Мистер Линде предложил начать экскурсию с ближайшей оранжереи. Ему очень хотелось показать ученикам и уличные экспозиции Ботанического сада, но в такую погоду, пожалуй, стоило ограничиться стеклянными укрытиями.
— У нас больше десяти оранжерей, и мы, конечно, не успеем обойти все, так что просто пройдёмся по некоторым, — сказал мистер Линде, пропуская учеников вперёд. — Если увидите что-нибудь интересное, спрашивайте. Я постараюсь рассказать об этом поподробнее.
Из-за ужасной погоды в Ботаническом саду почти не было посетителей. В оранжерее с сухим песчаным полом росли всевозможные растения засушливых регионов, наслаждаясь искусственным теплом и сухостью, недоступными им в такую бурю.
Когда мокрые студенты сгрудились у входа в оранжерею («Ничего себе, какая огромная!»), мистер Линде повернулся к ним:
— Добро пожаловать в Эдинбургский Королевский ботанический сад, дамы и господа, владеющие другим искусством выращивания растений. На самом деле, этот Ботанический сад тесно связан с вашим учебным заведением. Много лет назад, когда мы только создавались, это был аптекарский огород. Знали толк в лекарственных травах наши предшественники, в том числе и профессора вашей школы, которые щедро делились образцами для исследований…
Вот почему в этом Ботаническом саду работало столько людей, не чуждых магии.
Представив студентам огромную юкку слоновую, мистер Линде объявил, что они могут свободно побродить по оранжерее. И хотя оранжереи Профессора Стебль сильно отличались от этой, ученики, прошедшие три-четыре года обучения Травологии в Хогвартсе, прекрасно знали правила поведения в оранжереях.
Впрочем, после общения с Профессором Стебль Антони решил, что любой человек способен вести себя в оранжерее прилично. Не топтаться вне дорожек, не срывать растения, не бить стёкла. В общем, быть нормальным человеком.
Антони стоял рядом с мистером Линде и смотрел, как рассеиваются по оранжерее студенты. Возможно, из-за того, что в Хогвартсе травы были более или менее опасными, к незнакомым растениям ученики относились с большей опаской, чем к кошкам и собакам из приюта.
— А оно не плюётся огнём? — с опаской спросил один из студентов, глядя на нависший над ним шлюмбергер, и осторожно отступил на несколько шагов.
— Не думаю, — ответил другой, вытянув шею и пытаясь получше его рассмотреть, но так и не решившись дотронуться. Он огляделся, тщетно пытаясь найти пару драконьих перчаток.
Другие студенты вели себя так же. И хотя мистер Линде объяснил им, что эти странные, причудливые растения приобрели такой вид, чтобы выжить в засушливом, а то и экстремальном климате, они всё равно вели себя так, будто те вот-вот прыгнут и укусят их.
Антони присмотрелся и заметил, что почти половина выбравших Ботанический сад студентов — из Хаффлпаффа. Студенты факультета, в чьей гостиной, по слухам, и так полно растений, похоже, испытывали особую слабость к кактусам, собираясь по двое-трое возле колючих растений, у которых трудно было отличить стебель от листьев.
— Очень интересно, правда? — усмехнулся мистер Линде. — Профессор Стебль, когда пришла сюда в первый раз, тоже восхищалась кактусами.
— Почему? — не понял Антони.
На его неискушённый взгляд, куда приятнее были «обычные» растения с зелёными листьями и разноцветными цветами, вроде дерева с красными цветами в конце оранжереи. В пасмурную погоду оно покачивалось в свете ламп, сразу привлекая к себе взгляд Антони.
— Ну, они бывают самых разных форм, да и в Шотландии кактусы не растут. Да и во всей Европе, наверное, тоже. Не знаю, как у вас… В общем, я не видел, — ответил мистер Линде. — А ещё Профессор Стебль очень интересовалась лекарственными свойствами кактусов.
Антони вдруг вспомнил вопрос, возникший у него, когда он слушал вступление:
— Кстати, насчёт связи с нашим учебным заведением… Когда был основан Ботанический сад?
— Хороший вопрос. Не помню точно, — ответил мистер Линде. — В конце семнадцатого века, кажется. А что?
