С десяток детей — все с разным цветом волос, в разной одежде, разного телосложения.
Но у всех была одна общая черта — они были запачканными.
Лица малышей, забиравшихся в кузов грубой повозки, были полны страха перед будущим.
Но был один, кто от них отличался.
— Дядя. А там хорошо кормят?
— …
Внимание всех детей сосредоточилось на нем. У каждого в глазах застыл испуг, а кто-то ахнул и поспешно зажал рот рукой.
Ему было все равно.
Черноволосый мальчик с глазами темнее и чернее собственных волос упрямо смотрел перед собой и спросил снова.
— Плохо кормят? Ненавижу быть голодным.
— …
— Если меня не будут кормить, я не поеду. Раз уж все равно помирать с голоду, так лучше умереть в родном городе…
— …с голоду не помрешь, покуда будешь делать в точности, что велят.
— Понятно.
Только тогда ребенок кивнул и поплелся в кузов.
Проводник усмехнулся, словно его это позабавило, а остальные дети, один за другим, тоже забрались внутрь, завершая приготовления к отправке в новое место.
Никто не знал, каким же паршивым выбором было это решение.
***
«…опять этот проклятый сон».
Проснувшись, Харан мысленно выругался.
Разговор с того дня, когда его впервые притащили в деревню. Самое старое воспоминание, какое он мог воскресить в памяти, и самое раздражающее.
Что было еще хуже, так это то, что вот-вот начнется еще один адский день.
«Не встану».
Хотя он уже не спал, Харан намеренно держал глаза закрытыми. Это был мелкий акт неповиновения, на который он шел всякий раз. Он знал, что в итоге управляющий деревней хорошенько его изобьет и заставит подняться, но все же не хотел покорно следовать их указке.
Пока он так размышлял…
— …что за запах?
Слова вырвались неосознанно.
Запах гари, запах нечистот и, наконец, запах крови. В подобном не было ничего особенного. В конце концов, за короткую жизнь Харана дни без смертей и трупов были редкостью.
Странным ему показалось то, что он не чувствовал свойственного их деревне затхлого, плесневелого запаха.
Не в силах сдержать любопытство, черноволосый юноша приоткрыл глаза и огляделся.
И тут же вскочил на ноги.
— Какого черта?
Оковы и кандалы на его конечностях — он не знал, ни когда их надели, ни когда успели снять. Дюжина или около того разбитых повозок и разбросанные в жутких позах трупы.
Присмотревшись, он узнал несколько знакомых лиц. Один из низших управляющих деревни в мантии и двое подопытных, таких же, как он, лежали мертвыми с широко открытыми глазами.
Но куда более удивительным был тот факт, что это место находилось не в деревне, а где-то, где он ни разу в жизни не бывал.
«Чистая равнина…»
Харан бродил вокруг с отсутствующим выражением лица. В голове роились разные мысли, они накатывали волнами одна на другую, усложняя все еще больше.
Невозможно.
Не то чтобы он не мог себе такого представить… скорее, наоборот.
С того самого дня, как он попал в деревню, и до сих пор — сколько долгих лет он мечтал о побеге?
Именно поэтому принять текущую ситуацию было еще сложнее.
То, чего он так отчаянно желал, но не мог достичь, то, на что не было и малейшего намека… свершилось так просто?
— Хех.
Издав сухой смешок, Харан снова обошел все вокруг. Он подумал, а не может ли это быть новым видом испытания. Но даже если и нет, рассудив, что должно же быть хоть что-то, что поможет ему разобраться в случившемся, он обследовал местность еще тщательнее и внимательнее.
Так прошло время.
Достаточно, чтобы солнце, стоявшее на востоке, успело прилежно проделать свой путь и начать садиться на западе.
Только тогда он смог быть уверен.
Он был свободен.
Он по-прежнему не знал, что, черт возьми, произошло, пока он спал, но, по крайней мере, в этот миг над ним не было никого, кто мог бы им понукать.
Это была самая важная истина.
— Это и вправду… освобождение.
Свобода.
При мысли об этом сияющем слове, обретенном куда раньше, чем он ожидал, Харан ощутил трепет, но вместе с ним — беспомощность и растерянность.
Ничего не поделаешь.
Лишь те, кто в полной мере насладился свободой, могут знать ее цену. Для сопляка, что всю жизнь провел в заточении в деревне и лишь сейчас шагнул в большой мир, было естественно, что все вокруг казалось туманным.
Прямо сейчас он не мог ясно представить, что ему делать, и даже чего он хочет.
Вшуух—
Он заметил ворона, спускающегося с неба. Поразмыслив мгновение, он неслышно шагнул вперед.
И легко взмахнул рукой, будто срывая плод.
Тварь, намеревавшаяся выклевать глаза трупу, не почувствовала никакой угрозы и лишь испуганно забилась, когда ее схватили.
Харан сжал кулак.
Хруст—
— Простите. Мы не были близки, но вы были мне ровней.
Отбросив птицу со сломанной шеей, Харан посмотрел на два трупа.
