Цю Ляньюэ ждала с самого утра.
Она видела, как вернулся Сюй Чанцзюнь, а Сун Янь — нет, и сразу поняла: он прошёл испытание. В груди вспыхнула радость, и она принялась ждать с новой силой, сгорая от нетерпения.
Но время шло, а он всё не появлялся. Сердце, ещё недавно трепетавшее от надежды, медленно остывало. Комок отчаяния и страха подкатывал к горлу. Её дрожащие пальцы стискивали скребок, который с противным скрежетом чиркал по грубой звериной шкуре. Пустующее место напротив словно высасывало из неё воздух, мешая дышать.
Она гнала от себя страшные мысли, гнала все эти бесчисленные «а что, если…».
Но вот уже и день перевалил за половину, а она успела закончить одну из двух теневых марионеток-волков.
Цю Ляньюэ уже потеряла счёт, сколько раз её взгляд срывался к выходу. Казалось, она оборачивалась каждые несколько минут, но так и не увидела знакомый силуэт.
Она чувствовала на себе насмешливые взгляды других слуг, слышала смешки и перешёптывания за спиной. Вдалеке тот самый мужчина, что жил с ней в одной комнате и домогался её, казалось, вот-вот поднимется и с хищной ухмылкой направится к ней…
Солнце начало клониться к закату, и сердце Цю Ляньюэ окончательно похолодело.
Она глубоко вздохнула, отложила в сторону марионетку. Лицо её стало бледным как полотно.
Смех и шёпот вокруг стали громче.
Но в следующее мгновение все насмешки застыли на лицах.
Потому что у входа раздался голос юноши:
— Ляньюэ, пойдём.
Она резко вскинула голову и увидела Сун Яня. Он стоял в дверном проёме, залитый светом, облачённый в тёмное одеяние.
Глаза её мгновенно покраснели. Она торопливо вскочила и выкрикнула:
— Иду!
Когда она вышла из мастерской, во взглядах, провожавших её, больше не было насмешки — лишь неприкрытая зависть.
Она рассмеялась сквозь слёзы и, утерев их рукавом, поспешила к нему.
---
Переезжать было почти не с чем.
Они забрали лишь Укрепляющие пилюли с женьшенем, кинжал да ещё пару мелочей. После этого Сун Янь отвёл Цю Ляньюэ, чтобы изменить её статус.
Там-то и выяснилось, что её удостоверение ученицы-слуги просто конфискуют. Для секты она отныне считалась мёртвой.
Сосуд для практики истинного ученика не имел никакого статуса. Всё, что от них требовалось, — это безвылазно сидеть в обители хозяина или неотступно следовать за ним. Попытка побега приравнивалась к самоубийству: безликую рабыню мог убить или забрать себе кто угодно.
Положение немногим лучше, чем у слуги.
И всё же Цю Ляньюэ ни за что на свете не согласилась бы вернуться к прежней жизни.
---
Спустя некоторое время. Обитель Сун Яня.
Каменные створки с механическим скрежетом сомкнулись за их спинами, но пещера не погрузилась во мрак. Свет проникал через потолочное окно — природное отверстие, в которое был вставлен прозрачный кристалл. Косой луч заходящего солнца рисовал на полу овальное багровое пятно.
Вопреки ожиданиям Сун Яня, в обители не было ни затхлости, ни сырости, которые он представлял себе по прошлой жизни. Напротив, воздух был удивительно свежим. Находиться здесь было приятно, мысли сами собой успокаивались.
Чжан Инь рассказывал ему, что под Дворцом Марионеток пролегала уникальная двойная спиральная духовная жила — по сути, две жилы, сросшиеся в одну исполинскую. Сердце одной из них находилось прямо под Пиком Бумажных Людей.
Именно поэтому Пик Бумажных Людей считался главным среди пяти пиков секты.
Второе сердце жилы располагалось не на пиках, а где-то в глубине гор, в проклятых землях, откуда расползался багровый туман. Место было совершенно непригодным для совершенствования, потому на него никто и не претендовал.
Что до Пика Теневых Марионеток, то он тоже лежал на основном стволе жилы, что было весьма неплохо.
Пик Южного Бамбука, хоть и находился на окраине, всё же цеплял её «хвост».
