Глава 142. Упрямый Хагрид, упрямый Квиррелл и упрямая Паркинсон

− Драконье яйцо? – Антони наклонился, чтобы получше его разглядеть. – Я знаю, ты всегда хотел дракона, но... Разве это не противозаконно?

Хагрид зашаркал ногой по полу, по-видимому, немного протрезвев.

− Кстати говоря... Да, так и есть. Наверное, именно поэтому этот человек так хотел поскорее от него избавиться... – он с надеждой посмотрел на Антони. – Ты же никому не скажешь, правда?

− Хм... – Антони задал вопрос: – Директор в курсе?

− Нет, думаю, он ещё не успел узнать, – ответил Хагрид. – Но, конечно, узнает. От Дамблдора в этом замке ничего не скроешь.

Антони забеспокоился, что Дамблдор уже в курсе. Нужно понимать, Рубеус Хагрид совершил сделку – ну ладно, сыграл в азартную игру, что тоже не очень хорошо, а может, даже хуже – с неторгуемым товаром А-Класса прямо у Аберфорта Дамблдора под носом. И хотя отношения между братьями явно были сложными, Антони предпочёл бы верить, что Аберфорт Дамблдор из «Кабаньей Головы» не допустил бы, чтобы драконье яйцо попало в школу без ведома Альбуса Дамблдора из Хогвартса.

− Ты же скажешь Директору, да, Хагрид? – спросил Антони. – Раз уж он всё равно узнает, то лучше сказать ему пораньше.

– Ну ладно, скажу... – пробормотал Хагрид. – Но не сейчас. По крайней мере, пусть сначала вылупится...

«Отлично, пусть Дамблдор с этим разбирается. Может, он построит для малыша Хагрида небольшой замок рядом с впадиной акромантула в Запретном Лесу, пока этот дракончик не украдёт какую-нибудь принцессу». Антони надеялся, что это будет не принцесса британской королевской семьи – и уж точно не сама Королева.

− И сколько же времени это займёт? – всё ещё немного обеспокоенно спросил Антони.

Хагрид наклонился и бросил в камин ещё пару поленьев, раздувая пламя: 

– Зависит от того, какой это дракон. Самый быстрый вылупляется примерно через месяц... О, мне нужно нарубить ещё дров. Тот, кто дал мне яйцо, сказал, что его нужно держать в огне... Жаль, я забыл спросить его имя. Он хорошо разбирается в волшебных существах. Надеюсь, ещё увижу его.

− Ты уверен, что огонь должен гореть так сильно? – нахмурившись, спросил Антони. – На улице становится всё теплее, люди обязательно что-нибудь заподозрят.

Хагрид почесал голову.

− Ты прав, Генри, – искренне сказал он. – Тогда какие будут предложения?

− Потуши огонь, – просто ответил Антони. – Убери драконье яйцо обратно в карман, расскажи директору, что случилось, и жди зимы, когда все начнут топить камины.

− Но это так долго! – Хагрид упрямо смотрел на лежащий в камине "пропуск" в Азкабан. – Не факт, что оно доживёт до этого времени... Мама-дракон не стала бы ждать полгода, прежде чем начать высиживать яйца...

− Тогда подожди до каникул. Всего месяц с небольшим, и ученики разъедутся по домам. Сможешь спокойно приготовить для своего дракончика коляску и подгузники, – предложил Антони.

− Ты напомнил мне, Генри, мне нужно кое-что приготовить к появлению малыша! – воскликнул лесник.

Он начал рыться в своих вещах в поисках шерсти и спиц, чтобы связать несколько пар носков для будущего дракончика. Антони хотел было переубедить его, но Рубеус Хагрид уже ни на что не обращал внимания.

− Дам знать, когда он вылупится! – крикнул Рубеус Хагрид. – Можешь стать его крёстным!

 

Следующий день был понедельником. Дамблдор, как обычно, сидел в центре учительского стола, приветливо улыбаясь всем преподавателям и ученикам, спускавшимся к завтраку.

Когда все более или менее поели, Директор неожиданно постучал серебряной ложечкой по своему бокалу и встал. Звонкий звук разнёсся по залу, и все постепенно поняли, что старик хочет им что-то сказать, и замолчали. Даже прилетевшие совы сложили крылья и чинно уселись на столы.

− Поскольку все сыты и довольны, у меня есть пара объявлений, – с улыбкой произнёс Альбус Дамблдор. – Бланки заявок на факультативные занятия уже вывешены на досках объявлений во всех гостиных факультетов. Прошу всех студентов обратить на них внимание, – он многозначительно посмотрел на двух рыжеволосых близнецов, шептавшихся за гриффиндорским столом. – Уверяю вас, это не розыгрыш.

