Глава 40

— Она пригрозила сброситься с крыши здания.

— Сброситься…

— Да. Вместо посещения урока она как-то оставила профессору письмо, в котором говоилось: «Я на крыше этого замка и вот-вот спрыгну. Это всё ваша вина».

Волквин улыбнулся и покачал головой.

— Это безумие.

—  Ты тоже так думаешь, да? Но безумие моей подруги не знало предела. То, что последовало дальше, важнее всего. Стоило ей привлечь внимание других людей, как она стала разгуливать со свирепой собакой на поводке. В любое время, представляешь? Агрессивная собака на коротком поводе. Это стало определённой защитой от её братьев. Отец тогда сказал: «Оставьте её в покое, пока она окончательно не сошла с ума». Вот так моя подруга и спаслась от братьев.

— Эта история… Мне кажется, я слышал её прежде.

— Верно. Это присказка о принцессе Наташе.

Но ведь все и так уже догадались, верно? Лишь немногие аристократы проживали такую бурную жизнь, как она. Наташа, когда-то глупая и наивная дочка императора, стала совершенно другой после всего одного инцидента. Она посвятила всю себя изучению магии и становлению сильным человеком, во время магической войны Наташа присоединилась к Объединенным силам, чтобы закрепить свой статус боевого мага, и даже стала командиром отряда. Наконец, она победила братьев и даже заполучила титул наследной принцессы. К несчастью, у неё так и не получилось взойти на престол.

Волквин глухо рассмеялся.

— Иными словами, ты просишь меня сойти с ума.

— Волквин, люди вокруг тебя не станут меняться, если всё продолжит идти своим чередом. Это касается её тоже. Если бы моя подруга не навела такой шум, поставив на кон репутацию, её братья высосали из неё всю кровь и никогда не оставили в покое.

— Безумие — единственный способ что-то изменить… — молодой человек потёр лоб, погрузившись в раздумья. — Ха-ха, я ещё не пробовал роль безумца. По крайней мере, пока. Благодарю за совет, Йегер.

— Пардон? — переспросила я, усмехнувшись. — Я что, выгляжу как Йегер?

— А? Ну конечно. Ты и есть Йегер.

«Выход» являлся своеобразной магической сущностью, которая приводила сбитого с толку пострадавшего в чувства. Таким образом, он часто принимал тот вид, что приносил жертве наибольший покой. Должно быть, именно Йегер был главной причиной пробуждения от этого сна. Их дружба играла огромную роль в жизни Волквина.

— Хм-м, должно быть, у него проблемы с глазами. Как ни посмотри, в красоте мне равных нет.

Мужская фигура начала медленно растворяться, как только он нашёл выход. Волквин выбрался из ловушки. Я прошла мимо остатков света, сигнализировавших о его пребывании здесь, и отправилась глубже во тьму.

— Всё это весело и здорово, но где мой выход?

Обычно, только стоило понять, что ты в ловушке, как выход находил тебя практически сразу. В любом случае, стоило мне оказаться внутри, как за мной начинала ходить молодая, мальчишеская версия меня. Юноша по имени Андерт.

— Но почему я его не вижу сейчас?

Тогда-то это и случилось. Где-то вдалеке я заметила молодого человека с яркими светлыми волосами, бегущего мне на встречу. Не успела я как следует задаться вопросом, кто это, как передо мной уже возник Йегер.

— Погоди, ты что, сам выбрался из иллюзии?

А вот это уже проблема. Моей главной задачей было получение информации от Йегера, что было возможно только в том случае, если разум ослаблен галлюцинациями. Это был мой единственный шанс узнать от него что-то стоящее.

— Отец! Я слышал, сегодня наш дом посещал профессор.

Я уставилась на Йегера, замершего неподалеку. Всего за секунду передо мной возник мужчина средних лет, а молодой человек смотрел на него, пытаясь отдышаться и согнать краску со щёк.

— Он не избавился от галлюцинаций.