Антони молча прикинул. Получалось, что Ботанический сад был связан с Хогвартсом ещё до принятия Статута о Секретности, а значит, даже спустя столько лет Министерство Магии не могло запретить им общаться.
— Просто интересно, почему Статут о Секретности никак не регулирует обмен травами, — вздохнул он.
Он подумывал, нельзя ли сделать тот приют постоянным местом передачи животных для Хогвартса — там действительно было очень много кошек, и если бы миссис Говард знала, что есть школа-интернат, где все могут взять себе кошку, всё было бы намного проще.
— Да, Статут о Секретности… — протянул мистер Линде, помедлив. — Просто интересно, Профессор Антони, почему вы решили заниматься именно Маггловедением?
— Это долгая история, — ответил Антони, имея в виду всякую тёмную магию и прочие преступления. — Если коротко, я всегда считал себя немного магглом, — он заметил, что некоторые студенты наконец-то разглядели таблички с названиями растений и теперь пытаются разобраться в биномиальной номенклатуре.
— Кажется, дождь стихает. Можем перейти в следующую оранжерею… — мистер Линде взглянул на небо и вернулся к предыдущему разговору: — Скажите, а как в Маггловедении относятся к Статуту о Секретности? Могу себе представить, что он создаёт некоторые препятствия для исследований. Как сейчас, например, — он показал на студентов, старательно избегающих двух магглов-посетителей.
— Да, но что касается отношения к Статуту о Секретности в научном сообществе… Оно, скажем так, неоднозначное. — осторожно начал Антони. — В целом, я учу своих студентов уважать действующее законодательство, — он вспомнил тучи сов и кучу перьев, которую пришлось выметать. — Надеюсь, это поможет им избежать проблем в будущем, — добавил Антони.
Что касается изменения Статута о Секретности… Профессор Бабблинг собиралась подготовить несколько предложений и уже несколько раз говорила об этом Антони. Забавно, что она даже хотела уговорить Антони подписать будущие предложения. Но Антони твёрдо отказался, объяснив, что у него были некоторые трения с Министерством Магии, и пока Долорес Амбридж занимает там руководящую должность, ему лучше не светить своим именем в документах.
— Ха! Эта женщина! — презрительно фыркнула Профессор Бабблинг. — Делать ничего не делает, только выслуживается и плетёт интриги. Вот увидишь, Генри, она ещё сама себя и погубит.
Антони, сидевший в тот момент в учительской на старом кожаном диване с книгой в руках, кивнул:
— Верю.
— Кстати, а те пятнадцать раз, когда на вас нападали волшебные растения… — Антони посмотрел сквозь стекло на улицу. — У вас в Ботаническом саду есть какой-то специальный отдел?
— Да, есть, но мои растения не здесь, — ответил мистер Линде. — Это всё было до того, как я сюда устроился, — он посмотрел на Антони. — На пятнадцатый раз этот отдел, который занимается Статутом о Секретности, наконец-то признал меня. Видимо, стереть память четырнадцать раз — это уже слишком. Наверное, решили, что мой мозг уже превратился в кашу… Хотя, готов поспорить, я соображал всё равно лучше, чем они.
— Мне очень жаль, — ответил Антони. — Честно говоря, мне тоже иногда бывает интересно, что у этих начальников в головах творится.
Мистер Линде кивнул:
— Вот и они на пятнадцатый раз связались с Профессором Стебль, и та порекомендовала меня в этот Ботанический сад, — радостно сообщил он. — Теперь я могу сколько угодно ругать ваше Министерство вместе с коллегами. Не говорите, что вам не завидно, Профессор Антони. У вас с этим Статутом о Секретности наверняка тоже историй хватает.
— Не такие интересные, как у вас, — ответил Антони. — Но, мистер Линде, не только в Англии за чашкой послеобеденного чая обсуждают этот Отдел.
— Обсуждают — это слишком нейтрально. Вам стоит побывать на чаепитии, где его не просто обсуждают, — ответил мистер Линде, а затем повысил голос: — Внимание! Через пять минут идём в следующую оранжерею!
S3
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|