Подавленное чувство в его сердце сделало его раздражительным и беспокойным.
Лу Яньчэнь бродил по гаражу. Ряд за рядом холодный белый свет падал вниз и удлинял его тень.
В конце концов, он нашел автомобиль, который ему очень понравился внешне, и, пошарив там и сям и собрав кучу инструментов, поднял его на домкрат — и начал разбирать.
К тому времени, когда было почти четыре утра, он осмотрел немало мелких проблем, не покрываемых страховкой, и его руки покрылись черными потеками смазки. Затем, ухватившись за балку над дверью сервисного отсека, он сделал еще двести подтягиваний. С этим, наконец, можно было считать, что он пережил большую часть ночи.
Когда он вернулся в комнату, Цинь Сяонань уже давно сбросил с себя одеяло.
Засунув эти маленькие ручки и ножки обратно под одеяло, Лу Яньчэнь начал распаковывать чемодан Цинь Сяонаня. Под всей одеждой было несколько новых книг. Гуй Сяо купила их. Из упаковки была извлечена только английская версия книги «Гарри Поттер и философский камень». Он вытащил его, лег на кровать и пролистал.
Когда он впервые пошел в армию, его знания английского языка сильно ухудшились. Старый командир эскадрильи того времени часто читал им нотации о том, что все члены основной группы специальной полиции, которые будут дежурить во время Олимпийских игр, должны будут знать повседневный разговорный английский, французский, японский, корейский, арабский и испанский языки. В частности, для любого крупного международного матча наличие университетского сертификата CET-6* было обязательным условием для отбора на службу. Хотя это не имело к ним особого отношения, как к тем, кто выполнял обязанности по охране границ, он все же принял эти слова близко к сердцу и снова взялся за изучение английского языка, который он на некоторое время забросил, чередуя его с монгольским и русским языками. В конце концов, он все еще был тем, кто должным образом сдал вступительные экзамены в Национальный униврситет. Хотя, если бы перед ним поставили какие-нибудь химические или физические формулы, он бы с ними не подружился, и наоборот, его навыки владения иностранным языком были достаточно отточены, чтобы они не представляли для него проблемы.
ПП: CET — это общенациональные тесты на знание английского языка для студентов основных колледжей/университетов Китая, не владеющих английским языком. CET-4 является критерием большинства университетов для получения степени бакалавра. CET-6 — это аналогичный тест, но более высокого уровня, и он не является обязательным для всех степеней
Он уложил Цинь Сяонаня рядом с обогревателем, а затем, откинувшись на спинку кровати, прочитал более двадцати страниц. Заметив, что ребенок проснулся и пристально смотрит на него, он повернулся, чтобы взглянуть на прикроватный будильник. Было всего 4:30 утра.
— Продолжай спать, — он отдал этот приказ.
— Хочешь услышать что-нибудь о тете Гуй Сяо? — разум Цинь Сяонаня все еще был в основном в затуманенном состоянии и и лишь отчасти бодрствовал и осознавал происходящее, но все же он постоянно беспокоился о браке Лу Яньчэня, этой самой важной вещи в жизни человека.
Он погладил эту маленькую голову, тоже чувствуя себя смирившимся.
— Поторопись и возвращайся ко сну.
Что-то бормоча, Цинь Сяонань перевернулся. Но не прошло и полминуты, как он завернулся в одеяло и сполз с кровати.
— Я пойду нарисую для тебя схему ее дома!
Лу Яньчэнь хотел остановить его, но босой мальчик уже вернулся с бумагой и ручкой в руках. Дрожа, он прижался к обогревателю, от которого исходил слегка теплый воздух, и с видом подобающим и убедительным стал рисовать, даже поясняя, когда зарисовывал.
Итак, Лу Яньчэнь больше не отказывался от этого предложения. Подперев голову одной рукой, он осторожно натянул одеяло мальчика повыше.
В сиянии света он посмотрел на этот рисунок на бумаге — ее дом.
На этот раз деловая поездка Гуй Сяо длилась около дюжины дней и проходила через Гуанчжоу, Чэнду, Тайбэй и Макао, прежде чем, наконец, прибыть в Ухань.
