Глава 23. Давай поддерживать друг друга

(Перевод: Ориана)

Ранним утром, еще до того, как пропели петухи, Чэнь Цзи открыл глаза и увидел пять маленьких серебряных слитков возле подушки.

Это была награда, обещанная Облачным Бараном. Но он не понимал, как тот пробрался в лечебницу и когда успел это сделать. Эти пять серебряных слитков словно возникли из воздуха.

Это была не просто награда, но и своего рода предупреждение Облачного Барана.

Чэнь Цзи молча встал и переоделся в новую одежду, принесенную Сибин. Когда он развернул ее, он увидел, что это темно-синий длинный халат с запахом со стоячим воротником, а воротник был украшен двумя серебряными пуговицами. Это куда лучше той одежды, что он носил раньше.

Этот комплект одежды, должно быть, стоил несколько таэлей серебра?

К сожалению, Сибин принесла только верхнюю одежду, нижнюю рубаху и штаны, но не сапоги и пояс. Так что, надев новый халат, Чэнь Цзи остался в тех же рваных матерчатых туфлях, а вместо пояса повязал пеньковую веревку…

Чэнь Цзи рассмеялся: получилось ни то ни сё.

Ну и ладно. Зачем маленькому ученику стремиться казаться богаче, чем есть? Потом заработаю и куплю остальное.

Когда пропели петухи, Чэнь Цзи вышел за дверь. В бакалейной лавке на противоположной стороне улицы как раз снимали ставни.

— Доброе утро, хозяйка! — улыбнулся Чэнь Цзи, заходя в лавку.

— О, молодой лекарь Чэнь! Что хотите купить? — Хозяйка, занятая приготовлениями к открытию, увидев его в такой ранний час, сразу же отложила свои дела.

— Сколько стоит цзинь пшена? — спросил Чэнь Цзи.

— Для других — восемь вэней, а для вас, лекарь Чэнь, шесть! — улыбаясь, сказала хозяйка.

— А цзинь риса?

— Девять монет, тут уж скинуть не могу, простите.

В нынешние времена врачи были редкостью, и статус этой профессии был относительно высок. Учитель Чэнь Цзи был настоящим придворным лекарем седьмого ранга, поэтому соседи относились к Чэнь Цзи с уважением.

— Тогда дайте мне пять цзиней пшена, пять цзиней риса... и еще кувшин кунжутного масла. Да, и еще вяленую свинину! — сказал Чэнь Цзи.

Хозяйка расплылась в улыбке:

— Хорошо, всего 195 вэней, с вас возьму 190!

Чэнь Цзи обменял серебряный слиток весом в один таэль на несколько связок медных монет и оставил их на хранение в бакалейной лавке, чтобы забрать вечером, а затем ушел с несколькими свертками разных размеров.

Свертки были перевязаны соломенными жгутами, отчего его руки немного болели, но настроение у него все равно было хорошее.

Покупки он сделал перед походом домой в выходной. Чэнь Цзи подумал, что, судя по его собственному положению, условия жизни его семьи, вероятно, тоже были не очень хорошими.

Согласно по словам учителя, его отец, должно быть, работал на речной дамбе.

И в таких условиях они еще смогли собрать деньги на подношение учителю, чтобы отдать его в ученики и обеспечить ему хорошее будущее. Должно быть, на это ушли все силы его семьи.

Это даже растрогало Чэнь Цзи, и ему стало любопытно, какая у него семья в этом мире.

Семья Чэнь жила в переулке Цуйюнь. Он спросил дорогу у хозяина лавки на улице и пошел пешком на север Лочэна.

Утром в Лочэне было довольно оживленно. Он увидел, как кто-то проехал мимо него на повозке, запряженной волами. В повозке было несколько мешков. Ему стало интересно, что в них. Похоже, она направлялась на рынок.

