Клан Ван, притворившись благодарным, отпустил её из Шэньду, но тайно послал людей, чтобы убить её.
От Шэньду до горы Тайшань Чжоу Мань бежала три года. Истекая кровью, она скрывалась в грязи. Но, к счастью, небеса сжалились над ней, и в момент полного отчаяния она увидела, как открылись небесные врата горы Тайшань, и решительно устремилась туда.
Внутри она нашла место духовного совершенствования императрицы У, воинственной императрицы Цичжоу. Множество последователей Дао со всего света пришли сюда в поисках удачи и вступили в беспощадную борьбу.
Чжоу Мань была слаба, её мастерство — ничтожно. Она едва выживала, несколько раз оказавшись на грани смерти. Но всё же ей удалось найти двенадцать золотых скрижалей императрицы У.
Скрижали содержали знания, накопленные императрицей У за всю жизнь. Чжоу Мань, лишившись мизинца и кости меча, естественно, больше не могла изучать фехтование. Но одиннадцатая скрижаль открыла ей «Искусство Бога И» — технику стрельбы из лука, идеально подходящую для левой руки.
Овладев этим искусством и получив легендарный лук Истощения Небес, Чжоу Мань начала свой путь к совершенству. Тридцать лет — и она достигла стадии Просветления*. Шестьдесят лет — и девять слоёв Небесной Скорби Грома**, каждый из которых грозил смертью, были пройдены. Спустя девяносто лет, преодолев все преграды, она была на пике возможностей, достигнув ступени Великого Совершенства***. Её стрелы, овеянные легендами, были смертельны и прекрасны, словно танец смерти под лучами заходящего солнца.
П.п.: *Стадия Просветления — этап культивации, знаменующий переход от накопления ци к осмысленному использованию Дао и духовной энергии.
**Небесная Скорбь Грома — неизбежные испытания, ниспосланные небесами, чтобы испытать культиваторов на их пути к совершенству.
***Уровень Великого Совершенства — ступень развития, предшествующая бессмертию.
Унаследовав волю Императрицы У, она вновь открыла пик Нефритового Императора как место для Дао, вознамерившись совершить жертвоприношение небу и земле, дабы засвидетельствовать Великий Путь.
Мир склонил голову перед её величием. Бесчисленные последователи и ученики сект прибыли поздравить непобедимую Чжоу Мань. Но три великие семьи хранили молчание. Чжоу Мань верила, что переписала свою судьбу. Потерянные палец и кость меча остались позади. Перед ней расстилалось безграничное будущее, озарённое светом её триумфа.
Но кто бы мог подумать...
— Шэньду, столица Чжунчжоу, святой правитель, молодой господин Ван Ша… — Чжоу Мань медленно произнесла имя, и в её душе зародилось странное чувство, оставившее горький осадок тоски, — Тогда он взял у меня кость меча и не вернул. Это ещё ничего. Теперь он хочет забрать мой лук Истощения Небес. В этом мире, если ты делаешь шаг назад, другой делает три вперёд. Доброту принимают за слабость!
Мимолётная тень облаков скользнула по лунному дворцу, мгновенно погасив свет в её глазах.
— Если бы я знала раньше, то уничтожила бы кость меча ценой собственной жизни и погибла вместе с ней. Это лучше, чем нынешние бессмысленные жертвы…
Среди собравшихся были сторонники трёх великих кланов. Услышав её слова, каждое из которых, так или иначе, указывало на Ван Ша, они не смогли сдержаться и зловеще проговорили:
— Если вы действительно не хотели мстить за былые обиды, то зачем собрали столько учеников и восстановили храм императрицы У?
Кто-то насмешливо добавил:
— Даосские учения, заключённые в золотых скрижалях, глубоки и сокровенны. Кто из обычных практикующих захочет их знать? А вы хотите сделать их общедоступными? Несомненно, вам есть что скрывать!
Другие говорили:
— Если даже торговцы с рынка и мясники смогут совершенствоваться на Великом Пути, то где тогда окажутся наши тысячи сект и сотни кланов? Вы явно вынашиваете злые намерения!
Чжоу Мань, выслушав их, хлопнула в ладоши и рассмеялась:
— Прекрасно! Оказывается, я ошибалась, следуя заветам императрицы У и стремясь распространить Великий Путь по всему миру!
Чжан И молчал.