Гуй Сяо всегда придерживалась мнения, что «после того, как один член семьи поел, всей семье не о чем беспокоиться»*, и пользовалась командировками, чтобы путешествовать и осматривать достопримечательности по всему миру. Только на этот раз она не захотела задерживаться вдали от дома даже на лишний час. В конце концов, перед вылетом в Ухань она даже настояла, что есть что-то срочное, ради чего ей нужно вернуться в Пекин, и договорилась встретить в ресторане аэропорта всю группу, с которой ей нужно было встретиться; они будут обсуждать все во время еды. Как только с едой было покончено, она села на самолет обратно в Пекин. Человек, ответственный за организацию этого мероприятия, охарактеризовала ее как «трехчасовую экскурсию по аэропорту Ухани».
ПП: Это вариант старой пословицы, которая относится к одному человеку или тому, кто живет в одиночестве. Так как этому человеку не нужно обеспечивать других членов семьи, как только он наестся досыта, «всей семье» не нужно беспокоиться о голоде.
Была только одна причина, по которой она так торопилась: ее младший двоюродный брат договорился привести Лу Яньчэня на встречу с новым учителем из школы Цинь Сяонаня во второй половине дня пятого дня нового лунного года.
Гуй Сяо просто не могла успокоиться по этому поводу, и перед тем, как сесть в самолет, она поговорила по телефону с Лу Яньчэнем.
За эти почти полмесяца, в течение которых они не виделись, они всего дважды разговаривали по телефону. Один раз это было перед тем, как она села в самолет, чтобы вылететь из Пекина, а другой раз, когда она была в самолете, который должен был доставить ее обратно в Пекин, за полминуты, прямо перед тем, как она должна была выключить свой телефон. Все это время Гуй Сяо не хватало смелости спросить его о том, как идут дела с его помолвкой с Чжао Миньшань, полагая, что, когда он полностью разберется с этим и все закончится, он расскажет ей. Поэтому, поскольку этот вопрос все еще висел между ними, мешая им, она всегда сохраняла незаметную дистанцию, когда разговаривала с ним.
Она боялась переступить эту моральную черту. Возможно, будучи когда-то жертвой и глубоко пережив боль, вызванную этим, она рассматривала обвинение в разрушении чьего-либо брака как чрезвычайно серьезное.
Даже если это было навязано ему, эта брачная помолвка действительно существовала.
Когда она прибыла в Пекин, был полдень. Рейс не разочаровал, самолет прибыл без опоздания.
Получив свой багаж, Гуй Сяо присоединилась к другим путешественникам из разных мест и вышла из зоны выхода на посадку. Она огляделась. Лу Яньчэня не было видно. Вместо этого она первой заметила Сюй Яо. Через руку мужчины был перекинут пиджак, а его парадная рубашка была тщательно застегнута до самого воротника. У него даже часов не было, он только очень аккуратно и просто носил обручальное кольцо на пальце. Гуй Сяо бросил быстрый взгляд на это кольцо — обычное, без клейма.
— Давайте найдем место, чтобы сесть. Я жду кое-кого, кто заберет меня, — Гуй Сяо подошла к нему.
Сюй Яо хотел помочь ей взять чемодан. Гуй Сяо не позволила ему. Чемодан был маленьким, она вполне могла нести его сама.
Поскольку Сюй Яо спешил на самолет, чтобы вылететь из Пекина, они договорились встретиться в аэропорту. Они нашли произвольную кофейню и сели.
Бросив свой рюкзак на диван, она протянула руку, взяла настольную рекламу кафе и отправила название этого кафе Лу Яньчэню. После того, как она поставила знак на прежнее место, она забеспокоилась, что он не сможет найти это место, и поэтому спросила:
— Не мог бы ты подробно описать мне, как ты добрался сюда из гаража? Я отправлю инструкции тому, кто меня заберет.
Сюй Яо уставился на Гуй Сяо, как на сумасшедшую.
— Человек, с которым ты встречаешься, десятилетний ребенок?
Гуй Сяо покачала головой.
— Он никогда не был в этом здании терминала. Я предполагаю, что он никогда не летал на обычном самолете.
— Твой друг боится летать?
Гуй Сяо снова покачала головой.
Сюй Яо кратко описал ей маршрут. Затем он поднес лист бумаги к ее глазам. На нем были написаны номер банковского счета, название банка и имя владельца счета.
