Глава 40: Наш маленький секрет

— Третий брат, я не хочу их есть, просто мне любопытно, я впервые вижу диких животных. Отнеси их на рынок и продай. У нас и так много еды, я понимаю, что сейчас важнее, — сказала Су Ван. Она поддерживала образ избалованной барышни, которая никогда не работала руками и не видела диких животных.

Но теперь братья видели в ней еще и рассудительность.

— Су Ван, не думай, что мы такие скряги! Ты наша сестра, и все самое лучшее — для тебя. Хочешь съесть — ешь, не думай ни о чем, — с ехидцей в голосе сказал Су Юнь, скрестив руки на груди.

Они не собирались экономить на еде для сестры.

Су Ван стало смешно. Всего месяц назад Су Юнь твердил, что Гу Юэ — их единственная сестра, а теперь признавал и ее. Четвертый брат, хоть и ворчал, но на деле заботился о ней.

— Четвертый брат, я правда не голодна. И я не из тех, кто стесняется попросить. Если бы я хотела съесть, я бы сказала. Может, это ты сам хочешь фазана, но говоришь через меня, чтобы не показаться жадным?

Су Юнь покраснел и поспешно ответил:

— Нет, конечно! Что за глупости! Разве я похож на обжору?

— Конечно, нет. Старший брат, второй брат, вы же согласны?

Су Ван лукаво подмигнула Су Цзину и Су Му. Су Цзин лишь улыбнулся и потер нос, ничего не ответив. Су Му едва заметно улыбнулся уголком губ.

Их молчание говорило само за себя: Су Юнь был сладкоежкой и единственным, кто спорил из-за еды.

— Четвертый брат, в прошлый раз, когда Ван-Ван купила мясные пирожки, ты съел целый и еще половину моего забрал! — добавил Су И, не упустив возможности поддеть брата-близнеца.

На его лице играла невинная улыбка. Су Юню захотелось закатать рукава и хорошенько проучить его.

— Су И, вечно ты лезешь не в свое дело!

Но, чувствуя свою вину, он говорил без особой уверенности.

— Я просто говорю правду, четвертый брат, — продолжал Су И дразнить его.

Су Юнь уже замахнулся на него, но Су Цзин вовремя вмешался:

— Ладно, уже темнеет. Пойдемте ужинать.

— Пятый, тебе ужина не будет, — самодовольно заявил Су Юнь, пользуясь своим положением повара.

— Четвертый брат, не обижай пятого брата. Он просто сказал правду. Зачем так мелочиться? — подлила масла в огонь Су Ван.

— Я мелочусь?! Су Ван, ты совсем с ума сошла! Ты просто предвзято ко мне относишься! Ладно, когда ты только приехала, я говорил с тобой немного грубовато, но это не значит, что ты должна меня так не любить! Забыла, кто больше всех тебе помогал? — Су Юнь был на грани взрыва.

— Заткнись уже! Весь двор слышит твой противный голос! Иди готовь, есть хочется! — не выдержал Су Чэнь и, схватив Су Юня за шею, потащил его на кухню. Су Юнь пытался вырваться, но тщетно. Он не мог справиться с третьим братом.

Су Ван победно улыбнулась и повернулась к Су И, протягивая ему руку. Су И инстинктивно отшатнулся, подумав, что сестра хочет его ударить.

Су Ван просто хотела «дать пять», но на мгновение забыла, что находится в древнем Китае, где этот жест был неизвестен.

Но, видя испуганный вид пятого брата, она взяла его за руку и хлопнула по ладони.

— Ван-Ван, что это значит? — недоуменно спросил Су И.

Су Ван нахмурилась, подбирая слова.

— Это жест победы. Мы только что подшутили над четвертым братом, и мы победили! Это будет наш маленький секрет, хорошо, пятый брат?

Су Ван с надеждой посмотрела на него. Су И, все еще не до конца понимая, кивнул.

— Хорошо!

Его серьезный вид показался Су Ван таким милым, что она снова подняла руку. На этот раз Су И ответил на ее жест.

Су И посмотрел на свою руку, потом на Су Ван, которая, напевая, пошла на кухню, и прошептал:

— Наш маленький секрет…

Он улыбнулся. Новая сестра становилась все интереснее. Она уже стала частью их семьи.

На следующий день Су Чэнь отнес двух зайцев и фазана на рынок. Дикие зайцы стоили восемь медяков за цзинь (500 г), фазаны — на два медяка дороже обычных кур, то есть десять медяков за цзинь. Заяц весил около четырех цзиней, фазан — пять. В итоге Су Чэнь выручил за них один лянь четырнадцать медяков, продав их в трактире.

Вернувшись домой, он отдал все деньги Су Ван.

Третий брат доверял ей настолько, что отдал ей все заработанные деньги.

«Это хороший знак», — подумала Су Ван. Все шло хорошо, и ее план по завоеванию любви братьев успешно продвигался.

…

Через три дня Су Цзин и Су Му вернулись в город: один — в академию, другой — в аптеку.

Перед отъездом Су Му оставил Су Ван записку с инструкциями по уходу за Цзян Юем.

В течение трех дней нужно было промывать ему глаза теплой водой утром и вечером, а затем можно было снять повязку. Зрение должно было постепенно восстановиться.

Цзян Юй уже мог ходить, но был очень слаб из-за отравления и внутренних травм. Пока раны не заживут, ему нельзя было есть острую пищу.

Цзян Юй пообещал оплатить лечение и лекарства, а Су Цзин, считая его своим другом, строго-настрого наказал братьям заботиться о нем.

Кроме того, Цзян Юй оставил Су Ван в залог ценный нефритовый кулон, так что они были обязаны позаботиться о нем.

Су Ван и без того собиралась это сделать. Цзян Юй был ее гарантом безопасности, и она не могла допустить, чтобы с ним что-то случилось.

Су Чэнь не рассказал своему учителю о том, что они спасли Цзян Юя, опасаясь, что слухи привлекут ненужное внимание.

— Ладно, мы все поняли, старший брат, второй брат. Идите уже, а то солнце высоко, жарко! — поторопил их Су Юнь.

— И еще, четвертый, мы с твоим вторым братом уезжаем, так что не смей обижать Ван-Ван, — серьезно сказал Су Цзин.

Су Юнь скривился. «За что мне это?» — подумал он.

— Хорошо, хорошо!

Раньше он бы непременно возразил, но, видя, как хорошо вела себя Су Ван в последнее время, он промолчал.