Чжоу Мань продолжала:
— Похоже, независимо от того, есть у меня злые намерения или нет, они всё равно будут мне приписаны. Если их нет, разве ваши старания не напрасны? Жаль только, что сегодня вашего молодого господина здесь нет…
Чжан И почувствовал неладное и задумался. До этого её руки были спрятаны в рукавах, но когда она хлопнула в ладоши, они оказались на виду. На правой руке не хватало половины мизинца, а на большом пальце блестел перстень из чёрной стали.
Из толпы раздался крик ужаса:
— Лук Истощения Небес! Бегите!
Но было уже поздно.
Чжоу Мань достигла в «Искусстве Бога И» состояния единства человека и лука. Лёгким движением левой руки она материализовала длинный лук, который возник из воздуха, словно ртуть, переливающаяся сквозь рябь света. Правой рукой она взяла стрелу из истлевшего дерева Фусан* и установила её на тетиву.
П.п.: *Фусан — священное дерево в китайской мифологии.
— Шесть провинций, тысячи школ и сект — все вы поднялись на пик Нефритового Императора, чтобы поздравить меня с обретением Дао, и все хотите позаимствовать лук Истощения Небес. Но прежде узрите его силу!
Она вытянула руки, натягивая серебряный лук, похожий на полную луну.
С высоты собравшиеся казались ей муравьями.
— Сегодня ваши головы станут жертвой небу и земле, успокоив души погибших.
Едва слова сорвались с ее губ, как стрела устремилась к цели!
Лук издал пронзительный визг, и в тот миг, когда стрела вырвалась из тетивы, всё вокруг будто застыло. Реки замерли, солнце и луна остановились в небе!
Все на пике Нефритового Императора были ошеломлены.
Чжан И нахмурился, хлопнул себя по поясу и мгновенно призвал шесть печатей в форме мечей. Печати возникли, вызвав тысячи потоков энергии мечей из бескрайнего неба. Они закружились в вихре, пытаясь блокировать стрелу.
Однако, к удивлению всех, стрела, которая казалась хрупкой, пронзила шесть печатей и полетела прямо ко лбу Чжан И!
Словно течение времени изменилось с выпуском этой стрелы.
Бессмертный Чжан И в этот момент почуял дыхание смерти.
Стрела пронеслась, оставив за собой лишь разрушение: увядшую красоту, морскую гладь на месте суши, весенние цветы распускались и тут же увядали, и мир вокруг неузнаваемо менялся! Его рука, вытянутая для управления печатями, коснулась энергии стрелы и мгновенно сморщилась, покрывшись морщинами.
Чжан И наконец испытал искреннее потрясение, осознав происхождение стрелы и прошептал в смятении:
— Порождающая сожаления...
Первая стрела забирает жизнь. Вторая пронзает радугу. Третья обрушивает звёзды с неба.
Примечание автора:
Оглядываясь на жизнь, полную взлётов и падений, я обращаюсь к героям Поднебесной:
— Осмелитесь ли вы призвать яркую луну посмотреть, как солнце падает в Юйюань*? Осталась ли в вашей жизни хоть капля сожаления?
Знают ли живущие в этом мир, какая стрела самая могущественная в Поднебесной?
Это безжалостное течение времени.
П.п.: Юйюань — мифологическое место на востоке, откуда восходит солнце. Образ заходящего солнца в Юйюань служит метафорой конца жизни.
Этот выстрел истощил всю жизненную ци Чжоу Мань, и её лицо мгновенно постарело.
С вершины она увидела, как там, где пронеслась стрела, поднялся ураганный ветер. Он превращал живых людей в сухие скелеты, обтянутые дряблой кожей, и в одно мгновение они рухнули, образуя сплошной слой мёртвых тел.
На пике Нефритового Императора погибли тысячи культиваторов!
Но горные травы и деревья, омываемые течением времени, обрели новую жизнь, буйно прорастая навстречу ветру, за считанные мгновения достигая небес, образуя густую и пышную зелень.
Чжоу Мань внезапно улыбнулась.
Лук Истощения Небес в её руках рассыпался, превратившись в пыль; корона бессмертия на голове обратилась в пепел; волосы развевались на ветру, а на её бледном лице словно отразилось воспоминание о былом, и в глубине тёмных глаз засверкала полная луна.
Она откинулась назад и исчезла в бескрайнем море облаков.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|