Глава 64. Мой Меч

Несколько дней спустя Сун Янь, как и надеялся, получил от Ордена Меча Южного У один канон и одну технику.

Это превзошло все его ожидания.

Праведный путь, надо отдать ему должное, действовал открыто и честно. Стоило им признать тебя своим, как они давали больше, чем ты просил.

Очевидно, в этом мире, по крайней мере в пределах Трёх Царств, праведность оставалась праведностью, а зло — злом. И так называемые «лицемеры», о которых говорил старый демон Гу Хуанцзы, на деле обладали несгибаемым внутренним стержнем.

Канон назывался «Канон Преображения в Единый Меч».

К удивлению Сун Яня, это оказался метод поглощения энергии Сюань. Прежде он полагал, что «Вводный Метод» — это универсальная техника для всех адептов Царства Постижения. Секта Марионеток так тщательно скрывала свои секреты, что он и не подозревал, насколько неполной была даже полная версия их метода.

Эта неполнота заключалась в двух словах: «мысленное созерцание».

Настоящий адепт, направляя потоки энергии Сюань для омовения тела, одновременно должен был сознательно использовать растущую мощь плоти для подпитки своего духа.

Пользу сильного духа Сун Янь уже успел оценить. Будь то Теневые Марионетки или бумажные люди — чем сильнее дух, тем большим их числом можно управлять.

«Канон Преображения в Единый Меч» во время практики требовал созерцать образ исполинского божественного меча, пронзающего небеса. Образ этот передавался напрямую в сознание через нефритовую табличку. И хотя он был слегка размыт — вероятно, из-за того, что это была копия, — для созерцания этого было достаточно.

Переливы на клинке походили на радугу, а сияние — на ниспадающий водопад света. Клинок-водопад, низвергающийся с головокружительной высоты, пронзал бескрайнее море облаков.

Хотя острия меча и не было видно, в этом и заключалась главная тайна созерцания.

В каноне говорилось: «Если ты видишь меч во всей его полноте и созерцаешь его, то меч, который ты обретёшь, не будет твоим».

Самая смертоносная часть меча — это его остриё. Всё остальное служит лишь для того, чтобы направить его удар. Вы созерцаете божественный меч, пронзающий небеса, но не видите его острия. Ваше сознание само домысливает кончик, достойный этого небесного клинка.

И то, что вы создали в своём воображении, и есть ваш собственный меч.

Имя ему — Мой Меч.

Этот «единый меч, рождённый из энергии Сюань», и есть «Мой Меч».

В каноне утверждалось, что на уровне Царства Постижения «Мой Меч» способен незначительно усиливать любые заклинания меча, а также закладывает прочный фундамент для будущих свершений.

Сун Янь вспомнил, как Старец Каменного Трона на одной из лекций говорил, что вершиной искусства Ордена Меча Южного У являются построения мечей, и умелое владение летающим мечом — лишь основа. Но он ни слова не сказал о «созерцании».

Техника же называлась «Искусство Меча Белой Змеи».

Порог для её освоения — пятый уровень Царства Постижения. Это была одна из самых распространённых техник в Ордене Меча, чуть лучше общедоступных, и её практиковали почти все ученики. Главное достоинство техники заключалось в простоте освоения. Но в то же время она была из тех, что «легко начать, но трудно достичь совершенства».

Су Цаньли, третий в роду Су, разумеется, понимал, что у этого «призрачного адепта-самоучки» времени в обрез. Потому он и дал ему канон — чтобы тот смог сконденсировать в своей энергии Сюань частицу «Моего Меча», и технику — чтобы тот смог хотя бы на начальном уровне применять заклинания меча.

Всё это делалось лишь с одной целью: хоть немного повысить шансы на успех в «Операции по убийству лисы».

В конце концов, любой, кто видел нынешний облик Сун Яня, понимал: наличие в группе человека, способного менять облик с помощью иллюзий, значительно облегчит задачу. Сун Яню была уготована одна из ключевых ролей.

Что до полного освоения техник, Су Цаньли и не надеялся, что этот самородок справится за столь короткий срок. Если же операция увенчается успехом, призрачный адепт в особом статусе естественным образом присоединится к Ордену Меча Южного У. Таким образом, это не будет считаться утечкой техник, а лишь «особыми мерами в особых обстоятельствах».

---

Пик Бумажных Людей, Малый павильон Теневых Марионеток.