За столами послышался шум. Многие студенты выглядели озадаченными – они, должно быть, так торопились на завтрак, что не обратили внимания на доски объявлений. Антони заметил, как Гермиона закатила глаза и начала быстро объяснять что-то растрёпанному Гарри и Рону.

− Кроме того, Мадам Крюк просила напомнить вам, что в соответствии с дополнительными правилами Департамента Магических игр и Спорта судьи на местах имеют право вносить изменения в официальные правила по своему усмотрению, дабы обеспечить честность, справедливость и зрелищность соревнований по квиддичу. Она постановила, что в соответствии с этим правилом на матчи по квиддичу между факультетами Хогвартса будут распространяться особые правила. За более подробной информацией Капитанам команд следует обратиться к Мадам Трюк - в свободное от занятий время. Помимо этого, я хотел бы ещё раз подчеркнуть, что тем, кто не хочет погибнуть нелепой смертью, не следует заходить в коридор на третьем этаже. Запретный лес, как следует из его названия, также закрыт для посещения студентами – особенно в последнее время.

«Особенно в последнее время» – Антони неожиданно вспомнил о мёртвом единороге, о котором он уже успел позабыть.

Он начал незаметно разглядывать сидящих за учительским столом преподавателей. Не считая строгой Профессора Макгонагалл и невозмутимого Снейпа, все так или иначе отреагировали на слова Директора. Профессор Флитвик обеспокоенно нахмурился, Профессор Стебль ободряюще улыбнулась студентам, сидящая рядом с Антони Профессор Бабблинг вопросительно посмотрела на Альбуса Дамблдора, словно не понимая, зачем он решил напомнить об этом запрете, а Филч зловеще оглядел всех учеников.

Отсутствующих же преподавателей было ещё больше. Профессор Трелони, которая вечно сидела у себя в кабинете и всматривалась в будущее. Профессор Квиррелл, уже начавший бояться собственных студентов. Профессор Кёттлберн, с трудом передвигавшийся... И так далее, и тому подобное.

Из всех редко появляющихся профессоров Антони лучше всего ладил с Профессором Квирреллом – единственным, от кого он пока что чувствовал ауру некромантии, очень похожую на ту, что витала вокруг его собственной кошки и единорога.

− И наконец, поскольку на улице теплеет, помимо мороженого на ужин, на обед в Хогвартсе также будут подавать охлаждённый тыквенный сок, лимонный напиток с мёдом, молочные коктейли и мороженое. Но лимонное мороженое по-прежнему будет доступно только на ужин, – бодро закончил Альбус Дамблдор и сел под одобрительные возгласы учеников.

 

− Профессор Квиррелл? – Антони вновь постучал в дверь его кабинета. – Я хотел бы поговорить с вами.

Ему не хотелось верить, что человек, ранивший мать-единорога, – это Профессор Квиррелл, но он потратил немало времени, навещая других профессоров (Снейп язвительно назвал его «внезапно разгулявшимся светским львом»), включая тех, с кем он почти не разговаривал и имён которых толком не знал, – например, Профессора Синистру, преподавательницу Астрономии, открывшую ему дверь в ночном колпаке и с заспанными глазами, – но не почувствовал от них и намёка на некромантию.

Разумеется, ауру некромантии можно было скрыть... Если знать, как это сделать. В конце-концов, и «аура некромантии», и «проклятие единорога» – это всего лишь магические метки.

Однако, по опыту Антони, опытные волшебники обычно могли почувствовать тёмную магию, но не могли так же чётко, как некроманты, различить в ней отблески закатных лучей, исходящих от бога смерти.

 

− Профессор Квиррелл! – Антони в последний раз постучал в раму картины. Чеснок по-прежнему одиноко лежал в её центре, уже начав прорастать.

Антони пожал плечами.

− Ну ладно.

Он развернулся и направился в совиную почту, чтобы отправить Профессору Квирреллу письмо. По какой-то необъяснимой причине совы в мире волшебников могли найти любого, где бы тот ни находился.

Если только у Профессора Квиррелла дома не живёт злобный кот-скелет – это могло бы объяснить его царапины и всё ещё ощущающуюся ауру некромантии, – Антони не видел причин, по которым бы Профессор не получил его письма.

В письме Антони сообщил Профессору Квирреллу, что после их совместного убийства змея он получил очень интересный магический артефакт (когда он писал эти строки, крыса-призрак изо всех сил пыталась протиснуться в комнату через щель в окне), но в последнее время его исследования зашли в тупик (он всё ещё не придумал, как отвезти крысу домой на каникулы, то есть как протащить курицу-призрака в школу), и поинтересовался, не согласится ли Профессор Квиррелл обсудить это с ним завтра или послезавтра.