Он бежал им навстречу. Мужчина, галлюцинация Йегера, а по совместительству и его отец, кивнул:

— Верно.

— Он принял моё предложение? Что насчёт расписания? Если профессор будет сопровождать меня на время учебы заграницей, нам ведь нужно пересмотреть расписание, верно?

— Нет. Профессор не поедет с тобой. Он останется здесь и поможет твоему брату с учебой.

Лицо Йегера заметно помрачнело.

— Брат тоже попросил о помощи профессора?..

— Вовсе нет. Но если верить моим расчётам, профессор принесёт намного больше пользы, если поможет твоему брату.

— Но ведь это я пригласил его к нам в дом…

— Снова ты говоришь странные вещи. Старший сын, твой брат, унаследует семейное дело, разве нет? Кого бы ты ни пригласил, тебе не кажется, что помощь брату будет куда уместнее и правильнее?

— Отец, я просмотрел все работы этого профессора. Есть направление, которым я очень хочу заняться по приезду в Северную Континентальную Ассоциацию, а этот человек как нельзя лучше…

— Прекрати это, Йегер. Откуда в тебе столько желчи? Неужто ты вздумал увести учителя, которого я лично выбрал для твоего брата? Этому я тебя учил?!

Судя по всему, Йегеру часто приходилось чем-то жертвовать в угоду братьям. Мне было крайне жаль его: с каждым мгновением в глазах юноши проступало разочарование, а от былого запала ничего не осталось.

Первым я ударила его отца.

— Прошу прощения.

Йегер вздрогнул и покосился на меня, выпучив глаза.

— Эй, Йегер, ты злишься, потому что всё хорошее достается твоим братьям?

— Почему ты спрашиваешь об этом?.. Естественно, злюсь.

— Хочешь, я научу тебя давать отпор? Больше никто никогда тебя не ограбит.

— Я слушаю.

— Пригрози, что спрыгнешь откуда-нибудь.

Йегер ответил мне с каменным лицом:

— В каком смысле «спрыгнешь?» Не говори такие вещи! Да, наши отношения с отцом далеки от идеальных, но я люблю семью всем сердцем! Я не собираюсь идти на этот ужасный шаг и накладывать на себя руки!

— Нет. Я не говорю, что ты должен исполнить свои угрозы. Наведи шум.

— И что же мне делать, если отцу станет плохо? Я даже представлять не хочу эту ситуацию. Больше не говори о таких вещах, друг мой.

Что ж, так дело не пойдёт.

«Хотя с ним обращаются таким образом, он всё равно любит семью».

Я допустила большую ошибку, приняв ситуацию с его семьей настолько категорично. Благодаря этому трещина в иллюзии быстро заросла. Такими темпами его могло затянуть в глубины этой тьмы. Нужно было создать ещё более широкую трещину, чем раньше.

«Что может растормошить Йегера?»

Одна его черта, которая произвела на меня наибольшее впечатление. Стоило мне припомнить время, проведённое вместе, как в голову пришло всего одно слово. Информация.

«Он отлично управляется с наводками. — Йегер отлично владел и справлялся с самой разной информацией, учитывая, что его отец был главой печатной компании. Информация представляла из себя важный инструмент социальной жизни. Если меня не подводит память, именно благодаря наводкам и работой с ними Йегер смог выскользнуть из теней отца и брата? — Я могу поступить точно также, чтобы вызволить его из этого затруднительного положения».

Он должен сбросить с себя их гнёт. Проще говоря, его травма пролегала настолько глубоко, что Йегер просто не мог избавиться от неё самостоятельно. Жертва может вырваться из ловушки, если напомнить ей о позитивных сторонах жизни — достаточно внушительных, чтобы забыть о неприятностях.

Чем лучше ты знаешь человека, тем проще разрушить иллюзию. Но это же значило, что если пренебречь важными аспектами, то существовал риск оставить жертву в ловушке навсегда.

«Нужно подобрать возможность, за которую Йегер захочет зацепиться».

