Глава 40. «Цены взлетают до небес», всё дороже и дороже (Часть 2)

Гу Цинцин долго размышляла, а затем решила задрать цену.

— Теперь я верю, что ты действительно не Дун Шу, — в очередной раз изумлённо произнёс Лу Мин. — У неё не было такой наглости.

— Если ты не согласен, то ладно. В конце концов, одно знание о местонахождении А Шуя мне не поможет. Лучше я пойду поищу другой способ. Может, эти небесные солдаты и Владыка сжалятся надо мной и помогут разрушить Небесную Дорогу, чтобы спасти А Шуя! — Гу Цинцин сделала вид, что собирается уходить, но всё же украдкой взглянула на Лу Мина.

Как и ожидалось, Лу Мин не смог усидеть на месте и поспешно принял решение. 

— Подожди. Это возможно, но раз уж ты выдвинула новые условия, я тоже должен поднять цену, верно? — Лу Мин, снова почувствовав контроль над ситуацией, улыбнулся.

— Говори.

— Конечно же, самая высокая цена — жизнь за жизнь. Как тебе? — Гу Цинцин должна была отдать свою жизнь за жизнь А Шуя. Она не понимала, какую ценность может представлять её жизнь.

Гу Цинцин долго смотрела на него, не отвечая.

— В конце концов, тот, кого ты хочешь спасти, — важная персона, которую разыскивает весь Небесный Двор. Спасти его будет…

— Хорошо.

— …непросто. Впрочем, у вас, наверное, и нет таких глубоких чувств… Что? — В четвёртый раз Лу Мин изумлённо посмотрел на хрупкую девушку, но словно увидел сквозь её внешнюю слабость твёрдую, как скала, решимость.

— Хорошо. Пожалуйста, не нарушай своего слова. — Гу Цинцин села прямо на землю. Оставшиеся белоснежные облака собрались вокруг неё, защищая от надвигающейся тьмы.

Она нежно погладила облака, и знакомое чувство стало ещё сильнее.

Постепенно она словно слилась с ними воедино.

— Ради него? Ты готова умереть ради него?! — Лу Мин в недоумении хотел схватить её за плечи, чтобы встряхнуть эту одержимую любовью девушку-призрака.

Однако его руки были окутаны тёмной энергией, и святые белые облака, окружавшие Гу Цинцин, не позволили ему приблизиться, отчаянно сопротивляясь и отталкивая его руки.

— Ведь это я спас тебя тогда!

Белые облака были слишком слабы, чтобы противостоять натиску тьмы, и начали рассеиваться.

— Владыка, что делать? Здесь дочь Верховного Божества Мин У! — Сквозь туман сознания Гу Цинцин вернулась в тот вечер, став «Дун Шу».

— Наше дело не должно быть раскрыто. Сейчас мы можем только… — Хотя говорящий не закончил фразу, Гу Цинцин уже догадалась: ей конец.

— Дун Шу, я задержу их! Беги по этой узкой тропе, она ведёт в мир смертных! А потом найди способ вернуться в Небесный Двор! Скорее! — Маленькое тело Лу Мина заслонило её. Ему было тяжело, но он не собирался сдаваться.

— Нет! Я не могу бросить тебя! Я пойду с тобой! — «Дун Шу» упрямо отказывалась уходить и подняла руки, чтобы сражаться вместе с ним.

— Слушайся! — Обычно спокойный и безмятежный Лу Мин вдруг резко крикнул на неё, но она сделала вид, что не слышит.

Видя, что уговоры бесполезны, Лу Мин, используя небесные облака, связал «Дун Шу» и потащил её по узкой тропе.

— Нет! Лу Мин! Позволь мне остаться! Позволь мне остаться! — Иначе она никогда не сможет обрести покой.

— Дун Шу, забудь всё! — Забудь всё, что случилось этой ночью, забудь о Небесной Дороге, забудь человека по имени Лу Мин!

Возможно, только так ты не будешь страдать.

— А-а! — Гу Цинцин схватилась за голову, мучительная боль пронзила её. Она свернулась калачиком среди чёрно-белых облаков, не в силах прийти в себя.

— Тогда ты сказала, что хочешь остаться. Теперь я умоляю тебя остаться. Ты согласишься, правда? — Лу Мин, видя, что она всё вспомнила, радостно и естественно улыбнулся.

Гу Цинцин опустила руки и подняла голову, глядя прямо в знакомые и в то же время чужие чёрные глаза. Сквозь тёмные облака она увидела того самого мальчика.

— Да, но не ради тебя, — твёрдо и бесстрастно ответила она.

— Что? Ты всё ещё думаешь о том мужчине?! — Лу Мин пришёл в ярость. Его глаза налились кровью, а окружающая тьма сгустилась.

— Нет, я не ради А Шуя. Я ради настоящего Лу Мина, — спокойно сказала Гу Цинцин.

— Какой настоящий Лу Мин? Я и есть Лу Мин, настоящий Лу Мин! Скажи же, что я настоящий Лу Мин! — закричал мальчик, пытаясь переубедить её.

— Ты не он. Ты — самозванец.

— А-а! Проклятье! — Слова Гу Цинцин явно разозлили его. Последние белые облака исчезли, и вся Небесная Дорога погрузилась в густой чёрный туман.

Гу Цинцин поспешно встала, пытаясь выбраться из тьмы, но туман был бесконечным, и выхода не было видно.

— Цинцин, не бойся, — чьи-то холодные, но знакомые руки обняли её, и её сердце успокоилось.

— А Шуй, это ты?