Все шестьдесят две обители для учеников были высечены в скале именно вдоль этого остаточного потока энергии.
Здесь совершенствовались ученики, сумевшие подняться из слуг. Те, кому удавалось пробиться на первый уровень Царства Постижения, покидали Пик Южного Бамбука и отправлялись вглубь владений Пика Теневых Марионеток.
На это им отводилось примерно шесть лет.
«Выходит, — подумал Сун Янь, — моя обитель, скорее всего, освободилась после того, как кто-то совершил прорыв и ушёл». За год своих наблюдений он прикинул, что из учеников-слуг в истинные ученики выбивалось не больше десяти человек.
Десять в год — шестьдесят за шесть лет. Прорвавшиеся уходят, освобождая место для новичков.
«А что, если прорыва не случается?»
Более того, если следовать этой логике, общее число учеников Пика Теневых Марионеток должно было далеко превышать шестьсот человек.
Выводы напрашивались сами собой.
Смертность в Демонической секте была чудовищной. Лишь благодаря постоянным потерям численность учеников оставалась относительно стабильной.
Простое наблюдение и несложный расчёт внезапно открыли Сун Яню суровую истину: у него есть всего шесть лет. Через шесть лет его жизнь неминуемо изменится.
Он не боялся, что не сможет совершить прорыв — в конце концов, он уже достиг второго уровня Царства Постижения.
Его беспокоило другое: что же именно произойдёт через шесть лет?
Впрочем, даже эти тревожные мысли не смогли испортить ему настроение. Сегодня он наконец-то сможет выспаться в безопасности.
И тут он вспомнил слова Чжан Иня о том, что ему в обитель выделили «женщину с кровью императорского дома Вэй». Сун Янь решил осмотреться.
Пещера представляла собой общую залу и две комнаты, входы в которые были завешены плотными шторами.
Он отдёрнул одну — пусто.
Отдёрнул вторую — здесь.
В углу на каменном ложе, съёжившись, сидела прекрасная женщина благородного вида. Её руки и ноги были связаны. Из стены рядом с ней торчал каменный столб толщиной в человеческую руку. Верёвки, стягивавшие её, были пропущены через кольцо в столбе, лишая пленницу малейшей возможности сдвинуться с места.
Падающий свет озарил её лицо: красотой оно превосходило даже госпожу Цю. В разрезе глаз таился природный магнетизм, выдававший в ней потомка Клана многохвостых лисиц.
Она сидела, поджав под себя длинные ноги. Высокий разрез на шёлковом платье телесного цвета съехал к самому бедру, обнажая полоску белоснежной кожи.
Обострённое восприятие позволило Сун Яню уловить тонкий аромат — очевидно, прежде чем попасть сюда, знатная дама приняла ванну.
Едва увидев Сун Яня, она вперила в него взгляд, полный безграничной ненависти.
Если бы взглядом можно было убивать, Сун Янь уже сотню раз обратился бы в пепел.
На столике неподалёку стоял флакон с «Порошком Безумной Любви».
Их взгляды одновременно метнулись к флакону.
Лицо женщины стало непроницаемым. Она смирилась со своей участью. Презрительно и с отвращением прикрыв глаза, она замерла в ожидании.
— Кто ты? — спросил Сун Янь.
Женщина не ответила. Она знала, что её титул лишь распалит похоть этого злодея. Вместо этого она произнесла ледяным голосом:
— Правитель Вэй не простит вас. За сегодняшний долг вы заплатите кровью!
Сун Янь махнул рукой, подзывая кого-то за спиной.
В комнату вошла Цю Ляньюэ.
— Знаешь её? — спросил Сун Янь.
Цю Ляньюэ взглянула на пленницу, и на её лице отразилось крайнее изумление. Она невольно прошептала:
— Госпожа принцесса!
Затем она повернулась к Сун Яню:
— Это Цао Сюэжоу, принцесса-консорт князя Чжэньнаня из Великого Вэй! Она…
— Что «она»?
— Она… она мать наследного принца Чжэньнаня, первая госпожа в их поместье, она… — Цю Ляньюэ от волнения начала путаться в словах.
— Сколько ей лет? — прямо спросил Сун Янь.
