– Что там? – император Хуэй, услышав крики из родильной комнаты, встал и остановился перед ней, тихо спросил сквозь занавес: – Что происходит?
— Ваше Величество, вы не могли бы войти? Мне страшно, — крикнула Ши Пэйжоу, превозмогая невыносимую боль. Казалось, её тело раскалывается на части.
Императрица тут же воспрепятствовала:
– Ваше Величество, в родильной комнате слишком много крови, это неблагоприятно и дурной знак для мужчины.
Наньчжи, запрокинув голову, смотрела на взрослых, пребывая в полной растерянности. Разве не все люди рождаются таким образом? Почему это должно быть неблагоприятно?
Однако она послушно промолчала, вместо этого мысленно отчаянно вызывая Систему.
Брат Система тоже молчал, просто отключившись от неё.
Наньчжи, не получив ответа, недоумевала: «Так сложно ответить на вопрос?»
— Ваше Величество… — снова окликнула Ши Пэйжоу, её голос был полон боли и мольбы.
— Тогда позвольте мне войти и поддержать наложницу Ши во время родов, — сказала императрица, видя, что император Хуэй молчит, она взяла инициативу в свои руки. Мужчинам действительно не подобает находиться в родильной комнате.
— Ваше Величество, Ваше Величество, кто-то причиняет мне вред, вредит ребёнку в моём животе! — Ши Пэйжоу не могла понять. При её физическом состоянии ребёнок должен был родиться очень быстро. Но сейчас её живот словно пронзали бесчисленные холодные крюки, они ворочались, впиваясь в плоть и разрывая её изнутри. Хлынувшая кровь приносила ей и холод, и невыносимую боль.
Ши Пэйжоу тайно выпила немного духовной эссенции, и это лишь позволило ей оставаться в сознании, не давая ей потерять его от мучительной боли.
Услышав это, император Хуэй немедленно откинул занавес и вошёл в комнату. Императрица последовала за ним, поспешно воскликнув:
– Ваше Величество, это неуместно!
Наньчжи хотела войти, но Ляньцяо крепко держала её:
– Принцесса, нельзя туда заходить, будет нехорошо, если вы ушибётесь или поранитесь.
Наньчжи произнесла «О», встала на цыпочки и попыталась заглянуть внутрь, но занавес всё скрывал. Она ничего не видела, лишь слышала страдающий голос Ши Пэйжоу, низкий, успокаивающий голос императора Хуэя и его вопрос:
– Что же всё-таки произошло?
Императорский лекарь ответил:
– Наложница Ши, похоже, съела что-то холодное, боль не прекращается, роды проходят тяжело. (прим.пер.: В Китае избегают холодной пищи и напитков из-за традиционной китайской медицины, которая считает, что холод нарушает внутренний баланс и ослабляет органы. Также есть поверье, что горячая вода помогает восстановить баланс энергии инь и ян, а холодная — разрушает его)
Император Хуэй оставался невозмутимым. Он посмотрел на Ши Пэйжоу, чьё лицо было мертвенно-бледным и покрытым потом:
– Постарайся родить ребёнка, и я позабочусь о справедливости. Кто бы ни был виновен, никто не посмеет причинить вред моему ребёнку.
Пальцы императрицы слегка шевельнулись. Она бросила взгляд на императора, чьё лицо исказила злоба, а затем на хрупкую наложницу на ложе. Какая между ними взаимная любовь! А она здесь словно чужая.
Её ребёнка совсем недавно не стало, а император уже постоянно твердит о защите чужого дитя.
— Ваше Величество, я поняла. — Получив заверения императора Хуэя, Ши Пэйжоу почувствовала некоторое облегчение. К тому же, пока император находился с ней в комнате, никто не осмелился бы действовать за его спиной.
Что за холодную пищу она съела? И когда? Она ведь выпила духовную эссенцию, почему же ей всё равно так больно?
Ши Пэйжоу впервые осознала, что духовная эссенция не всесильна.
«Давай сейчас же заберем у Ши Пэйжоу духовную эссенцию», — сказал Брат Система.
Наньчжи произнесла:
«А? Сейчас? Она ведь всё ещё рожает, это очень опасно. Давай подождём, пока малыш появится на свет».
Брат Система лишь ответил:
«Духовная эссенция — это своего рода энергия этого мира, а не какое-то волшебное снадобье или эликсир бессмертия. Чрезмерное использование не принесёт большой пользы. Она даёт улучшение, но дальнейшее её употребление — лишь пустая трата. Если не знаешь, как ассимилировать её и обратить себе на пользу, она просто выведется из организма».
