Глава Восемь. 

Я положила вещи на кровать и отступила назад, рассматривая их.

Почему Эдуард подарил мне такую дорогую одежду? Этот наряд не был  похож на обтягивающую бордовую рубашку, которую я приготовила вчера вечером. Он больше походил на то, что станет носить Райан Торнфакс. Не такая презираемая приемная дочь, как я. Это были первые красивые вещи, купленные для меня на деньги Роджера Хевершема. Никто никогда не дарил мне таких вещей.

Зачем  он это сделал?

Невозможно было отрицать, что они отлично подойдут для похода, особенно ботинки. Мне  не хотелось думать о том, что я буду делать, если они испортятся во время поездки. Но, скорее всего, так и будет. Конечно, Эдуард должен это понимать? Чтобы такая дорогая одежда использовалась таким образом…

Отряхнувшись от странностей этого утра, я продолжила свои дела. Ополаскивая лицо теплой водой, я снова удивилась. Еще один сюрприз, которого я не ожидала от Фреды: во всех прошлых жизнях вода всегда была холодной

Сняв ночную рубашку, я осторожно коснулась шрама на груди. Того места, куда Каллан ударил меня ножом в моей второй жизни. Шрам был красным и неровным из-за того, что рука Каллана дрогнула и лезвие распороло тело еще немного ниже первоначального удара.

Я привыкла к этому шраму в своей третьей жизни. Я говорила Гаррету, что это был детский шрам, появившийся  до того, как меня удочерили. Он не мог  проверить это, поскольку ни одна горничная никогда не помогала мне переодеваться в доме Хевершемов с тех пор, как меня удочерили. Явная ложь, которую я объясняла тем, что не помню инцидента, в результате которого я получила этот шрам. У меня не было никаких воспоминаний о том, что было до того, как меня удочерили.

Потирая шею, я сняла с нее полоску разорванной ткани, в которой спала. Думаю,  было бы не разумно оставлять шею непокрытой. Любой мог войти в мою комнату, когда я сплю, и увидеть шрам на моей шее, оставшийся после моей последней смерти. У меня не было ни одной правдоподобной лжи, чтобы объяснить, откуда появился этот шрам, поскольку всего два дня назад его не существовало. Все ежедневно видели мою шею, в отличие от груди, которая всегда была прикрыта одеждой. Поэтому мне приходилось быть очень осторожной.

Испытывая противоречивые чувства, я в конце концов надела одежду, подаренную мне Эдуардом. Все вещи были приятными на ощупь, удобными, идеально сидели по фигуре, свободными, но не мешковатыми. Достав из ящика кожаный ремень, я прикрепила его к брюкам и затянула шнурки на ботинках до колен.

Собрав одежду, которую я достала прошлой ночью, я положила ее в рюкзак, который приготовила как запасной. Шерстяные брюки пригодятся, если станет холоднее, чем планировалось. Вчера вечером одна из служанок принесла мне бурдюк с водой, поэтому я позаботилась о том, чтобы плотно привязать его сбоку сумки для удобства доступа. После этого все, что мне было нужно, - это сухие пайки, которые я заберу на кухне перед отъездом. У нас всегда был запас вяленого мяса и риса, которые я могла бы использовать. Возьму также немного сыра и хлеба, но надолго их не хватит.

Перекинув рюкзак через плечо и подхватив свободной рукой свой черный плащ, я вышла из своей комнаты на утренний завтрак.

 

***

 

Я увидела надутые губы Кары и полные слез глаза, когда она яростно вцепилась в мои плечи. Кара преградила мне путь в коридоре по направлению к столовой. Ее дрожащие губы выражали гнев и печаль и заставили меня напрячься.

 - Как ты могла? - воскликнула она.

 - Кара, - я потянулась к ее  рукам, чтобы сбросить их со своих плеч, но как только я попыталась  сделать это, она еще сильнее сжала пальцы, оставляя на моем теле синяки.

 - Как ты могла, Линетт! Как ты могла оставить меня! - ее голос был громким и пронзительным

 - Мне это нужно, Кара. Пожалуйста, пойми, - я говорила спокойно, надеясь успокоить ее в свою очередь. Я ожидала такую реакцию Кары. Она была счастлива за меня, когда я уехала, чтобы выйти замуж за Гаррета в моей третьей жизни, но все равно подняла шум. Теперь, когда я уезжала в армию, а не замуж, я не знала, что можно ожидать от нее.

 - Нет! - запротестовала она.  - Нет, - ее голос затих, а по щекам потекли слезы.  - Ч-что...  если... - она не смогла закончить предложение, так как начала икать от слез. Но я знала, что она собиралась сказать.

 - Что, если я погибну? Кара, - я взяла ее за подбородок и вытерла слезу с ее щеки.  - Все будет хорошо. Я обещаю, - я приподняла ее голову, чтобы убедиться, что она смотрит на меня.

 - Ты не можешь этого знать, - прошептала она, не убежденная моими словами. Я могла бы сказать ей что-то еще, чтобы убедить ее, но от этой мысли мне стало не по себе.

 - Эдуард и Каллан будут со мной. Они будут оберегать меня, - я улыбнулась ей.  Я лгала ей, но так было лучше.

 - Х-хорошо, - она ослабила хватку на моих плечах и вытерла глаза тыльной стороной ладоней.  - Да, наши братья защитят тебя, -  она вцепилась в эту идею, как я и надеялась.

Однако ее слезы быстро сменились хмурым выражением лица. 