С севера в город въезжал торговый караван с телегами, груженными выделанными шкурами. С приближением зимы такой товар становился самым востребованным у знати.

Говорили, что в самом известном борделе на Восточном рынке, расположенном в переулке Хунъи, была старшая проститутка, которая обычно не развлекала клиентов. Однако если богатый торговец дарил ей белую норковую шубу, то он мог заслужить ее благосклонность.

На обочине дороги резвились и играли непослушные дети, распевая детские песенки и держа в руках самодельные вертушки.

Женщины стирали белье в небольшой речушке, протекающей через город, болтая и время от времени громко смеясь.

Дойдя до переулка Цуйюнь, Чэнь Цзи спросил у одного торговца:

— Дядя, скажите, где здесь живет семья Чэнь из Гуаньдуна?

Мужчина взглянул на него:

— Так это же Чэнь Цзи! Зачем тебе спрашивать, где твой дом?

Чэнь Цзи: «...»

Оказывается, это знакомый.

Он долго колебался, не осмеливаясь спрашивать дальше, и просто пошел вглубь переулка с покупками.

В это время спереди послышался голос:

— Управляющий! Управляющий! Куда повесить этот фонарь?

Язвительный мужской голос нетерпеливо произнес:

— Неужели я должен всему вас учить? Над каменными львами на карнизе есть крюк! Давайте быстрее, два молодых господина скоро вернутся! Будете копаться, шкуру с вас спущу!

Чэнь Цзи смотрел на украшенный праздничными фонарями дом, не понимая, в честь какого праздника. Но чем больше он смотрел, тем сильнее чувствовал неладное. Тут он заметил табличку над воротами… «Дом Чэнь».

Неужели в переулке Цуйюнь есть два дома Чэнь?

Верхняя перекладина ворот этого дома была яркой, будто недавно покрашенной, а красные лакированные ворота и каменные львы у входа пусть и не были слишком впечатляющими, но это определенно была не обычная семья.

— ...Это не должен быть мой дом? — пробормотал Чэнь Цзи.

— Чэнь Цзи? — управляющий с тонкими усиками посмотрел на него и в недоумении спросил. — Почему ты вернулся?

Чэнь Цзи на секунду замялся и сказал:

— У меня сегодня выходной.

Управляющий сказал:

— Как раз вовремя! Ты повыше ростом. Залезь на лестницу и повесь фонарь.

— Оу.

Чэнь Цзи положил свертки на землю и поднялся по лестнице, чтобы повесить фонарь.

Управляющий давал указания служанкам:

— Давайте, давайте, принесите таз с водой и побрызгайте у входа, чтобы пыль не поднималась, когда два молодых господина вернутся. Вот криворукие! Вы ведь слуги помощника начальника Лочэна! Если увидят, что вы совсем приличий не знаете, да нас на смех поднимут!

Затем управляющий заметил на земле свертки:

— Кто это сюда положил? Быстро уберите их в сторону, чтоб не мешались под ногами!

Чэнь Цзи спокойно спустился с лестницы:

— Управляющий, я...

Управляющий вдруг понял:

— Ты пришел за деньгами на обучение, да? Хозяин говорил об этом некоторое время назад, но я был так занят, что совсем забыл, вот и не отправил их тебе.

Он приказал кому-то принести из расчетной комнаты связку медных монет, в которой было 300 вэней:

— Трать экономно. Времена сейчас трудные, и семье Чэнь тоже непросто.

До этого момента Чэнь Цзи так и не понял, какое положение он занимал в доме Чэнь.

Издалека доносился топот копыт, а в переулке Цуйюнь раздавались шумные голоса:

— Старший и второй молодые господа семьи Чэнь вернулись! Три года учились в Академии Дунлинь, а теперь их почти и не узнать!

— Старший и второй молодые господа стали еще красивее!

Чэнь Цзи взглянул и увидел двух молодых людей, въезжающих в переулок на белых лошадях. Они были одеты в голубые парчовые халаты с изящной вышивкой. Одна только работа стоила немалых денег.