Информация предоставляла возможность и шанс перехватить инициативу, повернув ситуацию в свою сторону.

Что ж, посмотрим… Какая информация могла привлечь внимание Йегера?

— Ты знал, Йегер? Виконт Уэзервуд выиграл в дуэли против Джин Беркли-Грейтон. В обмен на победу взял в её рабство. Поговаривают, что виконт собирается запереть Джин в подвале и заставлять стирать бельё до тех пор, пока она не умрёт.

Ну, я ведь не говорила, что информация должна быть правдивой.

Печаль молодого человека сняло как рукой, он мгновенно просветлел.

— Что-о-о-? Это правда? — Йегер потряс меня за плечо с горящими глазами.

Попала в самое яблочко. До чего же он простой человек.

— Откуда ты узнал эту новость, Волквин? Грей, вот ведь парень. С самого начала он показался мне странным. Как Грей мог соврать нам и даже глазом не моргнуть?

Волквин. Его выходом был именно он.

«Старший сын и младший. — Люди, идущие по совершенно разным путям, нашли друг в друге утешение? Всё-таки границы человеческого разума действительно поражали. — Но, к несчастью, сейчас это не имеет значение».

Мне было жаль Йегера, но он должен был заплатить за своё спасение.

— Опасные люди, которые ищут реликвии Диана Кехта. Кто они?

Галлюцинации представляли из себя величайшее изобретение ментальной магии, которое позволяло раскапывать секреты на раз. Люди рассказывали о самом сокровенном, даже не задумываясь… Как сейчас, например.

— Герцог Беркли-Грейтон.

Это имя я и ожидала услышать.

— И?

— Человек из Северных объединённых королевств… Плут.

Плут? Думаю, я уже слышала о нём прежде.

— Что за плут?

— Ты даже не знаешь, кто это? Волквин, что ж ты за идиот такой, если даже представления не имеешь о том, что творится в мире?

Ну уж простите. Идиотка тут я, а не Волквин.

«Что ж, он не теряет бдительности даже под действием иллюзий. Йегер начал подозревать меня, даже когда я стала его выходом. — Однако благодаря этому парню я убедилась в одной вещи. — Не знаю, что это за Плут такой, но он должен быть связан с Ру».

Мориан, личность, которую он украл, была родом из Объединенных королевств. Раз уж разговор зашёл о Плуте, нужно было раздобыть побольше информации.

— Благодарю, друг, — я похлопала его по плечу и отвернулась.

Но вдруг из-за спины вновь прозвучал голос Йегера:

— Есть ещё кое-кто. — Едва я повернула голову, как на месте молодого человека уже догорал слабый блеск, оставив после себя несколько слов:

— Герцог Зенейл.

Значит, и он тоже был втянут в это дело…

— Рафаэль Зенейл Пенротта.

Рафаэль тоже искал реликвии.

«Это уж точно самые неприятные новости из возможных».

Возможно, это значило, что в будущем нам суждено встретиться?

Я продолжила шагать дальше, в темноту.

— Остановись! Куда ты идёшь? Помоги, Андерт…

— Андерт! Предатель, который выжил в одиночку! Скоро ты умрёшь такой же страшной смертью, как мы!

Однако теперь я больше не позволяла себе оглядываться. Едва я услышала имя Рафаэля, как каждая мысль была так или иначе связана с ним.

— Если ему нужны реликвии Диана Кехта, значит, он неизлечимо болен.

Неужто время тоже играло против него, как и против меня? Этот вопрос неприятно въедался в мозг.

Я остановилась лишь тогда, когда кто-то схватил меня за руку.

— Наконец-то я тебя нашла, — прозвучал детский голос.

Я обернулась. Нет, если быть точнее, опустила голову. В ответ на меня смотрела худенькая девочка со странным, но знакомым лицом. Длинные каштановые волосы, спадавшие на спину, светло-зелёные глаза с уголками, опущенными вниз. Маленькое тело, бледное лицо.

Так я выглядела в своём детстве.