Том 1 Глава 15: Приглашение

Глава 15: Приглашение

(обновлено, ред. Анна, Иван)

В сердце Клейна поднялась буря эмоций, когда он услышал слова Данна. У него невольно вырвалось:

— Почему?

«В становлении Потусторонним скрыта опасность? Настолько серьезная, что угрожает и служителям церковного суда, и Потусторонним, занимающимся опасными мистическими происшествиями?»

Данн залез в экипаж и сел на прежнее место. Выражение его лица и тон остались обычными:

— Это не то, что тебе нужно знать. И не то, что ты сможешь узнать, пока не станешь одним из нас.

Клейн на мгновение замер, а затем сел и спросил полушутливым тоном с нотками замешательства:

— Как можно принять решение о вступлении, не разобравшись в этом вопросе до конца?

«А если не вступлю, то так ничего и не узнаю. Это замкнутый круг…»

Данн Смит снова достал трубку, поднес ее к носу и вдохнул аромат табака:

— Вероятно, ты неправильно понял. Гражданские служащие тоже одни из нас.

— Другими словами, если я стану одним из ваших гражданских сотрудников, то смогу узнать соответствующие секреты, понять, какие скрытые опасности подстерегают Потусторонних, и какие есть риски, и решить, хочу ли я впоследствии стать одним из них? — Клейн собрался с мыслями и подытожил слова Данна.

Тот улыбнулся:

— Именно так. За исключением одного момента. Ты не сможешь стать Потусторонним просто потому, что захочешь. Все основные Церкви одинаково очень строги в этом вопросе.

«Было бы странно, если бы это было не так…» — мысленно прокомментировал Клейн и, сопровождая слова выразительным жестом, спросил:

— А как насчет гражданских сотрудников? С ними тоже все строго?

— В твоем случае проблем быть не должно, — Данн прикрыл глаза, его лицо слегка расслабилось, когда он нюхал трубку, но табак он так и не поджег.

— Почему? — спросил Клейн, вновь охваченный сомнениями.

В то же время он мысленно пошутил над собой:

«Неужели моя уникальность и аура переселенца подобны светлячкам в ночи – таким ярким и заметным?»

Данн приоткрыл глаза. Его серые зрачки были такими же глубокими, как и прежде:

— Во-первых, тот факт, что ты смог выжить в таком инциденте без нашей помощи, говорит о том, что у тебя есть преимущества, отличные от других. Например, удача. А удачливые люди всегда очень популярны.

Увидев, что выражение лица Клейна стало несколько ошеломленным, он слегка улыбнулся:

— Ладно, считай это шуткой. Во-вторых, ты окончил исторический факультет Хойского университета. Это то, что нам крайне необходимо. Хотя отношение Леуми, последователя Повелителя Бурь, к женщинам просто отвратительно, его взгляды на общество, гуманитарные науки, экономику и политику все еще проницательны. Он говорил, что талантливые сотрудники – ключевой фактор сохранения конкурентного преимущества и устойчивого развития. С этим я полностью согласен.

Заметив, как Клейн слегка нахмурился, Данн небрежно добавил:

— Ты должен понимать, что мы часто работаем с документами и предметами Четвертой Эпохи и даже более ранних периодов. Многие культы и еретики пытаются получить силу из этих вещей. И иногда эти предметы сами по себе вызывают странные и ужасные события.

За исключением Потусторонних, способности которых напрямую связаны с познанием и исследованием, большинство из нас не слишком склонны к учебе или же уже вышли из того возраста, — дойдя до этого места, Данн Смит указал на свою голову и с легкой усмешкой, словно иронизируя над собой, сказал: — Эти скучные, унылые знания всегда вызывают сонливость, и даже Бессонный не может устоять. Раньше мы сотрудничали с историками и археологами, но это создавало риск утечки секретов и могло принести профессорам и доцентам неприятности. Поэтому профильный специалист в наших рядах – большая ценность, от которой нельзя отказаться.

Клейн кивнул, приняв объяснение Данна, и рассеянно поинтересовался:

— А почему вы раньше не… ну, не привлекли кого-нибудь напрямую?

Данн продолжил, как бы говоря сам с собой:

— Этот вопрос подводит нас к третьему пункту, самому важному. Ты уже столкнулся с необъяснимым, поэтому, приглашая тебя, я не нарушаю правила конфиденциальности. А привлечение кого-то другого в случае неудачи возложит на меня ответственность за утечку секретов. Большинство наших сотрудников – и Потусторонних, и гражданских – выходцы из Церкви.

Выслушав молча, Клейн с любопытством спросил:

— Почему такая строгость с конфиденциальностью? Если бы многие вещи были обнародованы, распространились, стали известны большему количеству людей, разве это не помогло бы избежать повторения тех же ошибок? Величайший страх происходит от неизвестности – мы можем превратить неизвестное в известное.

— Нет, — покачал головой Данн. — Глупость людей превосходит твое воображение. Когда информация станет инструкцией, это, наоборот, приведет к большему хаосу и более серьезным инцидентам.

Клейн промычал в знак понимания и сказал:

— Единственный урок, который можно извлечь из истории, состоит в том, что люди не извлекают из истории никаких уроков*.

— Эта известная цитата императора Рассела действительно полна философского смысла, — согласился Данн.

