Переполненный благодарностью, я опустился на колени и вознёс молитву:
— Да благословит её Небо! Пяосян действительно хочет стать моей женой!
Что для меня чистота, что репутация? Если такая удивительная женщина, как Пяосян, согласится выйти за меня, это будет моей удачей.
Подумав, я понял: Пяосян — не та, кто любит славу, власть или спокойную жизнь. Когда я найду способ покинуть Южное Чу, мы отправимся странствовать по свету, чтобы она увидела все его красоты. С прекрасной спутницей, путешествуя по миру, — даже небожители не живут так счастливо. А когда мы устанем, останемся в живописном месте и проживём там до старости. Какое прекрасное будущее!
Я поспешил в министерство чинов и узнал, что государь уже издал указ о моём повышении. Теперь я стал старшим лектором в Академии Ханьлинь, и государь разрешил мне временно лечиться дома. Закончив все формальности, я радостно отправился в ювелирную лавку. Долго смотрел, но ни одно украшение не приглянулось. Пяосян, видавшая всевозможные драгоценности, разве полюбит такие безделушки? Тогда я сам нарисовал эскизы и заказал золотую шпильку и браслет.
Увидев мои чертежи, мастера попросили разрешения использовать этот дизайн, но я отказал. Эти украшения предназначались Пяосян — как можно позволить делать копии? Впрочем, я согласился нарисовать для них два других эскиза — в конце концов, дело есть дело, главное, чтобы об этом не узнали. Они обрадовались и заверили, что, хотя мои задумки требуют работы лучших мастеров, сроки точно будут соблюдены.
Их серьёзность была понятна: моя шпилька была не обычной «фениксовой», а настоящей фэнчай*. На ниспадающих подвесках должны были висеть три идеально круглых жемчужины диаметром в три фэня (≈1 см) — настоящие южные морские жемчужины, излучающие сияние. Золотая шпилька, серебристый жемчуг, изумрудные кисти — можно представить, как это будет выглядеть. Но самое удивительное: я потребовал, чтобы на каждой жемчужине мастер выгравировал крошечного феникса, размером с просо, но реалистичного. Рисунок должен был располагаться сбоку от отверстия, так, чтобы его нельзя было заметить с первого взгляда. Сама шпилька имела вращающееся крепление, позволяющее подвескам двигаться в любом направлении. Такое украшение бесценно — если бы не щедрые награды от Чжао Цзюэ, у меня никогда не хватило бы средств.
П.п: *Фэнчай (凤钗) — традиционный китайский женский головной убор в виде золотой или нефритовой шпильки с изображением феникса, символ статуса, красоты и супружеской верности.
Что касается браслета, я задумал его как спираль из десятка тонких золотых нитей, украшенных колокольчиками. В месте соединения должна была быть застёжка-лотос, а на каждом колокольчике — гравировка лотоса. Это была моя дань Пяосян: я хотел сказать ей, что в моих глазах она остаётся лотосом, чистым, несмотря на грязь вокруг.
Прошёл почти весь день, и только к вечеру я, довольный, вместе с Чэнь Чжэнем отправился домой. Но у ворот меня встретила рыдающая служанка Пяосян. Я оцепенел — ледяной холод разлился по груди. Прошло много времени, прежде чем я услышал свой собственный, словно чужой, голос:
— Что случилось?
Служанка, всхлипывая, рассказала:
— Сегодня утром госпожа вернулась в прекрасном настроении, собиралась отпустить нас и выйти замуж. Но потом пришла Янь-нян и сказала, что какой-то важный гость хочет увидеть госпожу. Та отказалась, заявив, что больше не принимает гостей. Но Янь-нян умоляла, говоря, что этот человек слишком влиятелен и что это вопрос жизни и смерти. Госпожа вспомнила, как та заботилась о нас все эти годы, и решила, что можно просто вежливо отказать после встречи — ведь после замужества отказ будет естественным. Но… но госпожа не вернулась. Сегодня на закате кто-то принёс её тело и сказал, что она скоропостижно скончалась…
Услышав это, я вскрикнул от боли, рухнул на землю и потерял сознание. Очнувшись, я увидел встревоженное лицо Сяо Шунь-цзы и, схватив его за руку, спросил:
— Как это могло случиться? Как Пяосян могла умереть?
Сяо Шунь-цзы мрачно ответил:
— Я принёс тело госпожи Лю и тщательно осмотрел. Её изнасиловали, а затем убили, разорвав меридианы сердца мягкой внутренней силой. Хотя преступники пытались скрыть следы, повреждения и следы ци нельзя было скрыть от меня.
Я с мукой закрыл глаза. Если бы Пяосян не хотела сохранить верность мне, зачем ей было так сопротивляться? Я продолжил:
— Кто? Кто её убил?
Сяо Шунь-цзы ответил:
— Я уже выяснил. Янь-нян сказала, что Лян Вань прислала человека, сообщив о важном госте, который хочет увидеть госпожу Лю. Янь-нян подумала, что Лян Вань не станет вредить Пяосян, а гостя из Даюна нельзя было оскорбить, поэтому уговорила её пойти. Я проник в Лунный терем, но не нашёл там гостя. Однако, допросив одного из слуг, узнал, что Пяосян действительно убили там. Если я не ошибаюсь, это могла сделать сама Лян Вань. Я попытался напасть на неё скрытно — её внутренняя сила соответствует следам на теле Пяосян.
Я с горечью произнёс:
— Лян Вань... Хорошо, хорошо. Сяо Шунь-цзы, помоги мне увидеть Пяосян.
Меня проводили в боковую комнату, где в гробу лежало тело Пяосян. Глядя на её лицо, всё ещё прекрасное, но застывшее в гневе и сожалении, я разрыдался. Она действительно умерла. Женщина, которую я любил, которую хотел назвать женой, была убита.
— Лян Вань!.. — закричал я в отчаянии.
Последующие дни я провёл, как зомби, в оцепенении. Похоронив Пяосян с подобающими почестями, я действительно заболел. Болезнь длилась полгода — дали о себе знать старые раны, полученные в Шу. Позже я снова начал практиковать цигун* для восстановления здоровья, и постепенно болезнь отступила, внешний вид улучшился, но в глазах осталась печаль.
П.п.: *Цигун (气功) — древнекитайская система дыхательных, медитативных и физических практик для управления ци (жизненной энергией).
Вскоре после моей болезни добродетельного принца Чжао Цзюэ наградили: ему разрешили входить во дворец с мечом и не кланяться государю.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|