Глава 48. Старший брат

Глубокая ночь.

Подземелье главного пика Теневых Марионеток.

Би Хуайи, всё ещё не оправившуюся от пережитого ужаса, ждало «чтение души». Будь на её месте кто-то другой, его бы сперва долго и мучительно пытали. Но она всё-таки была спутницей Мастера Ши, и некую видимость приличий требовалось соблюсти.

Старец Каменного Трона стоял рядом, холодно наблюдая за происходящим.

Гу Тяньян отнял палец от её лба, запрокинул голову и нахмурился, словно переваривая увиденное. Затем, покосившись на Старца, бросил:

— Можешь не сомневаться, я знаю меру. Она не впадёт в безумие, просто больше не сможет совершенствоваться. Ну и с головой у неё иногда будут небольшие проблемы.

— В таком случае я должен поблагодарить главу пика Гу за проявленную милость, — мрачно процедил Старец Каменного Трона.

Гу Тяньян вдруг расхохотался. Смех его был так громок, что пламя в угловой жаровне затрепетало, бросая на каменные стены искажённые, пляшущие тени.

— Неужели глава пика Гу нашёл повод посмеяться над стариком? — спросил Старец.

— Знал бы ты, что я увидел в её памяти, — отсмеявшись, ответил Гу Тяньян, — так молил бы меня прикончить её на месте.

Он внезапно нахмурился и, прищурившись, в упор посмотрел на сурового старца.

— А ты хоть знаешь, что она собиралась отравить тебя? Причём в ближайшие же дни.

Старец Каменного Трона застыл на месте. В его остекленевшем взгляде медленно проступила скорбь. Он опустил голову, горько усмехнулся и, покачав головой, тихо произнёс: «Нет, не знал». А затем спросил:

— Удалось выяснить причину смерти Жуфэна?

Взгляд Гу Тяньяна стал непроницаемым. Он покачал головой.

— Нет.

В подземелье воцарилась гнетущая тишина.

— Мастер Ши, не терзайте себя, — нарушил её Гу Тяньян, махнув рукой. — Вы уже в летах, ступайте и хорошенько отдохните. Глава секты всё ещё надеется, что вы воспитаете для нас новое поколение мастеров-кожевников.

Старец Каменного Трона коротко кивнул. Он подошёл к Би Хуайи, взял её под руку и мягко сказал:

— Пойдём.

Тело Би Хуайи пронзила дрожь. Её расфокусированные зрачки испуганно метались по сторонам. Она судорожно цеплялась за воздух, словно утопающая, пока её пальцы не наткнулись на одежду старца. Она тут же вцепилась в ткань мёртвой хваткой.

Старец Каменного Трона тепло улыбнулся и, ведя её за руку, медленно покинул мрачное подземелье.

Оставшись один, Гу Тяньян помрачнел.

— Би Хуайи и Жуфэн хотели отравить тебя, — пробормотал он в пустоту, — и всё ради твоего наследия. Но спроси я тебя, почему ты не передал его Жуфэну, ты бы начал нести какую-то чушь, мол, «время ещё не пришло» или «как раз собирался на днях». Так почему же на самом деле ты этого не сделал? После смерти Жуфэна больше всех выиграл именно ты! Ты избежал гибели, что ждала тебя всего через несколько дней. Что… что за тайны ты хранишь?

Он долго молчал.

— Пока что ты нужен секте, чтобы растить мастеров-кожевников. Тронь я тебя — и глава секты с меня три шкуры спустит. Но погоди пару лет, когда ты одряхлеешь ещё больше… Вот тогда я и тебе устрою «чтение души», чтобы наконец выяснить, что к чему! Мерзкий старый хрыч!

---

На следующий день.

Сун Яню доставили противоядие. Он небрежно бросил его в своё пространство-хранилище и вместе с Ван Сусу отправился засвидетельствовать почтение новому главе Пика Южного Бамбука — Старцу Каменного Трона.

Но застать его не удалось.

Тогда Сун Янь и Ван Сусу по привычной дороге направились к пещере-мастерской. Однако у входа Ван Сусу прошла внутрь, а Сун Яня остановили.

Ученик, преградивший ему путь, с улыбочкой посмотрел на него:

— Сун… как там тебя? Не помню, да и неважно! Слышал я твою историю. Ты отвлекался на лекции Мастера Ши, и он тебя ещё не простил! Вот когда простит, тогда и зайдёшь.

Было ясно, что этот ученик изо всех сил пытался выслужиться перед новым главой пика и заодно утвердить свой авторитет среди прочих.