«Основное тело» Сун Яня, склонив голову, сосредоточенно обрабатывало шкуру зверя-адепта среднего уровня. Он походил на старого мастера, который, надев очки для чтения, скрупулёзно выполняет свою работу.

Шкура всё ещё хранила в себе частицы разъедающей силы, но его руки, наполненные энергией Пяти Стихий, были неуязвимы.

Двое его юных учеников пока практиковались на шкурах обычных зверей, одновременно осваивая «Вводный Метод», чтобы поскорее совершить прорыв.

Но их условия были несравнимо лучше тех, что были у самого Сун Яня на Пике Южного Бамбука. Обитель у главной духовной жилы, духовные нефриты для ускорения практики, Малые пилюли духовной силы — у них было всё. Вскоре им предстояло познакомиться и с «Сосудами для практики».

Ш-ш-ш...

Ещё несколько белоснежных стружек кожи слетели с поверхности шкуры.

Сун Янь, размышляя о вечерней практике техник Ордена Меча, сдул мусор, поднял шкуру и посмотрел её на просвет.

В этот момент снаружи послышались торопливые шаги. В павильон ворвался раскрасневшийся Юэян Ло, с размаху плюхнулся на стул и сжал кулаки, кипя от ярости.

— Что случилось? — не поднимая головы, ровным тоном спросил Сун Янь.

— Учитель! — фыркнул Юэян Ло. — Этот Лю Вэньцзань! У него всего лишь неполноценный Земной Духовный Корень, он пришёл в секту вместе со мной, а теперь смеет насмехаться надо мной, обладателем полноценного корня низшего ранга! Он что, с ума сошёл?! Рано или поздно я его убью!

Сун Янь промолчал.

«А ученик-то быстро адаптируется к порядкам демонической секты».

Впрочем, ему и без объяснений была ясна причина конфликта.

Малый павильон Теневых Марионеток был особым местом на Пике Бумажных Людей, а сам он — и вовсе исключением из всех правил. Проще говоря, обучение здесь означало «отсутствие покровителей и туманное будущее». Да и техники, которые они практиковали, наверняка отличались от остальных.

Вероятно, другие ученики, освоив что-то новое, пришли сюда похвастаться. Юэян Ло ответил им, и те подняли его на смех, выкрикивая что-то вроде: «Твой учитель из Ордена Меча, а ты всё ещё надеешься чего-то с ним добиться?».

Он опустил взгляд, на мгновение задумался и сказал:

— В следующий раз, если захотят драки, деритесь. Вы — таланты, которых ценит сам глава секты. Вы — единственные в своём роде в этой секте. Они... вам не ровня. Если дело дойдёт до разбирательства, вам... ничего не будет.

Юэян Ло замер, затем, поразмыслив, задумчиво кивнул.

---

Наступила ночь.

Сун Янь вернулся в свою обитель вместе с Цао Юйчжуан.

Поглощение эссенции, поиск наслаждения...

Цао Юйчжуан без сил рухнула на лежанку, свесившись с края кровати. Её ягодицы, подобные двум спелым персикам, были наполовину скрыты, наполовину обнажены. Длинные, словно лотосовые стебли, ноги показались из-под расшитого утками-мандаринками одеяла. Одна нога была видна почти целиком, от другой же виднелся лишь кончик изящной ступни — одновременно и невинно, и соблазнительно.

Её личико выражало наслаждение и усталость, словно у капризного ребёнка, который набегался за день, но всё никак не хочет засыпать.

Она приоткрыла алые губы.

— Хозяин сегодня доволен? — спросила она через мгновение.

И тут же:

— Юйчжуан сегодня не сделала ничего плохого?

Сун Янь укрыл её одеялом и серьёзно ответил:

— Доволен. Ничего плохого ты не сделала.

— Вот и хорошо, — с облегчением выдохнула девушка.

— Приказ хозяина: спать до самого утра, — сказал Сун Янь.

— Угу! — Девушка решительно кивнула, послушно закрыла глаза и начала старательно засыпать.

Сун Янь снял костяной браслет, небрежно бросил его у изголовья, а сам прошёл в кабинет. Там он сел, скрестив ноги, и разложил перед собой кусок звериной шкуры, делая вид, что размышляет. Всё его внимание было сосредоточено на строках: «[Канон: Канон Преображения в Единый Меч]» и «[Техника: Искусство Меча Белой Змеи]».