После того, как Гуй Сяо отправила маршрут Лу Яньчэню, основываясь на описании Сюй Яо, она быстро взглянула на эту записку, взяла ее и убрала, а затем довольно извиняющимся тоном объяснила Сюй Яо:
— В последнее время мне нужно иметь под рукой немного денег, и я не могу отдать их все тебе. Что касается суммы, которую ты хочешь занять, я смогу сначала дать тебе лишь две трети. В следующем месяце у меня будет инвестиционный продукт, срок погашения которого наступит, а затем я отдам тебе остальное. Этого времени будет достаточно?
— Без проблем, — другая сторона кивнула. Кто бы мог подумать, что настанет день, когда он попросит денег в долг у Гуй Сяо? — Только сейчас, увидев, как ты выходишь из выхода, я вспомнил, как впервые увидел тебя, когда ты была еще подростком… Кто бы мог подумать? Маленькой девочке удалось вырасти без сучка и задоринки, и она даже неплохо преуспевает в жизни.
Гуй Сяо знала, что имел в виду Сюй Яо. Она улыбнулась.
— Вы когда-нибудь видел это видео? Есть довольно успешная этническая китаянка, которая сказала в интервью, что каждому нужно усердно работать и заработать «чертову сумму денег». Таким образом, когда вы недовольны своей работой, вы можете просто сказать: «Пошел ты!» — и уволиться.
Склонив голову набок, Сюй Яо заметил Лу Яньчэня, входящего в это кафе, и догадался, что это тот человек, которого ждала Гуй Сяо.
Спинка дивана, на котором сидела Гуй Сяо, была очень высокой, так что она не видела человека по диагонали позади себя. Она заметила:
— Дело не в том, что я хочу работать. Это так хорошо - иметь работу. Каким бы плохим и разочаровывающим это ни было, это все равно кормит меня. Я просто хочу по-настоящему усердно работать и зарабатывать свою гребаную сумму денег, чтобы во второй половине моей жизни, независимо от того, какие трудности могут встретиться на моем пути, мне больше не нужно было просто склоняться и подчиняться всему, что преподносит мне жизнь.
Сюй Яо вздернул подбородок, показывая Гуй Сяо, что за ней кто-то стоит.
Гуй Сяо позволила своему взгляду повернуться в этом направлении. В тот момент, когда она увидела Лу Яньчэня ее взгляд немного смягчился. Очень тихо и ласково она произнесла фразу:
— Я боялась, что ты не сможешь найти это место, и собиралась пойти за тобой.
Она подвинулась, Лу Яньчэнь сел.
Наблюдая за поведением Гуй Сяо, Сюй Яо очень позабавился. Затем он перевел взгляд, чтобы оценить Лу Яньчэня. С первого же взгляда на этого человека он уже мог определить, что это был кто-то, кто служил в армии. Несколько дней назад на его собственной свадьбе за столом сидели гости, которые были товарищами по оружию кого-то из его семьи, и сам дух и энергия, которые от них исходили, были похожи на этого человека. За этим столом были даже те, кто служил в гонконгском гарнизоне и миротворческих силах. Но по сравнению с ними присутствие, исходившее от этого человека, стоявшего сейчас перед ним, было еще глубже, и его было труднее постичь. К счастью, его лицо было светлым, как у Адониса, и это помогло немного уменьшить пугающую ауру, которую он излучал.
Его мысли достигли этого момента только тогда, когда внушительный взгляд Лу Яньчэня уже подавил их. Это необъяснимым образом заставило его вспомнить известную цитату Лэй Фэна*: «Относись к своим врагам с жестокостью, как к суровой зиме»…
ПП: Лэй Фэн (1940–1962) был солдатом Народно-освободительной армии, известным своей самоотверженностью. Председатель Мао продвигал его, как пример, которому люди должны следовать, и он является культурной иконой в Китае.
Взглянув на настенные часы в кофейне, он поднял пиджак со спинки стула и встал.
— Твой способ мышления довольно хорош, но, будучи девушкой, не надо всегда говорить «к черту то и к черту это». Звучит не очень красиво. Я спешу идти. Вы, ребята, не торопитесь и поговорите.
Не сделав даже глотка кофе, он вышел оттуда.
Все мысли Гуй Сяо были заняты только что прибывшим человеком. Она мягко пододвинула ему кофе, который принес официант.
— Хочешь выпить?
Пена на обезжиренном латте слегка колыхалась, а вместе с ней и маленькое сердечко, нарисованное сверху сиропом.