На ногах у них были сапоги с узорами облаков, на поясах — нефритовые подвески, а на шее — нити жемчуга и нефрита. На вид им было всего восемнадцать или девятнадцать лет, и выглядели они поистине благородно.

Управляющий вышел вперед и с улыбкой взял поводья:

— Вы вернулись из Академии Дунлинь! Двое молодых господ наверняка сразят всех на императорском экзамене в этом году!

Два молодых господина прыгнули с лошадей, передали хлысты служанкам и с улыбкой сказали:

— Управляющий, за последние несколько лет у тебя прибавилось седины. Видно, ты усердно трудился на благо нашей семьи.

— Что вы, что вы, это моя обязанность... Хозяин был на дамбе и следил за водными работами. Но несколько дней назад услышал о вашем возвращении и поспешил домой, чтобы дождаться вас. Идите же, поприветствуйте его!

С шумом и суетой все последовали за двумя молодыми господами внутрь. Проходя мимо Чэнь Цзи, они даже не удостоили его взглядом.

Это не было притворством. Похоже, они действительно не узнали Чэнь Цзи. Или им было все равно, узнали они его или нет.

Изначальное оживление перед входом в дом Чэнь стихло. Чэнь Цзи молча стоял у ворот, словно весь мир забыл о нем.

Чэнь Цзи задумался. Учитель должен был знать происхождение его семьи, но он ни разу не упомянул, что его семья не могла оплатить его учебу из-за бедности. И он не уточнял, чем именно его отец занимался на дамбе.

Учитель тогда так разозлился именно потому, что знал, что у его семьи есть деньги, но они все равно не хотели платить за его обучение.

Помощник начальника Лочэна, как и Лю Минсянь, был чиновником пятого ранга.

Чэнь Цзи посмотрел на табличку «Дом Чэнь» над головой и так и не вошел в красные ворота. Молодой человек просто наклонился и положил связку из 300 медных монет у ворот, затем взял принесенные им свертки и ушел.

Старик у входа в переулок, глядя ему в спину, вздохнул:

— Вот она разница между законным сыном с матерью и сыном наложницы без матери... Небо и земля.

Чэнь Цзи вернулся на улицу Аньси и забрал медные монеты из бакалейной лавки. Хозяйка удивилась:

— Молодой лекарь Чэнь, почему вы принесли все покупки обратно? Мы обратно не принимаем.

Он улыбнулся:

— Нет, я не возвращаю, я отнесу их учителю.

Когда он вернулся в лечебницу, старик Яо взглянул на него:

— Я же дал тебе выходной. Почему ты вернулся так скоро?

Чэнь Цзи отсчитал 560 монет:

— Учитель, это деньги от моей семьи. Долг за обучение и за лекарства. И эти посылки тоже вам от моей семьи.

Старик Яо скривил губы:

— Наконец-то твоя семья проявила благоразумие. Кто бы мог подумать, что, надзирая за работами на дамбе, твой отец заодно приведет в порядок и свои мозги.

Чэнь Цзи:

— …Вас, случайно, не сослали в Лочэн за слишком острый язык?

…

Поздно ночью Чэнь Цзи сидел в главном зале лечебницы, тихонько выписывая основные сведения о брюшном тифе. Обернувшись, он увидел Темную Тучку, сидящего на прилавке с маленьким синим тканевым свертком в зубах.

— Ты что, собрался сбежать?

— О чем ты думаешь? — Темная Тучка помедлил несколько секунд, а затем спросил. — Можешь отвести меня в переулок Цинпин?

— Уже поздно, я боюсь темноты.

— Ты думаешь, я поверю?

Чэнь Цзи вздохнул:

— Ладно, отведу. Но зачем ты идешь в переулок Цинпин?

— Я сейчас не хочу говорить!