Появилось сообщение:

[Выберите, сколько жизненной силы вложить]

---

В это же время, в царстве У. Орден Меча Южного У.

Безбрежная гладь волшебного озера, на поверхности которого, словно капли туши, застыли несколько гор. Вода и небо сливались в единый, кристально чистый горизонт.

В окутанном облаками павильоне на одной из гор шёл тихий разговор.

— Всё проверили? У нас есть шпион по имени Сун Янь в Секте Марионеток?

— Проверили. Нет.

— Что задумал этот старый демон Гу Хуанцзы? Ни с того ни с сего объявляет, что принял в ученики одного из наших, а этот человек даже не из нашего ордена. Что это значит?

— Погодите, у нас ведь есть агенты глубокого залегания, с которыми поддерживается односторонняя связь. Может, Сун Янь один из них?

— Один из них, один из них... Да сколько их может быть! Главный вопрос: кто-нибудь вообще знает этого Сун Яня? Спросите тех агентов, что уже вернулись, расспросите их.

Разговор двух людей в павильоне прервал пришедший ученик:

— Великий Старейшина, седьмая госпожа Су просит аудиенции.

— Су Яо? — Голос говорившего был холоден. — Что этой мятежной девчонке нужно? Почему не занимается практикой?

— Седьмая госпожа Су говорит, что ей кое-что известно о Сун Яне, — ответил ученик.

Великий Старейшина восседал в туманной дымке павильона. Белое одеяние, две седые пряди, широкие рукава, в которых, казалось, таились драконы и тигры.

— Пусть войдёт.

Вскоре в павильон шагнула девушка с благородными чертами лица, облачённая в безупречный серебристый меч-халат. Её гордая осанка, длинные ноги, свободно ниспадающие и лишь слегка перехваченные волосы, что покачивались в такт шагам... А во взгляде миндалевидных глаз застыл непроницаемый холод.

Её прежний боевой дух и последующая ледяная жажда убийства рассеялись, сменившись чистым, отстранённым холодом. Она стала похожа на самое лезвие меча — острое, неприступное, словно сама превратилась в клинок.

— Эта девчонка — бунтарка, — обратился Великий Старейшина к своему собеседнику. — Позволила использовать себя в качестве шпиона, убила своих же, чтобы втереться в доверие, а по возвращении наотрез отказалась от брака. Неожиданно, что за два года уединения она и впрямь сумела чего-то достичь.

— Острота клинка рождается в закалке, — ответил тот. — Раз он не сломался, то обрёл свой блеск.

Великий Старейшина посмотрел на подошедшую девушку.

— Говори.

И Су Яо начала свой рассказ. Она поведала всё о Сун Яне: о первой встрече в кожевенной мастерской, о совместной жизни в одной пещере, о разлуке, о том, как они вместе оказались на Пике Южного Бамбука, о его совете заниматься ремеслом, а не рисковать на рынке Цинси, и, наконец, об убийстве князя Чжэньнаня.

Великий Старейшина задал несколько уточняющих вопросов, и Су Яо ответила на все, не проронив ни слова сверх необходимого и не выказав ни единой эмоции.

Она помнила, что Сун Янь спас ей жизнь. Но их пути разошлись, и она думала, что больше никогда его не увидит. Каково же было её удивление, когда он вновь появился в её жизни, да ещё таким странным образом.

Великий Старейшина обдумал услышанное.

— Выходит, этот Сун Янь с самого начала знал, что ты из нашего ордена. Но не только не выдал тебя, но и помог скрыть твою личность. Если бы той ночью князь Чжэньнань успел выкрикнуть, кто ты, ты была бы уже мертва.

— Да, — подтвердила Су Яо. — И по моим воспоминаниям, Сун Янь совсем не похож на жестокого и злобного ученика демонической секты. Прошу Великого Старейшину принять это во внимание.

— Я всё взвешу, — сказал Великий Старейшина, махнув рукой. — Можешь идти.

Су Яо поклонилась и удалилась.

— У нас ведь ещё есть шпион на Пике Бумажных Людей? — внезапно спросил Великий Старейшина у своего собеседника.

— Есть.

— Пусть найдёт способ передать сообщение. Велит Сун Яню публично продемонстрировать одну из техник нашего ордена, — распорядился Великий Старейшина. — Если он и впрямь наш человек, это не должно составить для него труда, не так ли?