Глава 57. Обряд Престолонаследия

[ДОСЬЕ: ДЕНЬ СВЯТОЙ ЛЮБВИ]

Празднование Дня Святой Любви официально начнётся в первые выходные следующего месяца. Правительство по итогам совещания приняло решение объявить об этом в конце текущего месяца. Местом проведения торжеств назначен Лондон. Служители Храма Святого Света, как и прежде, не будут разглашать личность Святой Девы.

[СВОДКА С ФРОНТА]

На прошлой неделе Священный Легион прорвал оборону ущелья №314 на Антарктическом континенте и закрепился на вершине пика Кидель, создав абсолютно безопасную зону площадью в 220 тысяч квадратных метров. Ожидается, что в течение следующих трёх месяцев там будет возведён новый форпост.

[ОТЧЁТ АКАДЕМИИ НАУК О ЖИЗНИ]

Исследования по расширенному контролю над демонами всё ещё находятся на экспериментальной стадии. Проект длится уже двадцать лет, затраты на него в пересчёте превысили 70 миллиардов в общей валюте, однако бюджет продолжает расти. Семь финансовых консорциумов административного округа Меколиэль приняли решение о выходе из проекта в этом году.

...

Ни один житель этого городка не имел права знать ни единого слова из этой сводки. И тем не менее, вся она, слово в слово, прозвучала из допотопного фонографа, причём никто даже не пытался убавить громкость.

Да и зачем? Если бы кто-то из местных и услышал эти новости, он бы ничего не понял. А если бы и понял, то не поверил. А если бы и поверил… то всё равно ничего не смог бы сделать.

Эти люди, стоявшие на пороге вечности, давно выпали из своего времени. Единственная причина, по которой они всё ещё были живы, заключалась в том, что их дети пока не желали им смерти.

Старик сидел за столом и молча слушал, глядя в окно. Быть может, он размышлял. А может, просто витал в облаках. Спустя долгое мгновение фонограф зашипел и смолк — плёнка закончилась.

Старый рыбак очнулся от своих мыслей и, взглянув на молодого почтальона, застывшего у двери в безупречной воинской стойке, усмехнулся.

— Всё ещё нервничаешь?

— Докладываю, генерал, так точно! — мгновенно выпрямился почтальон.

Как можно было не нервничать перед живым монументом Империи?

Старик понимал чувства юноши, а потому лишь покачал головой и указал на стул напротив.

— Садись. Ты уже четыре года разносишь здесь почту, видишь меня почти каждый день. Чего тут нервничать? И прекрати звать меня генералом. Слыша это, я чувствую себя так, будто до сих пор не вышел в отставку.

Генерал…

С тех пор как открылись Врата Ада, в Империи сменилось множество генералов. Но титул одного из них всегда сиял ярче всех прочих.

Однако этот генерал состарился. Он не хотел больше носить это звание. В тот миг, когда он снял мундир, он искренне желал, чтобы мир наконец увидел в нём обычного гражданина Империи. И обращался бы к нему просто по имени.

Вот только… и имя его несло на себе слишком тяжкий груз славы.

Поэтому каждый, произнося «Данте», невольно добавлял «господин», иначе казалось, будто проявляешь вопиющее неуважение.

Почтальон изо всех сил старался выглядеть раскованно, но, сидя перед господином Данте, не мог позволить своей спине согнуться ни на миллиметр. К счастью, он неплохо владел собой, а потому сумел изобразить естественную улыбку.

— Мне нравится безмятежность этого городка… Столько лет прошло, вы всё ещё вспоминаете поле боя?

— Ха, мы оба знаем, что эта безмятежность — всего лишь иллюзия, — старик налил чашку чая и подвинул её собеседнику, затем налил и себе. — С виду всё неплохо, но каждый житель здесь был тщательно отобран и переселён. Правительству пришлось попотеть, чтобы разыскать по всему миру людей, не знающих меня в лицо. А все эти лавки на улице, персонал в закусочных — актёры, приставленные ко мне. И как бы хорошо они ни играли, подделка остаётся подделкой. Я ещё не настолько стар, чтобы этого не замечать.

Он продолжил с лёгкой небрежностью в голосе:

— Я стар, не люблю суетиться и не собираюсь никуда сбегать. Но сколько лет в этом городе не было ни одного настоящего чужака? Для Империи и Святого Престола я всего лишь живой миф. Легенда, которую упаковали в красивую обложку и продают всему миру.

Солдат, столько лет изображавший почтальона, почувствовал, как сердце готово выпрыгнуть из груди. Он лихорадочно соображал: не намёк ли это на недовольство действиями Святого Престола? Не жалоба ли на правительство Империи? Не испортилось ли настроение господина Данте? И самое главное — стоит ли немедленно доложить наверх об этом разговоре?

— Ну-ну, будет тебе, — старик, похоже, заметил бурю, разыгравшуюся в душе юноши, и успокаивающе опустил ладонь. — Старик просто ворчит, не о чем докладывать. Кстати, в этом выпуске «Вестника»… снова ни слова об императоре?

— Никак нет, — без малейшего промедления ответил почтальон, загоняя все свои мысли в самый дальний уголок сознания.

Данте смотрел на чайные листья, что кружились в чашке, но так и не могли вырваться за её края. Он вздохнул.

— Эх, слишком велика власть императора. Даже престолонаследие в одной семье превратили в подобие поединка на арене.

Он сделал маленький глоток.

— В конце года снова будет Обряд Престолонаследия, верно? Кого на этот раз выдвинули?

Обряд Престолонаследия — это правило смены власти, установленное династией Фильди с момента объединения Империи. Правило было донельзя простым.

Следующий наследник должен был представить политическую стратегию, военный план или программу реформ, которые превосходили бы достижения действующего императора. Проще говоря, чтобы унаследовать трон, ты должен был доказать, что сделаешь Империю лучше. В противном случае вся полнота власти оставалась у текущего правителя до тех пор, пока не появится тот, кто сможет его превзойти.

На первый взгляд этот способ престолонаследия мог показаться грубым и даже смехотворным, но в нём таилась великая мудрость. Первый император досконально постиг природу власти и понял: она неизбежно сводит с ума.

Поэтому он решил не подавлять человеческую жадность и стремление к власти, а использовать их!

Хочешь власти? Готов обезуметь ради неё? Так направь своё безумие на благо Империи! Сделай её великой, и трон твой по праву!

Право судить наследника имели все: три независимых ведомства, все палаты парламента, совет старейшин — все властные структуры Империи. И пусть за кулисами плелись интриги и лилась кровь, на протяжении столетий Империя действительно становилась всё сильнее и сильнее.

Однако у этого правила был и недостаток. Если на троне оказывался гениальный монарх, которого никто не мог превзойти десятилетиями, он мог править очень и очень долго.

И нынешний император, Августин Великий, казался именно таким правителем. Он был слишком совершенен. На каждом Обряде Престолонаследия он представлял один, а то и несколько законопроектов, которые в пух и прах разносили предложения любого претендента.

Так продолжалось уже шестьдесят лет.

Кто же на этот раз осмелится бросить вызов величайшему монарху новейшей истории?

— Человек по имени Франклин, — почтительно ответил почтальон. — Из боковой ветви дома Фильди, ему под пятьдесят. Говорят, он давно продвигает идею возрождения электричества как нового источника энергии. У него блестящее образование, но в народе он, кажется, не слишком популярен.