− «Вспомнить прошлый общий опыт, найти точки соприкосновения в увлечениях и сделать приглашение...», – пробормотал Антони, привязывая письмо к лапе школьной сипухи и наполняя её кормушку и поилку зерном.

Поскольку его крыса не проявляла никакого интереса к еде, ящики стола Антони теперь были забиты орехами и зерном – столько не съели бы и все студенты.

 

Отправив письмо, Антони спустился по лестнице, отряхивая перья с одежды и размышляя, что делать, если Профессор Квиррелл откажется от встречи, не обращая внимания на человека, спешившего ему навстречу.

Он пошатнулся от неожиданности, вовремя ухватился за перила и помог подняться упавшему на ступеньки студенту.

− Извини, ты в порядке... Паркинсон?

− А-а-а! Нет! Это не я! – взвизгнула Панси Паркинсон, закрывая лицо руками.

Её опухшие глаза были полны слёз, на лице, как и у  Хагрида, красовался какой-то защитный щиток, закрывавший рот и нос, волосы были растрёпаны, а мантия измята.

− Что с тобой случилось? – Антони присел на корточки, внимательно разглядывая слизеринку. В просвете между щитком и волосами он заметил на лице Пэнси красные пятна, похожие на сыпь.

Пэнси с трудом открыла опухшие глаза, словно только сейчас разглядев, кто перед ней стоит. Она резко отдёрнула руку и пробормотала:

− Не ваше дело!

− Мисс Паркинсон, – мягко произнёс Антони, – что-то случилось?

− Что-то случилось? – пронзительно переспросила Пэнси, и из её глаз хлынули слёзы. – Спросите лучше у своей любимой Дэвис!

− Дэвис? – растерянно переспросил Антони, но тут же догадался, что речь идёт не о мистере Дэвисе, который всё ещё лежал в кровати, а о мисс Дэвис.

Не успел он ничего спросить, как Пэнси пробежала мимо, низко опустив голову. Она свистнула, и на перила опустилась красивая и свирепая на вид сова.

− Матильда, отнеси это маме, – Пэнси протянула сове письмо.

Сова нежно клюнула её в ухо и успокаивающе обняла крыльями голову – Пэнси громко всхлипнула – и, взмахнув крыльями, вылетела в окно.

Антони, догнав Пэнси, которая делала вид, что не замечает его, протянул ей носовой платок.

− Вытрись, высморкайся... – посоветовал он. – И хорошенько отдохни. Раз уж ты написала родителям, просто подожди их ответа. Что бы ни случилось, постарайся пока об этом не думать.

Пэнси с подозрением посмотрела на него и выхватила платок.

− Легко сказать, – она остановилась на лестнице.

− Что сделала мисс Дэвис? – спросил Антони, доставая из кармана коробку с орехами, которую нёс для сов, и предлагая Пэнси угоститься.

− Вы опять за неё заступаетесь, Профессор Антони? – прищурившись, спросила Пэнси. – Опять будете читать мне нотации о том, что нельзя обижать одноклассников? – прошипела она. – Идите и читайте их ей! Пусть тоже послушает! Я и так... И так почти не связываюсь с этими грязнокровками... – её голос дрогнул.

− Тогда не могли бы вы рассказать, что мне ей сказать, мисс Паркинсон? Какие именно нотации, по-вашему, ей следует выслушать? – спросил Антони.

− О том, что нельзя обижать одноклассников! – громко ответила Пэнси и, сорвав с лица щиток, вскинула голову, демонстрируя Антони своё лицо. От носа до самого воротника всё было покрыто красными воспалёнными шрамами, похожими одновременно на ожоги и на язвы.

− Ты была в Больничном Крыле? – поразился Антони.

− Не пойду я туда! – гордо заявила Пэнси. – Сохраню эти доказательства, пока Дэвис не понесёт заслуженное наказание!

− Нет уж, извольте немедленно пройти в Больничное Крыло! – отрезал Антони. – У тебя сейчас разве нет урока, мисс Паркинсон?

− Я взяла отгул, – тихо ответила Пэнси. – Не могу же я показаться перед Драко в таком виде.

Антони чуть не застонал.

− Вы не хотите, чтобы мистер Малфой увидел вас в таком виде, но желаете ходить с этими шрамами, пока... Пока мисс Дэвис не ответит за свои поступки? – уточнил Антони. – Мы сейчас не будем говорить о том, что эти раны могут воспалиться. Мисс Паркинсон, вы хоть немного подумали, прежде чем принимать такое решение?

− Не пойду я в Больничное Крыло! – упрямо повторила Пэнси.

− Боюсь, это не вам решать, Паркинсон, – сказал Антони. – Пойдёмте, я провожу вас. Мы пройдём по учительскому коридору, обещаю, вас никто не увидит.