Глава 31. Ещё не подул осенний ветер, а цикада уже чует беду

Грохот…

Каменная дверь открылась.

Сун Янь, как обычно, вошёл в свою пещеру.

Снаружи бушевал летний ливень. Серый шквальный ветер и белёсые потоки дождя скрывали вершину горы, сужая видимость до предела. Это было похоже на туманную, неясную ситуацию, в которой оказался сам Сун Янь.

Но жизнь шла своим чередом.

А бежать было некуда.

Едва он вошёл, Цю Ляньюэ радостно вскинула голову.

— Брат Сун! — воскликнула она и тут же подбежала с полотенцем.

Сун Янь вытер влажные волосы и огляделся. В других пещерах Сосудов для практики давно сменили, но обе женщины в его жилище были всё ещё живы и здоровы. Могучая жизненная сила клана многохвостых лисиц в полной мере проявлялась в принцессе-консорт. Несмотря на возраст, она оставалась очаровательной и прекрасной. Её кожа была упругой и эластичной, а в любовных утехах она доставляла даже большее наслаждение, чем юная Цю Ляньюэ.

Неподалёку, в каменной цветочнице, пышно разрослись духовные цветы и травы. Сун Янь подошёл поближе и, остановившись, стал слушать, как Цао Сюэжоу, указывая то на один цветок, то на другой, рассказывала о них. Казалось, она прекрасно разбиралась в садоводстве. Он как-то спросил её об этом. Она ответила, что в юности, когда ещё жила в царстве Шу, отец где-то раздобыл для неё книгу с иллюстрациями волшебных растений. Позже, став принцессой-консорт, она была так поглощена дворцовыми интригами и делами, что на увлечение не оставалось ни времени, ни сил. И вот теперь, здесь, в заточении, у неё наконец-то появилась такая возможность.

— Господин Сун… — говоря это, принцесса поднялась и, прижавшись к нему, словно юная влюблённая, посмотрела на него влажными, полными счастья глазами. Это была радость, рождённая действием «Порошка Безумной Любви» и отчаянным желанием забыть о страданиях.

Сун Янь обнял её за талию.

— Завтра я иду на рынок у подножия. Хочешь чего-нибудь?

— Нет, — нежно покачала головой она.

— А выпить хочешь? — неожиданно спросил он.

Принцесса вздрогнула, но затем едва заметно кивнула.

— Принесу тебе, — улыбнулся Сун Янь.

— Господин Сун… спасибо, — она крепко обняла его.

С хорошим вином будет легче забыться в пьяном угаре, утонуть в пучине страсти и не думать о лишней боли. Вино и разврат, конечно, губят человека. Но если человек уже погублен, они становятся последним утешением.

На следующий день Сун Янь спустился с горы и знакомой дорогой направился к рынку у внешних границ Пика Теневых Марионеток. Сегодня он не стал скрываться, а был одет в чёрную униформу истинного ученика.

За эти годы он понял одно: на рынке, устроенном сектой, невозможно купить ничего по-настоящему ценного. Ни заклинаний для мастеров-кожевников, заклинателей или алхимиков, ни тем более уникального для этого пика «Искусства Управления Марионетками». О предметах, повышающих уровень совершенствования, и говорить нечего.

Самыми ходовыми товарами здесь, помимо Пилюль Воздержания, были так называемые «Пилюли энергии Сюань». По сути, это были просто неудачные версии Малой пилюли духовной силы, которую истинным ученикам, вроде Сун Яня, выдавали по одной в месяц для практики «Вводного Метода». Такая пилюля была эффективнее любого Сосуда.

А эти некачественные «Пилюли энергии Сюань», содержащие мизерное количество энергии, годились лишь для воинов из мира смертных. Они помогали им немного развить внутреннюю силу, а иногда даже прорвать какой-нибудь застой. Кроме того, такая пилюля могла нейтрализовать многие яды, от которых в мире смертных не было лекарств, — своего рода панацея.

Но купить её можно было только за очки заслуг.

Таким образом, очки заслуг стали для пришлых воинов своего рода «элитной валютой».

Проще говоря, этот рынок был местом, где обманывали слуг и воинов мира смертных, и главной его функцией была связь с подчинёнными секте мирскими силами. Поэтому и продавались здесь лишь те товары, что не могли раскрыть секретов секты.

Настоящий рынок, скорее всего, был там, куда Пик Теневых Марионеток отправлял своих учеников за шкурами, — рынок Цинси. Но там было опасно, царил хаос, и собирался всякий сброд. Чтобы отправиться туда, нужно было либо идти в составе большой группы, либо быть достаточно сильным, чтобы постоять за себя. Иначе стоило выйти за пределы рынка — и можно было лишиться и товара, и жизни.

Сун Янь пришёл сюда не за покупками. Делая вид, что тратит очки заслуг, он на самом деле внимательно прислушивался к разговорам воинов, чтобы узнать, что происходит во внешнем мире.

Раньше все разговоры сводились к тому, как Банда Кровавого Копья вычищает остатки знати Вэй, как отправляет императорскую семью в качестве дани во Дворец Марионеток и как основывает новую династию под названием Цзинь.

Но за последние полгода до него стали доноситься и другие, тревожные вести.

Сначала — о «нашествии зверей-адептов», которые хлынули с Одиноких Дымных пустошей на севере царства Цзинь. Пограничные войска были сметены, а командующий генерал — растоптан насмерть.

А теперь пошли слухи о том, что двор Цзинь собирается «переносить столицу».

Новая династия, просуществовавшая всего пару лет, собирается переносить столицу?

От кого они бегут?

