Глава 68. Он всегда был рядом

Несколько дней спустя, ранним утром.

В дверь гостиничного номера постучали. На пороге стоял евнух. Он назвал имя «Ли Фань», сверил его с внешностью Сун Яня и велел следовать за ним.

Ли Фань, разумеется, было вымышленным именем, о котором они заранее договорились с Фу Шижун.

— Так это ты, спаситель Её Величества? — визгливым голосом произнёс евнух. — Слушай мой совет: как только получишь свою награду, сразу же убирайся отсюда, понял?

— Понял, понял, — кивнул Сун Янь.

Вскоре они подошли к карете, стоявшей неподалёку.

Полог откинулся, и изнутри показалась изящная белоснежная рука, которая поманила его к себе.

— Ваше Величество, если князь Вэй узнает... — нахмурился евнух.

— Всего пара слов, — прервал его голос из кареты.

Во взгляде евнуха мелькнул холод.

— Тогда поторопитесь.

Сун Янь поднялся в карету.

Евнух остался стоять снаружи, скрестив руки на груди. Сегодня князь Вэй, зная, что императрица встречается со своим спасителем, приказал ему сопровождать её. А после... после он должен будет по-тихому избавиться от этого «спасителя». Императрица попала в беду, её спас какой-то мужчина... кто знает, что между ними было. Поэтому евнух получил тайный приказ: замучить этого спасителя до смерти, чтобы тот пожалел, что вообще родился на свет!

Внутри кареты сидела императрица. Облачённая в парчовый халат с золотыми фениксами, она держала в руках грелку. На мизинце красовался длинный золотой наперсток с рельефным узором. От всего её облика веяло неописуемым благородством и достоинством. Она сидела с высоко поднятой головой, и во взгляде её читалось лёгкое пренебрежение.

— Брат Ли, я ведь не обманула тебя?

— Ты... ты и вправду императрица...

— Говори, какую награду ты хочешь. Я обещала, что если ты доставишь меня в столицу, я исполню любое твоё желание.

— Правда... любое?

— Слово императрицы — закон. Я никогда его не нарушу.

— Тогда...

Евнух снаружи прислушивался. Он затаил дыхание. Ему тоже было любопытно, чего же пожелает этот спаситель.

Внезапно разговор в карете стих. Вслед за этим послышался торопливый шорох, а затем — тихий, сдавленный стон, в котором слышалось нетерпение.

Лицо евнуха исказилось. Он догадался, что этот наглец, должно быть, ляпнул что-то вроде «я хочу тебя». Глаза его запылали яростью, и он, прошипев: «Наглец!», метнулся к карете, чтобы застать их на месте преступления.

Однако... внутри ничего не происходило. Императрица и мужчина сидели смирно, в полной одежде, и спокойно смотрели на него.

---

Несколько мгновений спустя.

Евнух снова сидел на месте возницы. Он хлестнул лошадей, доехал до безлюдного места, вытащил из кареты труп, привязал к нему камень и сбросил в воду. Затем он снова взобрался на облучок и направил карету ко дворцу.

Императрица подвинулась ближе к передней стенке кареты и с искренним восхищением произнесла:

— Твоё искусство иллюзий и впрямь поразительно. Даже я не смогла бы отличить.

Сун Янь молча правил лошадьми.

Императрица, понизив голос, начала вводить его в курс дела, рассказывая о личности покойного евнуха, чтобы Сун Янь не допустил ошибки.

— Я уже давно говорила, что мне не хватает людей, — закончила она. — Так что отныне ты, Шань-гунгун, будешь служить в моём Дворце Спокойствия Феникса.

Шань-гунгун? (* -гунгун - обращение к евнуху)

— Слушаюсь, — кивнул Сун Янь.

Однако его брови едва заметно сошлись на переносице.

Он делил с Фу Шижун ложе и знал эту женщину досконально: её характер, жесты, осанку, даже ритм дыхания. Знал, с какой ноги она сходит с кареты и как ставит стопу.

И сегодняшняя императрица... казалась ему немного странной.

Кто другой, возможно, и не заметил бы.

Но он был Сун Янем. А Фу Шижун была его Сосудом.

Может, ему просто показалось? Или облачение в императорский халат и впрямь меняет человека в мелочах? В конце концов, в зависимости от одежды и обстановки люди ведут себя по-разному.

И хотя сомнения его не покидали, Сун Янь не стал задавать вопросов или устраивать проверок. Он молча правил каретой, пока они не въехали во дворец.

Нерастаявший снег лежал повсюду. Порыв ветра вздымал в воздух серебристую пыль...

---

Прошло ещё полмесяца.

Императрица действовала весьма умело и уже в общих чертах выяснила, кто входит в окружение Праматери Лис. Но для полной картины не хватало некоторых деталей.

И сегодняшний вечер был последним шансом их получить.

С самого её возвращения «князь Вэй» Цао Чжэнцзин ни разу к ней не прикоснулся. Но теперь, видимо, он провёл своё расследование и вновь обрёл доверие к жене. Сегодня он должен был прийти в её покои, чтобы разделить с ней ложе.

О какой безопасности могла идти речь? Весь дворец был наводнён его людьми, а у дверей стоял его верный слуга Шань-гунгун. Что могло пойти не так?

