Глава 33. Кнопка

Цок-цок-цок… за спиной раздались шаги.

Шерлок счёл, что так откровенно пялиться на кнопку — дурной тон, и перевёл взгляд на портрет Флоренс Найтингейл на стене.

В следующую секунду в поле его зрения появился доктор по имени Джон Ватсон. Он поправил складки на манжетах своей рубашки и сел по другую сторону стола, но говорить не спешил.

Вероятно, он не хотел мешать гостю любоваться изображением великой целительницы.

Шерлок быстро уловил это и с улыбкой отвёл взгляд.

— Кажется, в кабинете каждого доктора висит портрет Флоренс Найтингейл.

— Разумеется. Она — ангел и по праву заслуживает поклонения всех, кто связал свою жизнь с медициной, — сказал Ватсон, тоже взглянув на портрет. Секунду-другую он смотрел на него, а затем добавил: — Но мы оба знаем, что люди преклоняются перед ней не только из-за её благородства и врачебного таланта. Частично это происходит потому, что… она невероятно красива.

Красота Флоренс Найтингейл была неоспорима. Пожалуй, эту девушку можно было считать самой прекрасной женщиной во всей Империи. Настолько прекрасной, что если бы однажды стало известно о её романе с каким-нибудь мужчиной, то на следующий же день этот несчастный пал бы жертвой зависти и проклятий всех мужчин Империи.

— Я люблю всё прекрасное, а госпожа Найтингейл — самое прекрасное, что я могу себе вообразить, — в голосе Ватсона звучало самое искреннее восхищение.

Шерлок кивнул. Хотя у каждого было своё определение красоты, в отношении этой девушки, кажется, вся Империя достигала редкого единодушия.

Но в то же время он заметил одну мелкую деталь.

Хотя речь и манеры доктора были безупречны, как у лучшего из джентльменов, у него была странная привычка: большой и указательный пальцы его левой руки были постоянно сомкнуты, словно он что-то незаметно перетирал между ними.

— Сейчас на всех углах расклеены объявления. Чуть больше чем через месяц госпожа Найтингейл, путешествующая по Империи, посетит Лондон. Даже не представляю, в какой восторг придут горожане.

— Уверяю вас, в то утро все церкви будут пусты.

— Ха-ха-ха!

Ватсон, без сомнения, умел находить общий язык с людьми. Он со смехом продолжил, доставая из ящика исписанный лист:

— Итак, мистер Шерлок, приступим к психологической оценке, как вы на это смотрите?

— Разумеется.

Получив согласие, Ватсон взял ручку, готовясь делать пометки.

При этом пальцы его левой руки так и не разомкнулись.

— Итак, вопрос первый. Если вы встретите гражданина Империи, на которого нападает демон, а у вас при себе нет оружия, вы:

— Вариант первый: убежите.

— Вариант второй…

— Переходим ко второму вопросу…

Он говорил очень чётко, с серьёзным видом. Они прошли три или четыре вопроса.

И тут…

Шерлок на мгновение замялся, а затем тихо и совершенно не к месту произнёс:

— Вам ведь скучно, не так ли?

Ватсон замер и поднял свои красивые глаза.

— Возможно, мой вопрос покажется бестактным, но вы действительно хотите проводить этот бесполезный тест?

Доктор был красив, профессионален, и его отношение к работе было предельно серьёзным. Его поза, одежда, манера речи — всё было безупречно. С какой стороны ни посмотри, он был из тех, кто доведёт эту психологическую оценку до конца со всей тщательностью.

И вдруг этот детектив задаёт такой странный вопрос.

Скучно?

Как можно применить слово «скучно» к человеку, который добросовестно выполняет свою работу? В этом было что-то неуважительное.

Поэтому Ватсон не ответил. Наступила тишина. Секунд пятнадцать они просто смотрели друг на друга через стол.

Взгляд Ватсона был сперва прямым, но затем его глаза медленно сощурились, изогнувшись в красивой дуге, похожей на улыбку.

Но зрачков за этой щелью почти не было видно.

Прошло ещё полминуты. Наконец он медленно произнёс:

— Да, пожалуй, немного скучно.

— Вот именно, — Шерлок лениво откинулся на спинку стула. — На самом деле, в подобных тестах достаточно немного подумать, чтобы понять, какой ответ к какому результату приведёт. А вы, должно быть, видите, что я из тех, кто способен немного подумать. Так что давайте на этом закончим. Я — домой, вы — займётесь чем-то более осмысленным. А когда закончите, просто нарисуете мне любой проходной балл. Как вам такое… братец?

Улыбка Ватсона стала ещё обворожительнее. Он слегка наклонил голову, и в этом жесте на миг промелькнуло что-то милое. Но чувствовалось, что сквозь узкие щели прищуренных глаз он внимательно изучает детектива.

— Хоть это и несколько нарушает протокол, но идея, безусловно, неплохая, — сказал он и после короткой паузы ответил на обращение Шерлока:

— Братец.

Слово «братец» было довольно странным.

По неполной статистике, если двое людей совершали вместе что-то «благородное» — сажали деревья, молились Святому Свету, ловили вора, — их «братство» не было особенно крепким.

И напротив, если они вместе подглядывали за купающимися монахинями, вместе удирали от стражников за незаконную торговлю на площади или на выпускном экзамене в семинарии один передавал другому шпаргалку…

Вот тогда братские узы между ними становились на удивление прочными.

Человек — существо порочное. Когда мы демонстрируем друг другу свою праведность и мораль, подсознание без всякой причины считает это лицемерием. Но стоит двоим приоткрыть друг другу свою грязную натуру, пусть даже самую малость, как они проникаются взаимной симпатией.

Вероятно, мораль — это всего лишь фальшивый продукт разума. В глубине души человек всегда тянется к пороку, разврату и эгоизму.

Шерлок и Ватсон обменялись улыбками и, словно два героя, нашедшие друг в друге родственную душу, пожали руки.

— До свидания.

— Провожать не нужно.

— Разумеется.

Так Шерлок сэкономил себе полчаса скучного времени и покинул охранную компанию «Белый Шип».

А доктор по имени Джон Ватсон остался сидеть в кресле. Улыбка не сходила с его лица, а пальцы левой руки всё так же были сомкнуты и что-то тихонько перетирали.

— Кажется, довольно интересный человек, — пробормотал он себе под нос и наконец прекратил своё занятие, разомкнув пальцы.

На подушечке его указательного пальца, вонзившись до самого основания, сидела канцелярская кнопка.

Ватсон как ни в чём не бывало вытащил её. Хлынула кровь. Он поднёс остриё к губам и слизнул её.

Сделав это, он, кажется, ощутил лёгкое разочарование, словно ему было мало. Он снова вонзил кнопку в свой окровавленный палец.

Он думал об ушедшем детективе и о его глазах, которые, казалось, видели его насквозь.

— Жизнь… станет хоть немного интереснее? — прошептал он.