Бен, Вера.
Несчастные существа, разделившие его судьбу, прожившие всю жизнь в аду, чтобы погибнуть у самого порога надежды.
Хотя они были скорее врагами, чем друзьями, черноволосый юноша без колебаний вырыл для них могилы.
Так появились два земляных холмика.
Харан, отряхивая руки от грязи, мгновение смотрел на них, а затем пробормотал:
— Это и есть свобода?
Наверное, да.
Хоронить своих товарищей. Нечто невообразимое в деревне, где угнетение было частью повседневной жизни.
Однако, несмотря на то, что это был его первый и столь значительный акт свободы за пределами деревни, он не почувствовал особой радости.
— Тьфу.
«А вот это неплохо».
В сравнении с первым, второй и третий акты оказались весьма удовлетворительными.
Плюнуть на труп управляющего деревней, одетого, как Глава Торговой гильдии, было освежающе, а меч, который он подобрал, вселил чувство уверенности. Качеством он был получше того, что он использовал в деревне.
Кивнув, Харан пробормотал:
— Я вам многим обязан. Давайте больше не встречаться.
Резко развернувшись без малейшего сожаления, черноволосый юноша зашагал прочь.
Мелькнула мысль, что люди из деревни могут пуститься в погоню, но он все равно не ускорил шаг. Сделать это — значило бы как-то признать свое поражение.
Он хотел уйти с достоинством.
— Но… что теперь?
Голос Харана, полный любопытства, а может, даже звучавший по-глупому, разнесся по полю вместе с ветром.
***
Торговая гильдия Барджин, действовавшая в основном на северо-западе Королевства Надан, в последнее время довольно быстро расширялась. Все благодаря более смелым шагам, в отличие от других торговцев, которые лишь осторожно наблюдали, как дети крупной гильдии, доминировавшей в регионе, погрязли в спорах о престолонаследии.
Так было и сейчас.
Торговый маршрут на дальние расстояния, на который обычно решались с трудом, и, более того, втрое большее число грузовых повозок — все это, казалось, демонстрировало амбиции Главы Торговой гильдии.
Следовательно, увеличение числа сопровождающих было естественным шагом.
— Ха, опять ночевка в поле. Скорей бы это закончилось. Уже реально утомляет.
— И не говори. Повезло, что погода хорошая, будь сейчас лето, мы бы сдохли.
— Ну почему тут нет ни одной деревни с приличной гостиницей? Завтра-то будет, а?
— Ну, у гильдии размах немаленький, не знаю, найдется ли место, где всех разместят…
— Эй, вы там! Хватит прохлаждаться, идите помогать!
— Да-да, сэр!
При крике хмурого мужчины средних лет двое молодых наемников вскочили со своих мест.
Их называли наемниками, но на деле это были салаги, которые зарегистрировались на бирже всего пять месяцев назад. Поэтому их часто дергали туда-сюда для разных поручений, но парни не обижались. Они понимали, что находятся на самом дне наемнической экосистемы.
— К тому же половину из нас все равно наняли как замену разнорабочим…
— Это правда. Плюс платят прилично… так на самом деле даже лучше. Чем рисковать, да? Ввязываться в бой в первых рядах при каждой стычке.
— Точно, точно.
— Да уж…
Конечно, хоть они и говорили так, своим нынешним положением они тоже не были довольны.
Ради чего они вдвоем сбежали из родной деревни?
Чтобы обучиться блестящему искусству владения мечом и жить гламурной жизнью. Пусть не до такой степени, чтобы, как герой легенды, сразить короля демонов и жениться на прекрасной принцессе, но они хотели отважно сражаться и побеждать злобных монстров или нечестивые бандитские шайки.
Восхищенные взгляды старших наемников, устремленные на них, когда они оборачиваются после хладнокровной расправы над врагами.
Глава Торговой гильдии, подходящий со слезами на глазах, крепко сжимающий их руки и предлагающий щедрую награду.
Дочь Главы, прекрасная, как цветок, глядящая на них глазами, полными восхищения.
Так начинается романтика… между многообещающим мечником и богатой юной леди…
Хрясь—!
— Этот паршивец, ты чего опять в облаках витаешь? Не можешь побыстрее шевелиться?
— Угх! А, простите!
— Эй, ты чего?
— Да нет, просто задумался на мгновение… извини.
Долговязый юноша извинился, и крепко сбитый парень смягчился и похлопал его по спине. Он прекрасно понимал чувства своего друга. Потому что и сам иногда впадал в подобные грезы.
Конечно, как бы отчаянно они ни желали, реальность не изменится.
Их день был таким же, как вчера. Помогать ставить палатки, носить воду от источника, помогать готовить еду…
Когда они закончили с этими пустяковыми делами, небо уже незаметно потемнело.
Двое с опозданием уселись у костра и взяли миски с похлебкой. И, прежде чем зачерпнуть первую ложку, тайком утерли слезы.
— Джек.
— Да, Мэтью.
— Я обязательно добьюсь успеха.
