Голос Эскаля, едва-едва доносившийся сквозь мальчишечий гомон, заставил сердце болезненно сжаться. Ученики плотно облепили его кольцом, не давая отступить и сбежать, однако я смогла разглядеть главного задиру — того, что покрупнее и постарше, — медленно подступающего к своей «жертве».
— Расстроился? Если стыдно, тогда вперёд, — задира швырнул меч к ногам мальчика. — На что пялишься? Симпатичный господин в жизни не держал меча в руках, так получается?
— Я заставлю тебя ответить за твои слова!
— Эскаль! — изо всех сил крикнула я. Безуспешно. Мой голос потонул в какофонии голосов учеников.
Эскаль опустил взгляд на меч и, осторожно подняв его, выставил перед собой, хмурясь.
— Ты серьёзно, что ли? — ребёнок издевательски вскинул своё оружие. По лицу было видно: он не ожидал, что «симпатичный господин» действительно примет вызов.
Пронзительный крик:
— Эй! — и он первым бросился в сторону противника.
Эскаль всё это время пристально следил за движениями другого ребёнка и, крутанувшись на каблуках туфель, отразил резкий выпад. Меч со свистом скользнул мимо, так и не задев жертву. Ученик недовольно буркнул что-то себе под нос и вновь занёс меч, на этот раз целясь в бок Эскалю. И вновь парирование. Лицо нападавшего багровело с каждой секундой — ему становилось стыдно.
— Кто это? Впервые вижу, чтобы кто-то отпарировал удар Эмиля.
— Сын какого-то аристократа. Маловат он, однако.
— Неужто Эмиль вот так и продует?
По рядку детей пошёл удивлённый шёпот.
Что скрывать, я и сама была немало удивлена подобному повороту событий. Едва ли кто-то обучал мальчика фехтованию. Подумать только, он разучил это по одним только книгам! Настоящий гений.
Я хлопнула в ладоши, всей душой поддерживая Эскаля.
Однако, чем дольше длилась дуэль, тем хуже становилась ситуация. Эмиль сохранял безопасную дистанцию, не подпуская Эскаля близко, и осыпал его короткими, грубыми ударами. Если поначалу мальчик держался неплохо, то теперь начал потихоньку отступать, проседая под напором.
На лице ребёнка расцвела улыбка — он заполучил временную победу. И тут же вскрикнул — Эскаль со всей силы ударил его в голень, дождавшись момента послабления защиты со стороны врага. Деревянный меч выпал из рук ученика, и он осел на землю. В ту же секунду Эскаль подставил острие меча к шее Эмиля и объявил:
— Я победил.
— Трус!..
— Не смей больше так говорить.
Эскаль швырнул меч к ногам Эмиля и отвернулся — что стало ошибкой. Ребёнок, схватившись за рукоять, подскочил с сырой земли и бросился к мальчику с рёвом:
— Я это так не оставлю!
— Эскаль!
Звяк! По округе разнёсся глухой звук, и на мгновение воцарилась гробовая тишина.
— Гелиос?
Мужчина заслонил собой ребёнка, приняв удар на руку.
— Э-э, герцог?
— Ты ранен?
Эскаль удивлённо покачал головой. Лишь убедившись, что мальчик в порядке, Гелиос отпустил его. На гладком лбу пролегли резкие морщины, словно от места удара поднялась волна боли. Герцог поднялся, вперив взгляд в ученика с деревянным мечом в руке. Ребёнок шатко отступил побледнев.
— Эмиль, вот ублюдок!
Мальчик громко вскрикнул оборачиваясь. К нему на всех парах спешил барон Рокфеллер. Директор схватил ребёнка за загривок и завопил:
— Что ты творишь?! Заберите его!
— Так точно!
Рядом с ним тотчас появилась пара мужчин. Подцепив мальчика за обе руки, они спешно скрылись в здании. Дети, до того кучно толпившиеся вокруг развернувшейся сцены, наконец начали разбегаться. А после и я пришла в себя и кинулась к Эскалю — проверить его самочувствие.
К счастью, он не пострадал, лишь немного испугался. Весь удар пришёлся по руке Гелиоса.
— Ты в порядке?
— В полном. А ты? Должно быть, удивилась.
— Да разве об этом стоит сейчас переживать? Закатай рукав, — стоило мне насильно вцепиться в рукав его рубашки, как Гелиос красноречиво глянул на барона. — Хорошо, но давай позже.
Мужчина безмолвно просил меня не создавать шума. К несчастью, как следует заняться рукой так и не удалось: барон, разогнавший детвору, поспешил к нам.
— Вы в порядке, господин? Прошу, мы позаботимся о…
— Довольно, — Гелиос даже не пытался скрыть неудовольствие в голосе. — Не такое я слышал об этой Академии.
— Я глубоко пристыжен. От этого мальчика всегда были одни проблемы… Я позабочусь о том, чтобы это не повторилось.
Барон повалился на землю, прижимаясь лбом к земле, будто понимая: удар, пришедшийся по герцогу Эндимиону, стал прямым ударом и по его репутации тоже.
Однако Гелиос, одарив его последним непроницаемым взглядом, равнодушно отвернулся:
— На сегодня всё.
***
Гелиос отказался от моего предложения посетить врача и наказал сразу отправляться в поместье. Я довела молчаливого, слегка потрёпанного Эскаля до комнаты и тут же бросилась обратно к Гелиосу.