В третью стражу княжеский кортеж прибыл ко Дворцу Спокойствия Феникса.

Князь Вэй стремительно вошёл внутрь.

Из покоев донёсся звук разговора.

Спустя некоторое время тон беседы изменился.

— Шлюха, ты хоть знаешь, кто тот ублюдок из демонической секты, что тебя имел?

— Как он тебя, ублажил?

— Это он начал или ты?

— А ну-ка, покажи мне все те штучки, которыми ты его радовала!

Безумные, полные похоти слова... Услышав имя «Сун Янь», князь Вэй затаил в душе тёмный огонь. На самом деле он не доверял жене. Она была ему нужна лишь для того, чтобы укрепить строящуюся «демоническую династию».

Для него смерть нескольких тысяч презренных людишек была ничтожной платой за покровительство Праматери Лис, за возможность создать могущественную империю, способную сокрушить все окрестные секты.

Почему бы и нет? В этом мире прав тот, кто сильнее.

Если бы не слабость Великого Вэй, разве захватила бы власть Банда Кровавого Копья? Разве пришлось бы отправлять членов императорской семьи в Секту Марионеток на унижение? Орден Меча Южного У — сплошное лицемерие. Они кричат о чести и долге, но где они были, когда Великий Вэй пал?

Только Прародитель надёжен!

И только такой глупец, как Цао Шиянь, мог думать о спасении простого народа. Какое дело ему, Цао, до гибели миллионов?

Думая об этом, «князь Вэй» Цао Чжэнцзин, словно дикарь, швырнул императрицу на пол. Жаровни работали исправно, так что пол не был холодным.

Он грубо навалился на неё сверху и потянулся, чтобы сорвать золотые завязки на её халате. Императрица, казалось, смирилась со своей участью.

— Ваше Величество, — пропела она томным голосом, — на полу или на кровати... Давайте сначала погасим свечи, хорошо?

Её голос распалил его ещё больше. Он быстро вскочил, задул свечи и снова набросился на неё.

Дверь приоткрылась. В покои скользнула тёмная тень и нанесла удар по шее «князя Вэй».

В глазах Цао Чжэнцзина потемнело, и он рухнул вперёд.

Императрица подхватила его голову и лёгким движением свернула шею. Цао Чжэнцзин безвольно завалился на бок.

Влетевшей тенью был Сун Янь.

Он коснулся головы мертвеца и привычно начал читать душу.

— Ну как? — спросила императрица.

— Как и ожидалось... ничего, — после паузы ответил Сун Янь. — Праматерь Лис, должно быть, заранее наложила заклятие, блокирующее чтение души.

— Тогда действуй быстрее, — сказала императрица. — Я выяснила последние детали. Всё по плану.

Сун Янь кивнул. Он быстро избавился от тела Цао Чжэнцзина, и в следующий миг его фигура окуталась дымкой иллюзии, меняя облик. Его сутью по-прежнему была марионетка однохвостого лиса, но пока никто не мог развеять его иллюзию, он был «князем Вэй» Цао Чжэнцзином.

В темноте императрица смотрела на него.

— Твоё искусство иллюзий и впрямь поразительно, — прошептала она. — Мы с тобой смотримся как настоящая пара.

Сун Янь, не тратя времени на разговоры, занялся телом князя.

На следующее утро, притворившись, что нездоров, он остался в постели и послал Шань-гунгуна с поручением. Затем, приняв облик Шань-гунгуна, он сам вывез тело князя из дворца и избавился от него. После чего тайно вернулся, вновь стал «князем Вэй» и вместе с императрицей отправился на поиски логова Праматери Лис.

---

Несколько дней спустя.

Всё было выяснено.

Сун Янь достал камень связи, чтобы передать информацию Су Цаньли. С того дня, как он покинул гостиницу, они не виделись, и связь поддерживалась только так. Господин Су Сань, в свою очередь, должен был передать сведения дальше.

Он уже собирался активировать камень, как вдруг почувствовал, что его голову что-то сжало. Рядом появилось лицо императрицы.

— Скажешь только, что через три дня Праматерь Лис будет во Дворце Лисьего Вожака, — ровным тоном произнесла она.

Сун Янь, казалось, ничуть не удивился. Он кивнул.

Камень связи активировался.

— Через три дня Праматерь Лис будет во Дворце Лисьего Вожака.

В камне тут же раздался голос Су Цаньли:

— Понял. Берегите себя с Шижун.

Связь прервалась.

Сун Янь повернул голову и увидел лишь профиль императрицы. Её пальцы всё ещё легко сжимали его голову.

— А ты послушный, — промурлыкала она, увидев, что связь прервана. — Передал всё слово в слово. Но вот что мне интересно... что ты за тварь такая, что носит шкуру моих детей и пользуется их силой? Какая забавная игрушка, хе-хе-хе...

Её смех звенел, как серебряный колокольчик.

— Приветствую вас, Праматерь, — спокойно произнёс Сун Янь.

— О, а ты сообразительный.

— Вы не ненавидите меня за то, что я убил ваших детей?

— Детей у меня ещё много будет... зачем ненавидеть? — равнодушно ответила императрица. — Но, малыш, что ты такое? Если бы не моё любопытство, ты был бы уже мёртв. Впрочем, моё терпение не безгранично. Не скажешь — я всё равно тебя убью.