Ван Сусу, уже вошедшая внутрь, замерла.

Одного её движения хватило, чтобы в мастерской поднялись трое или четверо учеников. Все они прошли через горнило войны, сплотились и теперь держались друг за друга, источая неприкрытую враждебность. В их глазах такие, как Сун Янь и Ван Сусу, которые отсиживались в безопасности, были чужаками, которых следовало поставить на место. В конце концов… на этом пике ещё не было решено, кто здесь старший брат, а кто — младший.

Воздух вмиг накалился.

Но тут снаружи раздался чей-то голос:

— Мастер Ши всех собирает!

Сун Янь обменялся взглядом с преградившим ему путь учеником и молча развернулся.

Вернувшись на пик вместе с Би Хуайи, Старец Каменного Трона немедленно созвал всех учеников. Он разложил на столе бумагу и кисти и замер в ожидании, даже не взглянув в сторону Сун Яня.

Ученики, столпившись вокруг, не смели проронить ни слова.

Вскоре в пещеру один за другим на своих теневых марионетках прибыли истинные ученики с главного пика. Почтительно поклонившись, они заняли места поближе к Старцу. Это были новоиспечённые мастера-кожевники или кандидаты в мастера, чьи таланты раскрылись во время войны.

Убедившись, что все в сборе, Мастер Ши прикрепил лист бумаги к каменной стене и начал лично преподавать «Искусство Призрачной Кожи».

— В каждом рисунке должен быть дух. Лишь постигнув его суть, вы сможете вдохнуть жизнь в бумагу. Смотрите внимательно, я покажу…

С этими словами он взял кисть.

В тот же миг дряхлый старичок преобразился, наполнившись неведомой силой.

Все затаив дыхание следили за его движениями.

Когда рисунок был закончен, последовала череда вопросов и ответов. После чего Мастер Ши объявил:

— Я прибыл на Пик Южного Бамбука, потому что здесь собралась молодая кровь нашего Пика Теневых Марионеток. Однако пришла пора установить порядок и старшинство. Не будем откладывать в долгий ящик — решим всё сегодня.

Он хлопнул в ладоши, и каждому ученику с Пика Южного Бамбука раздали по листу бумаги и кисти. Прибывшие с главного пика остались в стороне.

— Чаще всего вы рисовали двуглавых волков, — произнёс Старец. — Сегодня именно этот рисунок определит ваше старшинство. У вас есть час. Тот, чей рисунок окажется лучшим, станет самым старшим.

Задание было дано.

Ученики тут же склонились над столами и принялись рисовать, вкладывая в работу все свои умения.

Сун Янь мысленно оценил свой уровень мастерства пятилетней давности, чуть-чуть его завысил и неторопливо принялся за работу. Он закончил рисунок лишь под самый конец отведённого времени, после чего с сокрушённым видом торопливо сдал его. Когда Ван Сусу подошла спросить, как дела, он лишь вздохнул: «Не очень вышло». Ученик, что преградил ему путь, бросил на него насмешливый взгляд и с надеждой уставился вдаль.

Вскоре судейство было окончено. Мастер Ши поднял один из рисунков и объявил:

— Этот — лучший!

Когда все увидели работу, оказалось, что это был рисунок Сун Яня. Лицо преградившего ему путь ученика стало белым как полотно. «Не может быть, невозможно…» — бормотал он. Но тут же, глубоко вздохнув, подбежал к Сун Яню, склонил голову и произнёс: «Старший брат Сун».

Сун Янь кивнул. Небольшой конфликт был исчерпан.

Неподалёку Старец Каменного Трона пристально разглядывал Сун Яня, словно что-то припоминая. Наконец он нахмурился:

— Я вспомнил. Ты тот самый ученик, что невнимательно слушал лекцию в Яшмовой долине?

— Ученик признаёт свою вину, — с видом раскаяния и страха ответил Сун Янь.

— Что ж, — холодно хмыкнул Старец, — сейчас секта нуждается в людях. Ты должен приложить все силы, чтобы как можно скорее стать мастером-кожевником.

— Слушаюсь!

— Подойди, я представлю тебя твоим старшим братьям и сестре, — поманил его Старец.

Из группы истинных учеников тут же вышли трое: двое мужчин и одна женщина.

— Старший брат, Вэнь Шу, — представил он первого. Юноша был утончённым и учтивым, полностью соответствуя своему имени.

— Вторая старшая сестра, Цзинь Юньтянь, — продолжил Старец. У девушки было прелестное личико, но кто знает, не скрывалась ли за ним натура коварной соблазнительницы, как у Ван Сусу.