Лу Яньчэнь покачал головой.
— А, так вы, ребята, не пьете кофе, — она поняла.
Лу Яньчэнь покачал головой.
— Я пью черный кофе.
Гуй Сяо немедленно исправила свою ошибку.
— Значит, вы, ребята, тоже пьете кофе.
У Лу Яньчэня вырвался смешок. Из этих кратких слов он понял, что у нее были определенные неправильные представления о повседневной жизни солдат, дислоцированных на границе. Он решил, что пока не будет обсуждать с ней этот вопрос.
Поскольку Лу Яньчэнь молчал, Гуй Сяо взяла ложку и тоже молча помешала чашку кофе. Маленькая серебряная ложечка, украшенная пирсингом, которую она держала двумя пальцами, издавала легкий звон, ударяясь о керамическую кружку.
Последние полмесяца, когда ей было нечего делать, она искала информацию, надеясь узнать больше о прошлом Лу Яньчэня. Однако даже соответствующих новостных сообщений было мало, не говоря уже о конкретных подробностях. Позже она также позвонила и поспрашивала своих одноклассников из начальной школы. Всем им было что сказать, но общая идея заключалась в том, что на самом деле они ничем не отличались от обычных людей, что, как только вы снимаете внешнюю «шкуру солдата пограничника», им тоже нравится играть в DotA… Но Гуй Сяо чувствовала что между каждым местом должны быть большие различия, точно так же, как люди, размещенные на границе в Юньнани, определенно должны отличаться от людей в гарнизоне Гонконга. А он служил на границе, занимался пограничным патрулированием и борьбой с терроризмом - это должно было бы отличаться еще больше, не так ли?
Она бессистемно расспрашивала о целом ряде случайных вещей, но не получила никакой полезной информации. Например, на вопрос о том, какие у него могут быть привычки в повседневной жизни, ответ был в основном пустым, и на самом деле не могло быть ничего более пустого.
Под столом было тесно. Его кеды натыкались на носки ее кожаных туфель.
Это ощущение того, что вы находитесь рядом друг с другом, рядом с другим человеком, было особенно обнадеживающим. Ее мысли снова унеслись далеко.
Когда они только начали встречаться, ей предстояли вступительные экзамены в среднюю школу, а он также готовился к вступительным экзаменам в университет.
Обеспокоенный тем, что он может негативно повлиять на нее, Лу Яньчэнь в школе никогда не показывал, что у них с ней какие-либо отношения такого рода. Однако наедине, каждый день или два, он навещал ее по вечерам. Опасаясь, что вождение автомобиля может слишком привлекать внимание и навлечь на нее слишком много критики, он подъезжал к ней на велосипеде.
В лучшем случае, чтобы добраться от авторемонтной мастерской до дома ее тети, требовалось, по меньшей мере, час и десять минут, но он мог видеть ее только в течение одного часа.
Каждый раз, когда он приезжал, он вывозил Гуй Сяо на прогулку на велосипеде и избегал находиться в районе проживания семей военных. Из жилого района они ехали на велосипеде в военную городок, проезжали здание за зданием курсантских общежитий, а затем ехали до конца дороги, пока, наконец, не останавливались у маленьких ворот, которые были у подножия гор Янь.
Это место было очень отдаленным и там было даже несколько курганов. Среди ночи было жутко. Она устраивалась поудобнее в его объятиях и болтала с ним, и они иногда удостаивались нескольких взглядов патрулирующих солдат, которые могли пройти мимо в любое время. В то время она была очень застенчивой, и каждый раз, когда патрульный проходил мимо них, она использовала его плечо, чтобы скрыть большую часть своего лица. Ее лицо горело и покрывалось тревогой, и она чувствовала себя ужасно смущенной. Однако теперь, когда она вспомнила об этом, если бы Лу Яньчэнь хотел сделать с ней что-то интимное, ему нужно было бы только выехать с ней из военного городка. Но он этого не сделал.
Есть некоторые вещи, которые, когда вы вернетесь назад и снова глубоко поразмыслите над ними после того, как повзрослеете и возмужаете, вы поймете, например, окружающих вас людей, кто исключительный, а кто неполноценный, кто хороший человек, а кто плохой.