Девушка задумалась.
— Наследный принц Чжэньнаня — прославленный воин, ему уже под тридцать. Значит, принцессе Цао должно быть не меньше пятидесяти…
— Я не Цао Сюэжоу, ты ошиблась! — гневно выкрикнула знатная дама.
Сун Янь лишился дара речи.
Он обдумал услышанное, и картина прояснилась.
Кровь Клана многохвостых лисиц из Царства Шаньхай и впрямь была невероятно сильна. Пятидесятилетняя женщина выглядела как юная дева лет двадцати, с идеальной кожей и безупречными чертами. Лишь приглядевшись, можно было заметить в уголках её глаз тень зрелой усталости.
Значит, Дворец Марионеток распределял «сосуды» для учеников по простому принципу: самых молодых и красивых женщин из императорского рода Вэй они оставили себе, а тех, что постарше, раздали обычным ученикам. Впрочем, даже в свои пятьдесят эта принцесса с лёгкостью затмевала любую смертную девушку.
Если бы не Цю Ляньюэ, Сун Янь ни за что бы не догадался, что перед ним женщина средних лет.
— Госпожа принцесса, — с ноткой досады в голосе произнёс он, потирая виски.
Но та молчала, лишь сверлила его взглядом, в котором плескалась запредельная ненависть.
— Что ж… — Сун Янь тихо вздохнул.
Он выдернул прядь своих волос, поднёс к огню факела в стене и сжёг дотла. Затем смешал пепел с Порошком Безумной Любви, высыпал смесь на ладонь и подошёл к принцессе-консорту.
Цао Сюэжоу холодно смотрела на него.
Сун Янь легонько дунул, и порошок влетел ей в ноздри.
Прошло не больше времени, чем нужно, чтобы сгорела палочка благовоний. Выражение лица Цао Сюэжоу, до этого ледяное, начало меняться. Она прекрасно помнила, кто она, но не могла подавить зарождающееся чувство к юноше перед ней. Её разум разрывался между жгучим желанием и отчаянным сопротивлением.
Сун Янь понаблюдал за ней некоторое время. Убедившись, что она полностью усмирена, он в несколько быстрых движений освободил её от пут и сказал:
— Госпожа принцесса, отныне это ваша комната. Я вас не трону.
Хотя он и поддавался порой низменным инстинктам, но поднять руку на женщину, чей дом и страна были разрушены, он не мог.
Внутренний конфликт в душе Цао Сюэжоу мгновенно исчез. На его месте с непреодолимой силой начала расти симпатия к этому юноше. Она была смертной и не могла противостоять чудодейственному зелью, созданному адептами.
Спустя долгое время она глубоко вздохнула.
— Не зови меня больше принцессой. Зови Сюэжоу. Так будет проще для всех.
В этот миг она отчаянно пыталась думать о князе Чжэньнане, о своём сыне, но сила зелья искажала её волю, заставляя все мысли и чувства вращаться лишь вокруг юноши, стоявшего перед ней.
— Вы только что сказали, что правитель Вэй нас не простит. Что вы имели в виду? — подумав, спросил Сун Янь.
— Мне известно лишь, что мой старший брат, правитель Вэй, поддерживал какие-то неразрывные связи с Царством Шаньхай, — ответила Цао Сюэжоу.
— Но даже так, станет ли Царство Шаньхай вступаться за какое-то государство смертных?
Цао Сюэжоу медленно покачала головой. Она знала об этом лишь благодаря своему высокому положению, но в детали посвящена не была.
— Что такое Царство Шаньхай? — задал следующий вопрос Сун Янь.
— Это ужасающее царство демонов-людоедов. В нём обитают десятки кланов, поэтому его ещё называют Царством Сотни Демонов. В наших жилах течёт капля крови одного из этих кланов — Клана многохвостых лисиц. А полное их название — Клан многохвостых лис-людоедов из рода Исполинов.
Она сделала паузу и пояснила:
— «Людоеды» — потому что они невероятно свирепы и жестоки. «Исполины» — потому что они обладают гигантскими размерами и чудовищной жизненной силой. Именно поэтому мы, члены императорского дома Вэй, даже в старости сохраняем юный облик.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|