Где находится переулок Цинпин? Это очень серьезный вопрос.

Чэнь Цзи немного подумал и сказал:

— Эм... я отведу тебя туда завтра вечером. Сегодня неудобно.

— Почему не сегодня?!

— Я не знаю, где находится переулок Цинпин... — сказал Чэнь Цзи. — Не надо так на меня смотреть. Хотя я не могу объяснить почему, я правда не знаю, где он находится.

Темная Тучка на мгновение задумался:

— Я знаю.

Мимо двери проходил ночной сторож. Стуча в колотушку, он кричал:

— Сухая погода, осторожней с огнем!

Было уже 3 часа ночи.

Лочэн уже не был таким оживленным и шумным, как днем.

Чэнь Цзи тихонько закрыл дверь лечебницы и последовал за Темной Тучкой в ночь.

Он привязал маленький синий тканевый сверток к спине Темной Тучки. Это выглядело довольно мило и к тому же помогло бы ему не потерять кота из виду в темноте... Темная Тучка действительно был слишком черным.

По пути кот, казалось, полагался на память, чтобы определить направление, принюхиваясь то тут, то там.

Человек и кот шли целых два часа, останавливаясь и несколько раз свернув не туда.

Чэнь Цзи не торопил его. Он понял, что для Темной Тучки очень важно сегодня ночью добраться до переулка Цинпин.

У него хватало терпения.

Наконец, Темная Тучка остановился в небольшом переулке и в оцепенении уставился на закрытую дверь.

— Это здесь? — спросил Чэнь Цзи.

— Здесь.

— Мне постучать в дверь?

— Нет!

Темная Тучка дважды мяукнул, словно зовя кого-то.

Но кроме пары бродячих котов на его зов никто не откликнулся.

— Я залезу внутрь и посмотрю. Жди здесь. — Темная Тучка прыгнул на стену и исчез во дворе с такой скоростью, что казалось, будто он растворился в воздухе. Необычайно решительный.

Чэнь Цзи прислонился к стене и спокойно ждал в переулке. Через некоторое время кот вернулся, явно расстроенный:

— Пошли.

— Все сделал?

— Угу.

— Что именно?

Темная Тучка остановился и оглянулся на дверь:

— Я скучал по маме.

Чэнь Цзи молчал. Кошки тоже могут скучать по маме.

Темная Тучка отстраненно сказал:

— Возможно, она и не скучает по мне, но я просто хотел ее увидеть…И раз уж я буду странствовать с тобой по миру, надо было привести тебя сюда, чтобы она на тебя посмотрела.

Чэнь Цзи спросил:

— Ее нет дома?

Голос Темной Тучки становился все тише:

— Наверное, ее продали. Ее корзинки и миски тоже нет.

— Помочь тебе ее найти?

— Не надо. Такова кошачья судьба.

— А что было в том свертке, который ты нес?

— Я стащил немного сушеной рыбки, хотел отдать ей...

Чэнь Цзи молча стоял в темноте переулка. Он наклонился, взял Темную Тучку на руки и пошел обратно в лечебницу.

Кот не сопротивлялся, он просто свернулся клубком и накрыл мордочку пушистым хвостом.

Шаги Чэнь Цзи в тишине звонко отдавались по каменным плитам. Силуэт молодого человека был худощавым, но высоким и стройным.

— Чэнь Цзи, каким человеком была твоя мама?

— Она... была очень нежной. — Чэнь Цзи не хотел говорить больше. Ему казалось, что воспоминания, словно теплый поток воздуха, улетучатся, стоит их произнести вслух.

Он шел по длинным улицам Лочэна, держа на руках Темную Тучку. Коту было всего несколько месяцев, он был еще маленьким. Когда он сжался, то стал размером всего с две ладони.

У Чэнь Цзи вдруг появилось сильное желание жить хорошо.

— Тучка?

— М?

— Давай поддерживать друг друга.