Источников информации у Сун Яня было немного. Но благодаря принцессе-консорт он давно знал, что князь Вэй поддерживал связь с Царством Демонов Шаньхай, которое находилось как раз к северу от земель Вэй.

Сложив все эти факты воедино, он почувствовал необъяснимую тревогу, гнетущее предчувствие беды — то самое, что охватывает лесных птиц и земных тварей перед стихийным бедствием.

Сун Янь потратил три очка заслуг на целый воз лучшего вина из мира смертных. Его должны были доставить прямо к главным вратам Пика Южного Бамбука, что было очень удобно. Затем он продолжил прогулку и, подняв голову, увидел на окраине рынка небольшой деревянный павильон с вывеской «Палата тайных искусств». Он вошёл внутрь.

Эта лавка была особенным местом. Не потому, что здесь продавали что-то ценное, а потому, что, находясь на территории адептов, она торговала техниками для смертных. Здесь продавались боевые искусства мира людей. Конечно, по меркам этого мира, любая из этих техник считалась бы высшим искусством, а то и «божественной». Но даже самая сильная из них не устояла бы против простенькой «Техники Энергетической Стрелы».

Это было как «каким бы искусным ни был твой меч, одна пуля — и ты труп».

Поэтому-то «Палата тайных искусств» и ютилась на отшибе, и ни один адепт сюда обычно не заглядывал.

Ещё не переступив порог, Сун Янь услышал оживлённые голоса:

— Подумать только, вся усадьба Цинфэн была вырезана, а их секретная техника так и не нашлась. Оказывается, она хранилась здесь, на земле бессмертных!

— Золото и серебро здесь не принимают, только очки заслуг. Хочешь купить — иди заработай!

— Великая Длань старца Наньшаня, всего шесть очков!

— Техника Обнажения Клинка Пурпурной Молнии, пять очков! Золото и серебро не берём!

Когда Сун Янь вошёл, голоса на мгновение смолкли. Десятки глаз уставились на него, вернее, на его униформу истинного ученика.

Тут же из задней комнаты вышел дородный мужчина с грубым, покрытым шрамами лицом. В его заискивающей улыбке проглядывала жестокость — сразу было видно, что во внешнем мире он был тем ещё головорезом.

— Господин, добро пожаловать! — подобострастно произнёс он. — Что желаете? Правда, у нас тут только техники для смертных…

Сун Янь огляделся.

Достигнув второго уровня Царства Постижения и освоив заклинания, он прекрасно понимал: их сила напрямую зависит от окружающей среды. В месте, где мало энергии Сюань, он смог бы применить их всего несколько раз, а потом пришлось бы полагаться лишь на физическую силу, дарованную его уровнем.

Мирские же боевые искусства как раз и были сосредоточены на развитии физической силы. Это были техники и смертельные приёмы, основанные на возможностях человеческого тела. Сун Янь был уверен, что, лишись он своих заклинаний, в схватке с мастером боевых искусств ему пришлось бы несладко. А если бы тот ещё и владел каким-нибудь оружием, то он, скорее всего, проиграл бы.

Поэтому, следуя принципу «раз не можешь поднять потолок, укрепи пол», он решил прикупить несколько мирских техник, чтобы освоить их на всякий случай.

Вдруг однажды ему придётся бежать в мир смертных? Когда грянет бедствие, и поднимутся волны, разве рыба в воде знает, куда её унесёт?

После недолгого выбора Сун Янь потратил сто восемьдесят семь очков заслуг на двадцать три трактата по боевым искусствам. Там было всё: кулачные техники, владение оружием, метание дротиков, техники передвижения, яды, хитроумные приспособления, методы укрепления тела и даже одна особая техника под названием «Искусство черепашьего дыхания».

Остаток: 2984 очка.

С тех пор как старший брат Чжан перестал забирать его заработок, его ежемесячный доход удвоился, со ста шестидесяти до трёхсот десяти очков. Плюс два очка от Сосудов — получалось весьма неплохо.

Он связал книги в узел, закинул за плечо и покинул лавку.

Спустя некоторое время из павильона вышел юноша в красных парчовых одеждах. Он бросил взгляд на толстяка, что встречал Сун Яня, и нахмурился.

— Мясник Сяо, кто был тот парень, примерно моего возраста?

— Молодой господин, — ответил толстяк, которого звали Мясник Сяо, — это истинный ученик с Пика Южного Бамбука, по имени Сун Янь.

Юношей был младший сын главы Банды Кровавого Копья, Ма Чжао.

— Накупил столько мирских техник… — холодно усмехнулся он. — Видать, дела в секте у него совсем плохи.

— Молодой господин, это не наше дело, — поспешно сказал Мясник Сяо.

— Чего ты боишься? — рассмеялся Ма Чжао. — Слушай сюда. В последнее время я подарил многим влиятельным людям из Секты Марионеток немало Сосудов, так что у меня теперь везде связи. Какой-то там обычный ученик мне не ровня. Тем более этот Сун Янь — посмешище всей секты.

И он с важным видом пересказал историю о том, как Сун Яня наказали в Яшмовой долине.

— Теперь мой отец — император великой династии Цзинь, — продолжил он. — Старший брат слаб здоровьем, если он умрёт, я стану наследным принцем. А эти… возомнили о себе из-за какого-то там Духовного Корня. По-моему, это он должен был прийти и поклониться мне!

Мясник Сяо застыл, открыв рот. Он хотел что-то сказать, но смолчал. Он знал, что за эти годы молодой господин, вращаясь среди адептов, зазнался и стал высокомерным. Что ж, это было нормально.

Пусть будет так, как он говорит.

— Молодой господин прав, — покорно пробормотал Мясник Сяо.