Эти двое не стали долго задерживаться в аэропорту и поспешили добраться до условленного места встречи до трех часов. Эти двое не стали долго задерживаться в аэропорту и поспешили добраться до условленного места встречи до трех часов.
Жена ее двоюродного брата обладала особенно хорошими навыками межличностного общения. Подготовив подарки, она, поднимаясь в лифте, сказала им, что нужно говорить лестные слова и выставлять напоказ печальные бедствия. Конечно, ответы и ведение беседы также были важны. Короче говоря, чтобы создать наилучшие условия и ситуацию, способствующие успешному переводу ребенка в школу, необходимо было пройти этот этап вместе с учителем. Когда они были у двери дома учителя, младший двоюродный брат Гуй Сяо протянул руку и постучал.
Не прошло и полминуты, как дверь открыла девушка, похожая на студентку университета. В тот момент, когда она увидела всю их группу, ее изначально вежливая улыбка застыла на лице. На ее лице было удивление и недоверие, когда она то и дело поворачивала голову, чтобы посмотреть назад.
— Мама! Мама! Тебя кто-то ищет! Зять, Старшая сестрёнка, быстрее! У нас гости!
Выкрикнув это, она любезно сказала им, что им не нужно переобуваться и попросила войти. Однако эти глаза сверкали, как будто у нее было много-много слов, которые она хотела сказать, и они были прикованы к Лу Яньчэню. Все они могли чувствовать, что что-то не так, но все же не знали, что именно.
Войдя в дом, все расселись.
Две сестры перешептывались между собой и хихикали, а младшая сестра даже беспрестанно толкала своего очкастого благообразного зятя. Классным руководителем Цинь Сяонаня была учительница лет пятидесяти или около того, довольно суровая. Видя, что ее семья такая невежливая, она очень разозлилась.
— Из-за чего вы все поднимаете такой шум?
— Мама, мы увидели кое-кого из наших знакомых, — объяснила старшая сестра. Она подошла к дивану и кивнула, приветствуя Лу Яньчэня. — Простите, вы когда-то служили в специальной полиции?
— Вооруженная полиция, — поправил Лу Яньчэнь.
Была ли разница? Старшая сестра на мгновение замолчала. Но затем, пропустив этот неважный вопрос, она потянула к себе младшую сестру и начала описывать тот ужасающий, опасный самостоятельный отпуск, который они пережили во время празднования Национального дня несколько лет назад.
В то время две сестры путешествовали по северо-западным районам страны с семью или восемью другими одноклассниками, и они столкнулись с ситуацией, когда большое количество пассажиров застряло на железнодорожной станции.
Этот командир Лу, который сейчас сидел на их диване, в то время привел команду, чтобы встретиться с другой группой полиции и поддерживать порядок на месте. Той ночью многие люди были путешественниками, которые ждали более десяти часов. Там были люди из самых разных мест, самые разные люди, сомнительные вперемешку с хорошими, честными. Ночью кто-то спровоцировал беспорядки, и хаос был на грани того, чтобы разразиться. Он и сопровождавшие его люди образовали живую стену, и группа за группой пассажиры выстраивались в очередь по собственному желанию, чтобы пройти в безопасную зону. Вначале эти девушки не очень серьезно относились к ситуации и все еще весело обсуждали шепотом, должны ли они извлечь выгоду из толкания и сжатия толпы, чтобы наткнуться на супер горячего парня, который отдавал приказы, и устроить романтическую историю любви с этим парнем.
Пока в толпе вдруг не вспыхнул огромный переполох…
— В то время это были вы. У кого-то был пистолет, вы схватили меня за плечо и толкнули нас за спину одного из ваших товарищей, — младшая сестра посмотрела на него. — Вы все еще помните? У моей одноклассницы были прямые волосы, очень длинные, до талии, вот здесь. У меня были кудри, длинные каштановые волосы с завитушками.
Это был первый раз, и, вероятно, будет единственный раз, в жизни этой молодой девушки, когда она была вынуждена столкнуться с настоящим пистолетом и настоящими пулями. Это действительно было незабываемо. В современном обществе быть спасенным героем — слишком редкое явление. Правда, слишком редко.
Когда был задан этот вопрос, все с большим интересом ждали ответа.
Но на самом деле вовлеченная сторона, Лу Яньчэнь, под пристальными взглядами семи или восьми пар глаз, устремленными на него, бесстрастно ответил:
— Никаких воспоминаний об этом.