотрели на меня странно, а некоторые даже с завистью.
Я недоумевал, как вдруг ко мне подошёл широколицый учёный:
— Брат, ты тоже новый цзиньши, приглашённый на пир в саду Цюнлинь (букв. волшебный сад)?
Я кивнул:
— Именно так. В чём дело?
Тот сразу проникся уважением:
— Так это новый чжуанъюань! Почтительно кланяюсь. Я — Лю Куй, занявший второе место в первом разряде.
Оказалось, до моего прихода здесь уже собрались все семьдесят девять цзиньши, и ждали только меня, чжуанъюаня. Теперь я понял, почему столько странных взглядов.
Новые цзиньши один за другим подходили знакомиться. Я едва успевал отвечать, как вдруг прозвучали три удара колокола. Высокий чиновник в сопровождении экзаменаторов вышел проверить наши именные таблички, а подтвердив личности, велел построиться для следования во дворец.
Как чжуанъюань, я шёл впереди. Сзади и по бокам — занявшие второе и третье места, за ними — ещё семь цзиньши первого разряда, а остальные семьдесят выстроились в колонны по семь человек.
По пути во дворец дорогу с обеих сторон заполонил народ. Там, где мы проходили, раздавались радостные крики. Через ворота Чжаоян мы вошли во внутренний город. Через эти ворота, кроме императора, мог проходить только новый чжуанъюань с цзиньши во время пира в саду Цюнлинь.
Внутри дворца то тут, то там за деревьями и искусственными холмами слышался девичий смех — должно быть, служанки украдкой разглядывали нас.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|