Я думала, что чаепитие закончится довольно скоро, однако в итоге мы просидели до самого захода солнца. Их бесконечная болтовня начала меня утомлять, поэтому, поставив чашку на столик, я вышла из комнаты.
— Эскаль, поехали домой.
— Да…
Мальчик, всё это время сидевший в углу гостиной, подошёл ко мне с поникшим видом.
— Чем ты занимался?
— Я сидел там.
— Много друзей завёл?
Эскаль на мгновение заколебался, а затем коротко кивнул. Завести друзей в первый день очень сложно.
Я взяла ребёнка за руку, и мы направились к карете. По дороге домой Эскаль грустно смотрел в окно.
— Ты не голоден?
— Нет.
— Как прошёл твой день?
— Э-э… Весело.
Не очень-то похоже на правду. Неужели эти озорные дети издевались над ним в моё отсутствие?
Объятая беспокойством, я подсела к ребёнку и спросила:
— Что-то случилось?
— Нет.
— Правда?
— Да.
Я предприняла ещё несколько попыток вытащить ещё хоть парочку словечек, однако тщетно: Эскаль отвечал односложно, одной и той же фразой.
Может, его так поразило шоу талантов? Всё-таки его сверстники рисовали картины, читали стихи и играли на фортепьяно.
«Было бы неплохо превратить этот опыт в стимул», — подумала я.
Я вернулась в поместье, утешая Эскаля.
— Мы приехали, Мэри.
— Уже? Как провели время? Вам было весело?
— Не сейчас, я устала, — вздохнула я, покачав головой.
— Вы выглядите измученной. Вы завели новых друзей?
— Я пойду к себе…
— О-о, на молодом господине лица нет, — Эскаль промолчал и, поклонившись, удалился. Его шаги казались особенно тяжёлыми. — Что-то случилось?
— Нет. Я пойду к себе и отдохну.
— Хорошо.
Я ушла, прежде чем Мэри успела завалить меня вопросами. Как только дверь отворилась, Гелиос, до того сидевший на кровати, подскочил на ноги.
— Хорошая выдалась поездка?
— Гелиос? Что привело тебя сюда в такой час?
— Я пришёл пораньше, чтобы увидеть тебя.
Я села перед трельяжем, одарив его ухмылку выразительным острым взглядом. Сегодня мне пришлось нацепить на себя намного больше обычного — так остальные дамы не выставили бы меня на посмешище.
Пока я боролась со шпилькой, намертво засевшей в волосах, Гелиос помог мне аккуратным движением руки и спросил:
— Как прошла встреча?
— Как и ожидалось.
— Чего ты пыталась добиться?
Я резко обернулась к нему, позволяя себе выпустить накопившийся гнев:
— Нет, ну почему эти напыщенные дамы так любят поливать грязью других людей?
— Так уж заведено.
—Правду ведь говорят про битую посуду в чужом доме?
— И кто же рассказал тебе эту историю? — усмехнулся Гелиос.
— Графиня Тилберн. Удивлён?
— Отнюдь. У неё давно вошло в привычку совать нос в чужие дела. Тебя никто не донимал?
Гелиос притворился, будто расстёгивает ожерелье, и между делом погладил мою шею. Я хлопнула его по тыльной стороне ладони.
— Кто бы стал меня донимать? Да и не знаю, можно ли это так назвать.
— О ком ты говоришь?
— О герцогине Этон…
Заслышав мои слова, Гелиос нахмурился.
— Ты с ней разговаривала?
— Она подошла ко мне первой. Я ответила в надежде что-нибудь разузнать, но так и не смогла привязать эту тему к разговору.
— Молодец. Но не рискуй собой.
— Я лишь хочу помочь…
— Достаточно того, что ты рядом со мной, — прошептал Гелиос, распуская бант на моём платье. Я легонько пихнула его в сторону, боясь снова натворить глупостей, и принялась снимать серёжки. Он окинул взглядом моё отражение и вновь заговорил: — Как дела у Эскаля?
Справляться о его самочувствии — огромный шаг вперёд.
— Думаю, собрание выбило его из колеи, но… Мы поговорим об этом через несколько дней.
— Дети его возраста намного крупнее и выше его. Всё ли будет в порядке?
— Переживаешь?
— Нет. Всего лишь констатирую факт, — запнувшись, выпалил Гелиос.
Я закатила глаза.
— Её величество императрица подметила, что Эскаль очень похож на тебя.
— Правда?..
— А ты так не думаешь? Он перенял цвет твоих волос и твои черты лица за исключением цвета глаз. Он вылитая копия тебя.
— Честно говоря, у меня лицо посимпатичнее.
Ну только посмотрите на его громкие слова! Я покачала головой и поднялась со стула.
После долгого дня ноги страшно отекли и болели. Я устало завалилась в кровать, и Гелиос, сев рядом, принялся растирать мои ступни.