— И третий старший брат, мой приёмный сын, Ши Пэн. — У этого было простодушное и честное лицо, а к Старцу он относился с величайшим почтением.

— Всех их я принял в ученики за последние несколько лет. Прежние… все полегли в Демонической топи. А в тебе… в тебе есть талант. Постарайся наладить отношения со своими старшими братьями и сестрой.

---

Спустя несколько дней.

Глубокая безлунная и ветреная ночь.

Как только Сун Янь вернулся в свою пещеру, из тени вылетел угольно-чёрный ворон и опустился на каменный стол.

Сун Янь понял — этот бестелесный призрачный ворон пробрался внутрь вместе с ним.

Он сел за стол напротив птицы.

— Не узнаёшь меня? — раздался старческий голос.

— Учитель, — тепло ответил Сун Янь.

— Перерисуй двуглавого волка! — холодно приказал ворон.

Сун Янь усмехнулся, взял кисть и бумагу. Кисть в его руке заметалась, словно дракон в полёте. Он вложил в рисунок чуть больше мастерства, чем показал днём, а затем, глубоко вздохнув, произнёс:

— Не думал, что учитель тогда всё заметил.

— Перерисуй! — нахмурившись, повторил ворон.

Сун Янь мгновенно закончил новый рисунок, на сей раз ещё немного подняв планку.

— Вот теперь это всё, на что я способен.

Ворон прищурился.

— Ещё раз!

Сун Янь, немного подумав, осторожно прибавил ещё каплю мастерства. Он сосредоточенно, с предельной аккуратностью закончил работу, вытер пот со лба и посмотрел на ворона. Затем его взгляд с жаром устремился на собственный рисунок.

— Невероятно! — возбуждённо воскликнул он. — В присутствии учителя я смог превзойти самого себя! Неужели… неужели это я смог такое нарисовать?!

Ворон молчал.

Он отчётливо помнил, как пять лет назад среди множества эскизов с двуглавыми волками ему попались два гениальных, безупречных наброска. Именно эти два штриха убедили его передать своё наследие.

Однако то, что рисовал Сун Янь сейчас, хоть и было превосходно, до того уровня не дотягивало.

Птичьи глаза неотрывно смотрели на рисунок. Наконец ворон вздохнул:

— Старик уже одной ногой в могиле. Неужели ты не можешь меня порадовать?

Сун Янь на мгновение замер. Затем поднял кисть и сделал два движения — короткий штрих и плавный изгиб.

На бумаге ожила половина волчьего глаза — дикого, леденящего душу, словно принадлежавшего настоящему демоническому зверю из заснеженной чащи.

Увы, всё что следовало за этим, лишь портило гениальное начало.

Когда «собачий хвост» уже начал прорисовываться на бумаге, ворон внезапно понял замысел ученика. Он взмахнул лапой и выбил кисть из руки Сун Яня, после чего в ярости запрыгал на столе.

— Хватит, не рисуй! Старик всё понял!

Сун Янь лишь невинно почесал затылок.

Ворон снова замер, любуясь нарисованной половиной глаза.

В этот миг он осознал: он не ошибся в выборе наследника! Этот юноша был не только поразительно талантлив, но и умел скрывать свой дар. Идеальный преемник! В будущем он непременно превзойдёт своего учителя.

Немного успокоившись, ворон продолжил наставления:

— У Вэнь Шу и Цзинь Юньтянь есть покровители в секте. Я свёл тебя с ними, чтобы у тебя тоже появилась опора, и тебя не задирали. Что до Ши Пэна…

Он тяжело вздохнул, и в его голосе прозвучали сложные нотки.

— Я вытащил его из груды трупов, подарил ему жизнь. Талант у него есть, но небольшой. Я усыновил его для других целей. Тебе не стоит с ним сближаться.

Сун Янь не стал расспрашивать о причинах.

— Слушаюсь, учитель.

Выражение птичьих глаз смягчилось. Ворон с отеческой нежностью посмотрел на своего «малыша».

— Слишком уж у тебя в пещере пусто и холодно. Завтра возьмёшь урезанную версию «Вводного Метода», пойдёшь в мастерскую для слуг и проведёшь урок. Заодно приведёшь оттуда Сосуд для практики. Когда используешь один, выбирай новый. Пока ты не выберешь, никому другому выбирать не позволено.

Сун Янь на мгновение опешил.

Колесо фортуны совершило оборот. Неужели… теперь он сам станет таким же деспотом, как старший брат Чжан, только в превосходной степени?