— Покажи мне.
— Не стоит беспокойства.
— Ну же. Продолжишь упрямствовать — я расстроюсь.
Гелиос неохотно закатал рукав. Как и ожидалось, на месте удара уже зацвёл огромный синяк.
— Тебе больно?
— Вовсе нет.
Как синяк может не болеть? Думаешь, я не знаю, когда ты притворяешься?
Опустив глаза, я спешно достала мазь и аккуратно нанесла на синяк.
— Неужели можно справиться с этим без врача?
— Зови, раз так надо. Он посмеётся мне в лицо.
— Для начала нужно признать себя больным.
— Хорошо, я признаю.
Потупив взгляд, Гелиос осторожно коснулся моей щеки. Его тепло, медленно расползающееся по моему телу, наконец сняло напряжение.
— Спасибо тебе.
— За что?
— Ты защитил Эскаля.
— Ты бы расстроилась, если бы он пострадал. — он бросил это так отрешённо, будто эти слова совсем ничего не значили. Только на щеках мелькнул лёгкий румянец, выдавая внутренне смущение.
— И всё же. Ты выглядел невероятно мужественно.
— Ты ранишь меня. Я всегда выгляжу мужественно. — он подался вперёд, властно целуя меня. Это короткое мгновение, закончившееся, не успев начаться, было слаще любого шоколада. — Я повстречался с тобой благодаря моему мужеству.
Он вновь потянулся вперёд — я отстранилась, чувствуя, как пылает лицо.
— Я проведаю Эскаля.
***
— Эскаль.
Неужели уснул?
Я вновь постучалась — он не ответил. Тихонько приоткрыв дверь, я шагнула внутрь комнаты и только тогда увидела ребёнка, свернувшегося в углу. Он знал, что я тут, но так и не пошевелился. Я медленно подошла к нему и осторожно спросила:
— У тебя что-то болит?
Кивнул. Несколько раз, будто заведённый. Ещё в карете он был молчалив и мрачен. Что же с ним случилось?
Он не хотел говорить, а я не хотела отступать. Я должна была узнать причину его боли и позаботиться о мальчике.
— Эскаль.
Ребёнок вскинул голову и тут же опустил глаза. Я аккуратно коснулась царапин на его лице.
— Почему ты поссорился с тем мальчиком? — смолчал. — Что он тебе сказал?
Он раскрыл рот, будто силясь что-то сказать, и тут же сжал губы в тонкую линию. Я улыбнулась, стараясь успокоить его. Последнее, что я хотела, — это заставлять его в чём-либо признаваться.
— Я не хотела тебя огорчать. Я всего лишь переживаю.
Мальчик поджал губы, лихорадочно качнул головой несколько раз… и вдруг разрыдался.
— Пожалуйста… — прошептал он сбивчиво, дрожащим голосом.
— Что?
— Не выкидывайте меня…
Я вдруг забыла, как дышать. Приняв моё молчание за ответ, Эскаль вцепился в мою юбку, прижимаясь к моим ногам.
— Я буду слушаться. Пожалуйста, не выкидывайте.
— Эскаль, что ты такое говоришь? Кто тебя выкинет?
— Он сказал, что вы оставите меня там. Всех ребят бросили…
Теперь я поняла. Вот что так взбудоражило этого нежного мальчика.
То была не вина тех детей — моя. Моя вина в том, что я ничего не объяснила Эскалю, опечалив его.
Я обняла рыдающего Эскаля:
— Эскаль, всё совсем не так. Как я могу… Даже не думай о подобном.
— Я буду молчать. Я не буду доставлять проблем, мне даже одежда не нужна. Пожалуйста, разрешите мне остаться здесь…
— Не переживай. Не надо молчать, доставляй столько проблем, сколько хочешь. Это моя вина. Если ты не хочешь туда ехать, я не отпущу тебя. Прости меня, Эскаль.
Сколько же слёз он прятал в этом маленьком теле?
Он плакал навзрыд, безостановочно, омывая слезами тело и душу.
Я не отпускала его до тех пор, пока он не уснул.
***
Утомлённый слезами, Эскаль уснул, сжимая в кулачке подол моей юбки. Едва взглянув на его лицо, испещрённое уже высохшими дорожками слёз, я вновь почувствовала раскол в душе. Должно быть, этот день был для него счастливым — пока мы не привезли его в Академию.
Он впервые прокатился на карете, получил новую одежду, перекинулся парой слов с отцом. Было бы здорово, завершись день на этом. Все хорошие воспоминания омрачились всего из-за одного события.
Когда-то мама купила мне гамбургер, но так и не смогла разделить его со мной.
Я не брошу Эскаля.
Я никогда не буду такой же безответственной, как мои родители.
— Не переживай Эскаль. — я коснулась губами его лба, молчаливо желая ему всего самого лучшего.
Едва я зашла в комнату, как Гелиос тут же поднялся с кровати:
— Как Эскаль?
— Совсем недавно уснул.
— Из-за чего они ссорились? — безразлично бросил Гелиос.
Я подняла на него взгляд, остро вспомнив его отношение к мальчику. Если бы он совсем не любил мальчика, то не стал бы прикрывать его от удара.
Поэтому я решила быть храброй:
— Гелиос, я хочу быть мамой Эскаля.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|