— Не переусердствуй. Тебе и без того сейчас тяжело…
— Ложись, всё в порядке.
Гелиос мягко массажировал икру, совсем не обращая внимания на мои слова. Улыбка исчезла с его лица.
— Дела идут не очень хорошо?
— Какая у меня сообразительная жена, — с горечью кивнул мужчина. — Доказательств куда меньше, чем я думал. Свидетелей нет.
— А солдаты? Неужели они отказываются говорить?
— Я допросил их, но они оказались обычными брокерами.
— Если они брокеры…
— Их задача заключалась в поставке детей в обговорённое место. Оттуда их забирал кто-то другой.
— Может, если прочесать окрестности — найдётся какая-нибудь зацепка?
— Я навёл справки — бесполезно. Учитывая, что преступники каждый раз меняли время и место поставок, они относились к работе с крайней осторожностью.
— Но почему?
— Не знаю.
Гелиос убрал руки с моей ноги и покачала головой.
— Что случится, если расследование не раскроет отягчающих обстоятельств?
— Они будут наказаны за взяточничество, — да и то можно обойти, если вернуть полученные деньги в казну. Для человека, работавшего с бароном Рокфеллером, это наказание слишком лёгкое. Гелиос заметил моё помрачневшее выражение лица и с трудом выдавил: — На самом деле… У меня есть одна зацепка.
— Какая?
— Нить.
— Нить?
— На месте покушения на барона Рокфеллера была найдена чёрная нить.
— Но разве за это можно зацепиться?
— Сначала я тоже так подумал, поэтому перепоручил улику другому человеку. После я получил отчёт: это глацанская ткань.
— Глацанская ткань?
Гелиос оказался прав: эта ткань крайне редко встречается в империи. Дело заключалось в том, что нити были грубыми и толстыми, а цена — чересчур высокой.
Однако она всё же славилась своей прочностью, едва ли нити можно было с лёгкостью разрезать ножом, поэтому ткань иногда использовали для формы рыцарей.
— А если обратиться в ателье?
— Это стало моей первой мыслью, поэтому я попросил выяснить, где именно продаётся глацанская ткань.
Я ни на секунду не сомневалась в Гелиосе. Я лучезарно улыбнулась ему, стараясь подбодрить:
— Уверена, ты обязательно всё выяснишь.
— Если ты так говоришь, значит, так и будет.
Мужчина легонько коснулся губами моей щеки и отстранился.
Честно сказать, я уже настолько привыкла к фривольностям с его стороны, что этот маленький жест выбил почву у меня из-под ног. Гелиос перевёл взгляд на моё лицо и осторожно погладил мои раскрасневшиеся щёки. А затем заговорил:
— Мне нужно кое-что с тобой обсудить.
***
— Вы проделали весь этот путь сюда… Я вам сердечно благодарна.
— Ну что вы. Всегда приятно подышать свежим воздухом. Я, кажется, засиделась дома.
Графиня Тилберн улыбнулась, помахав рукой. Великая герцогиня Крауфорд вскинула брови.
— Да-да, и что же вас сюда привело?
Сразу к делу. Нахмурившись, я достала стёганое одеяло и протянула им.
— Я хочу кое-что у вас спросить. Это касается Академии Диллуа.
— Академии Диллуа?
— Это же место ужасных деяний барона Рокфеллера?
— Верно, — я пустилась в объяснения. — Как вы знаете, академия закрылась после обличения злодеяний барона, но многие ученики всё ещё живут в общежитиях.
— Вот как.
— Но барон Рокфеллер отошёл в мир иной, и никто больше не хочет браться за управление академией.
— Да и разве это удивительно? Можно ли отправлять детей в место, где происходили такие страшные вещи? — заметила великая герцогиня, скривив губы.
Я осторожно ответила:
— Ваше величество великая герцогиня права. Но проблема заключается в следующем: если академия исчезнет, многие дети останутся на улице.
— Хм. Я слышала, им требовалось оплатить обучение?
— Верно. Двадцать золотых в год.
Целью барона был набор детей, а потому обучение было довольно дешёвым.
— Так к чему же вы клоните?
— Я бы хотела, чтобы великая герцогиня возглавила академию.
— Возглавила академию? — с каждой секундой женщина мрачнела всё больше и больше.
— Я возьму на себя все необходимые расходы. Великая герцогиня, прошу, позвольте мне воспользоваться вашим именем.
— Я всё ещё решительно не понимаю, о чём вы говорите.
— Откровенно говоря, Академия Диллуа — золотая жила империи. И закрыть её стоит из одного лишь принципа.
Графиня Тилберн кивнула.
— Если она закроется, детям низшего сословия будет некуда деться. Кроме того, это единственная их возможность получать образование.
— Великая герцогиня, прошу вас. Сделайте это место безопасным для детей.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|