— …
— Стану ли я Наемником с Золотой Пластиной, отточу ли навыки и вступлю в гильдию мечников в большом городе, или стану учеником Странствующего Рыцаря… я как-нибудь преуспею.
— …я тоже, я обязательно это сделаю.
Услышав слова долговязого Мэтью, его друг Джек тоже согласно кивнул.
Именно так.
Они просто обязаны.
Чтобы с гордостью вернуться к отцу, который кипятился, говоря: «Что крестьянскому сыну делать с мечом?» и «Он даже своего места не знает» — им нужно было как-то стать сильнее.
— Да. Давай станем сильными поскорее, черт побери.
— Сделаем это, черт.
— Черт.
— Черт, уф-ф. Быстрее стать сильным, поднять ранг, заработать кучу денег. Чтобы таскать с собой качественные продукты, а не эту паршивую похлебку из пайка…
— А что не так с похлебкой из пайка?
— У-уа-а, как ты меня напугал!
— Кха!
Два зеленых наемника от удивления подскочили на месте. И посмотрели налево от себя, вниз.
Там сидел юноша.
Черные волосы и черные глаза, в которых, казалось, не отражался ни свет звезд, ни лунный свет, и от этого его белая кожа выделялась еще сильнее.
Странное чувство.
Пока они не осознали его присутствие, оно было столь незаметным, что он мог бы слиться с сумерками и остаться незамеченным, но стоило обратить на него внимание, как его внешность оказалась достаточно примечательной, чтобы заставить их удивиться, как они его не заметили раньше.
«Когда, черт возьми, он появился? Нет, погодите, кто он вообще такой? Он не из гильдии!»
На лице крепко сбитого Джека отразилось недоумение. Откуда, черт возьми, взялся этот парень? Это место было далеко от любого замка или деревни, не то место, где молодой человек в такой легкой одежде должен бродить в одиночку. Даже если бы он был путешественником, любящим скитаться, как перекати-поле, вламываться в лагерь торговой гильдии без разрешения — это совсем другое дело.
«Может, он присоединился к нам недавно, а я и не знаю?»
«Правда? Зачем?»
В головах двух наемников непрерывно всплывали знаки вопроса.
Но черноволосый юноша был спокоен.
С абсолютно безмятежным лицом он смотрел на них снизу вверх, сидя на корточках. Встретившись с ними взглядом на мгновение, он заговорил.
— Это... вы не собираетесь есть?
— Что?
— Вот это. То, что в вашей миске.
— А…
— У вас был такой вид, будто вы не хотите это есть. Вы просто держали ложку и не макали ее.
— …
— Не могли бы вы отдать ее мне?
— Нет, что за чертовщина…
— Эй! Что у вас там происходит! Почему вы так шумите… А?
Как раз в этот момент, услышав шум, к ним подошел сотрудник гильдии с озадаченным выражением лица. Ничего не поделаешь. Юноша, которого он никогда раньше не видел, смотрел на наемников с невероятно спокойными глазами, а его манера держаться создавала впечатление, будто он пришел в гости в гильдию ради забавы.
Сотрудник посмотрел на Мэтью и спросил:
— Ты его знаешь?
— А, нет?
— Джек, а ты?
— Я тоже нет…
— Тогда кто этот парень?
— Мы и сами толком не знаем… мы думали, его кто-то другой привел…
— Здравствуйте, я Харан.
— …
— …
— …
— Я Харан.
— Я не потому молчу, что не расслышал. Тц…
Сотрудник нахмурился. Он был одновременно ошеломлен и зол. Кто-то неопознанный проник в лагерь торговой гильдии. Он не выглядел угрожающе, но все же позволить человеку с мечом на поясе зайти так далеко было явным упущением.
«Эти ублюдки, я заплатил хорошие деньги, чтобы нанять даже Гильдию наемников с Серебряной Пластиной, а они вытворяют такую хрень?»
Чем больше он думал, тем больше злился. А поскольку настроение было испорчено, раздражение внезапно вспыхнуло и по отношению к черноволосому юноше, который безучастно смотрел на него.
С его губ уже готово было сорваться резкое слово.
Но был голос, который опередил его.
— Я хорошенько подумал.
— …
— Нет, я пытался хорошенько подумать…
Это был Харан.
Крепко сбитый Джек, долговязый Мэтью. Даже те немногие, кто подошел на шум — все сосредоточились на незваном госте.
Однако он был невозмутим.
Сотрудник, наблюдавший за ним, попытался что-то сказать, но лишь несколько раз шевельнул губами. Харан не обратил на него внимания. Невзирая ни на что, черноволосый юноша медленно произнес то, что должен был сказать.
— …возможно, потому что я голоден, у меня плохо получалось думать.
— …думать о чем?
— О том, что мне делать дальше.
— …
— Я никогда раньше этого не делал, до сих пор. Может, поэтому так трудно? В любом случае… этим… можно мне тоже угоститься?
Сказав это, Харан, который мгновение оценивал обстановку, добавил еще кое-что.
— Я отработаю.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|