«Император Рассел сказал это? Этот старший переселенец не оставил нам шансов блеснуть остроумием…» — Клейн не нашел, что ответить.

Данн взглянул на улицу за окном экипажа, где тусклый свет фонарей сплетался в сияние цивилизации.

— Внутри судебных органов крупных Церквей существует похожая фраза. Возможно, это и есть главная причина строгой секретности, запрета на знания для обычных людей.

— Какая? — Клейн воспрянул духом, испытывая волнение от прикосновения в тайне.

Данн повернул голову, мышцы его лица едва заметно дернулись:

— Вера и страх приносят беды, еще большая вера и страх приносят еще больше бед, пока все окончательно не рухнет**.

Произнеся это, он вздохнул и сказал:

— Без молитв о защите, без помощи богов человечество не способно разрешить по-настоящему серьезные проблемы.

«Вера и страх приносят беды, еще большая вера и страх приносят еще больше бед…» — беззвучно повторил Клейн, не до конца понимая смысл. Но он почувствовал страх перед неизвестностью, будто в тенях между фонарями таились злые глаза и разинутые рты.

Под бодрый перестук копыт колеса катились по мостовой. Когда показалась улица Железного Креста, Данн нарушил молчание:

— Не хочешь присоединиться к нам в качестве гражданского сотрудника?

В голове Клейна замелькали разные мысли, и он не смог принять решение сразу, поэтому спросил:

— Я могу подумать?

«Это дело чрезвычайной важности, нельзя делать выбор опрометчиво и поспешно».

— Конечно, просто дай мне ответ до воскресенья, — кивнул Данн. — И помни: это тайна. Если расскажешь о происшедшем с Уэлчем другим, даже брату или сестре, это не только доставит им неудобства, но и может подвести тебя под особый суд.

— Хорошо, — серьезно ответил Клейн.

В экипаже снова воцарилось молчание.

Видя, что улица Железного Креста приближается, и до дома осталось совсем чуть-чуть, Клейн вдруг вспомнил об одном вопросе, помедлил несколько секунд и все же спросил:

— Мистер Смит, а какое жалованье у гражданских сотрудников?

«Это важный вопрос…»

Данн на мгновение застыл, а затем улыбнулся:

— Не беспокойся об этом вопросе. Наше финансирование обеспечивается совместно Церковью и полицейским департаментом. Начинающие гражданские служащие получают 2 фунта 10 солей в неделю, плюс дополнительные 10 солей надбавки за секретность и риск. Итого выходит 3 фунта, что ненамного меньше, чем получает штатный университетский лектор.

Впоследствии, по мере роста вашего стажа и получения соответствующих заслуг, жалованье будет постепенно увеличиваться.

Для гражданских сотрудников мы обычно заключаем контракт на пять лет. Через пять лет, если не захочешь продолжать, можешь уволиться как обычно, только нужно будет дополнительно подписать пожизненное соглашение о конфиденциальности. И без нашего одобрения нельзя будет покидать Тинген, а при переезде в другой город нужно будет немедленно зарегистрироваться у местных Ночных Ястребов.

Кстати, постоянных воскресных выходных у нас нет, работа только посменная. Необходимо, чтобы в любой момент на смене работали как минимум трое гражданских служащих. Так что, если захочешь отдохнуть на юге у залива Дикси, придется заранее договориться с коллегами.

Едва Данн договорил, экипаж остановился, и сбоку показался дом, где жила семья Клейна.

— Я понял, — Клейн повернулся, чтобы выйти из экипажа, и остановился рядом. — Кстати, мистер Смит, если я приму решение, где мне вас искать?

Данн тихо рассмеялся:

— Иди в паб «Гончая» на улице Бесик. Найди его владельца, Райта и скажи, что хочешь нанять наемников для выполнения задания.

— А? — Клейн был озадачен.

— Наше местоположение – тоже секрет, до твоего согласия я не могу сказать его напрямую. Итак, мистер Клейн Моретти, желаю тебе и сегодняшним вечером приятных снов, — с улыбкой кивнул Данн.

Клейн снял шляпу в ответ и проводил взглядом экипаж, уезжающий все быстрее и быстрее.

Он достал карманные часы и щелкнул крышкой, открыв их: было чуть больше четырех утра. На улице дул прохладный ветер, повсюду горели тусклые фонари.

Клейн глубоко вздохнул, чувствуя, как вокруг него сгущается глухая ночь.

Самый шумный и оживленный днем район ночью оказался таким безлюдным… таким тихим… Это ощущалось совершенно иначе, чем безмолвные взгляды у жилища Уэлча и мистические грезы околдовывающего дурмана.

Только сейчас он обнаружил, что со спины его льняная рубашка в какой-то момент промокла от пота, холодного и липкого.

________________

*прим. ред. А.: эту фразу чаще всего приписывают Дж. Б. Шоу или Г. В. Ф. Гегелю.

**прим. ред. А.: попытка найти автора этой цитаты привела к ссылкам на Каракатацу. Возможно, он опирался на высказывания Б. Рассела. В эссе «Почему я не христианин» Рассел критиковал слепую веру, утверждая, что она порождает страх и подавляет рациональность. Или на Ф. Ницше, который в книге «Антихрист» писал, что религия культивирует страх и зависимость, умножая человеческие страдания.

________________

Клейн и Чжоу Минжуй