«Тогда давай ещё подождём. Она рожает, и если вдруг обнаружит, что потеряла что-то, то точно испугается».
Не стоит так торопиться.
Система:
«...Ладно».
– Уа-уа… – Громкий плач младенца возвестил о рождении здорового ребёнка.
Все присутствующие в комнате вздохнули с облегчением, их лица засияли от радости. Император Хуэй, держа на руках вычищенного ребёнка, улыбнулся, но очень скоро его выражение изменилось, и он произнёс:
– Задержите всех слуг и повитух, которые были в одной комнате с роженицей.
— Ваше Величество, пощадите… — В одно мгновение атмосфера опустилась до точки замерзания, смешиваясь с запахом крови, заставляя всех чувствовать себя, словно в аду.
Несколько повитух побледнели до неузнаваемости от страха. Награды они не получили, а теперь ещё и жизнями могли поплатиться.
— Ваше Величество, маленький принц только что родился, ему не подобает видеть насилие. Пусть это будет как молитва за его благополучие. Детям императорской семьи всегда приходится немного тяжелее остальных, но, к счастью, он родился здоровым, — императрица взглянула на ребёнка в пелёнках. Он был нежно-розовым и пухленьким.
Хотя это был всего лишь младенец, у него были густые чёрные волосы, что говорило о его крепком здоровье и сильной жизненной энергии.
— Но я не желаю, чтобы меня обманывали. Заберите их и выясните все обстоятельства, — заявил император Хуэй.
— Тогда пусть будет по-вашему, Ваше Величество. Тщательно расследуйте это дело, — мягко произнесла императрица.
Ши Пэйжоу была в полудрёме, она смутно слышала разговор императора и императрицы. Переполненная чувством благодарности к императору Хуэю, она провалилась в сон.
– Какая прелесть! Это братик или сестрёнка? – Наньчжи, встав на цыпочки, наблюдала, как император Хуэй выносит ребёнка из родильной палаты. Она осторожно протянула свою пухлую ручку и нежно коснулась лица младенца — мягкий и нежный.
Наньчжи прикрыла рот и тихо воскликнула:
– Какая прелесть!
Детёныши всегда очаровательны, а этот был ещё милее прошлого, которого она видела. Императора Хуэя охватила волна нежности.
– Это твой младший брат.
– Младший брат! Чудесно! – Глаза Наньчжи сияли неподдельной радостью.
Система:
«Теперь нам нужно извлечь духовную эссенцию».
Нань Чжи посмотрела на своего младшего брата. Она кивнула.
«Хорошо, и что нам делать с этой эсэцией? Оставить её себе?»
Брат Система объяснил:
«Нет, она вернется туда, откуда пришла. Вещи, принадлежащие этому миру, остаются в этом мире».
Наньчжи вздохнула:
«Жаль, что еда теперь будет не такой вкусной».
Еда с духовной эссенцией казалась поистине восхитительной; обычная еда теперь стала для неё почти несъедобной.
Особенно её отец, император, который ел духовную эссенцию каждый день, привык к ней. Он будет в ярости, если не сможет больше её есть.
Погружённая в глубокий сон, Ши Пэйжоу хмурилась и спала очень беспокойно. Она словно видела кошмар, но никак не могла проснуться. Ей казалось, что что-то важное покидает её, но веки её не открывались.
Нет… Не надо…
Ши Пэйжоу подняла свои тяжёлые веки, вся в поту, чувствуя себя крайне некомфортно. Особенно болело место разрыва, любое движение отзывалось болью.
— Наложница, вы проснулись, поешьте немного, — дворцовая служанка поспешно подошла к Ши Пэйжоу.
Первым делом Ши Пэйжоу спросила:
– Где ребёнок?
— Кормилица кормит его, — ответила служанка.
Ши Пэйжоу прямо сказала:
– Принесите ребёнка сюда, я сама буду его кормить.
— Наложница, это… это не по правилам… — дворцовая служанка выглядела нерешительно. Какая из наложниц гарема сама кормит своего ребёнка? К тому же, кормить ребёнка — это необычайно тяжело, для этого всегда есть несколько кормилиц.
— Если я сказала, что буду кормить сама, значит, так и будет. Если император придёт, я сама ему всё объясню, — настояла Ши Пэйжоу.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|