 - Я не могу поверить, что ты так поступила с Гарретом.

 - Что именно я ему сделала? - я сузила глаза. Кара, к сожалению, была настолько легкомысленна, что часто думала только о романтике.

 - Он хотел жениться на тебе, Линетт! У него, должно быть, разбито сердце, - мрачно вздохнула она.

 - Кара, я не выйду замуж за человека, которого не люблю, - я прикусила щеку, сдерживая то, что хотела сказать. Она  не поймет. Никто из них не поймет.

Кара в шоке прикрыла рот рукой.  

- Не любишь? Но у Сары Ганглис вы так хорошо танцевали вместе, что я подумала, ты влюбилась в него. - Выражение ее лица показывало, что она была искренне удивлена моим заявлением.

 - Нет. Я не хочу выходить за него замуж, - вздохнула я, притягивая ее ближе.  - Пожалуйста, пойми меня.

 - Хорошо, - пробормотала она мне в грудь, обнимая  за талию.  - Просто вернись, - прошептала она, когда я обняла ее в ответ.

 - Я обещаю, - сказала я.

Мы постояли вместе некоторое время. Думаю, она предчувствует что я, скорее всего, никогда не вернусь сюда.

Оторвавшись от меня, Кара взяла меня за руку и пошла рядом со мной в столовую. Я слегка сжала ее ладонь, прежде чем мы разошлись, чтобы сесть   за стол, накрытый на пятерых. Этим утром она предпочла сесть рядом со мной, а не на свое обычное место рядом с Роджером. Это было приятно.

Вскоре появился Роджер с Калланом и Эдуардом. Прежде чем сесть во главе стола, Роджер поприветствовал Кару улыбкой, игнорируя меня.

Каллан,  бросил на меня сердитый взгляд, решив сесть прямо напротив и ссутулившись на своем месте. Неодобрение было написано на его лице. Я закатила глаза  и  отвернулась.

Эдуард, как всегда, сел рядом с Роджером. Он взглянул на рубашку, которая была на мне, и я почувствовала, что мои щеки краснеют. Он слегка улыбнулся, прежде чем снова сосредоточить свое внимание на Роджере. Они продолжили начатый  разговор.

По очереди слуги принесли нам всем чашки чая и тарелки с дымящейся едой. Фреда, как моя служанка, подошла  и поставила тарелку на  стол передо мной. Она улыбнулась.

 - Это омлет с ветчиной, - прошептала она, прежде чем отойти и встать у стены вместе с другими слугами.

Я осторожно взяла нож и вилку и отрезала кусочек. Удивительно, но вкус оказался нежным, сырным и съедобным. Впервые в этом поместье мне подали приличную еду.

Это было настолько вкусно, что я, не колеблясь, проглотила его с жадностью.

 

***

 

Завтрак прошел без происшествий. Роджер разговаривал с Калланом и Эдуардом. А я наслаждалась едой, беседуя с Карой. Я посоветовала ей продолжить учебу, чтобы когда-нибудь она смогла работать во дворце. Она мечтала встретиться с императрицей и служить в королевской библиотеке.

После завтрака я пошла на кухню и наполнила свой рюкзак пайками, прихватив нож и простую металлическую чашку. Все это жизненно необходимо в походе. Я даже нашла запасное огниво для разведения костра, которым часто пользовались повара. Затем, довольная, что взяла все необходимое, я отправилась в холл, чтобы дождаться Каллана и Эдуарда.

Мне не пришлось долго ждать, прежде чем появился Каллан. На нем была серая хлопковая рубашка, похожая на мою, и темно-коричневые брюки. Серый плащ, соответствующий  его армейскому званию развевался у него за спиной. На груди у него были такие же черные военные доспехи, которые я видела у призывателей на параде. Я уже знала, что каждой стихии соответствовал определенный цвет. Однако, серые плащи  носили  те, кто еще не мог вызвать духа Эфира. Вот почему у Каллана все еще не было синего плаща. Серые рубашки и плащи носили пешие охранники, у которых не было Ядер.

 - Тц, - нахмурился Каллан, приближаясь.  - Как обычно.

 - Прошу прощения, - спокойно спросила я.

 - Знаешь что, - он скрестил руки на груди, - Я ожидал, что ты сделаешь что-то глупое, пока мы остаемся дома, но ты  умеешь удивить.

 - Каковы именно были твои  ожидания?

 - О, ты знаешь, - ухмыльнулся он, - выставлять себя дурой, что-то ломать, устраивать сцены и тому подобное.

 - Ах, - я признала его слова. - Что ж, я рада, что смогла удивить тебя.

 - Поздравляю, - он медленно и саркастично похлопал в ладоши.  - Я всегда знал, что ты чокнутая, но я не знал, что ты хочешь стать пищей для демонических зверей.

 - Я не стану их пищей , - я сжала руки в кулаки, пытаясь успокоиться. - Я хочу быть полезной. Я буду полезной.

 - С твоей гербологией? - поинтересовался он.  - У тебя не будет шанса воспользоваться этими навыками, если ты погибнешь.

 - Похоже, ты почти волнуешься за меня.

 - Не волнуюсь. Я нет, - быстро отрезал он, когда Эдуард подошел к Роджеру и Каре.

Как и мы с Калланом, Эдуард был одет в такую же, но синюю рубашку и  черные брюки. В отличие от Каллана, его плащ был королевского синего цвета с серебряными пряжками, прикрепленными к доспехам. На поясе у него висел Цзянь, надежно спрятанный в ножнах - прямой обоюдоострый меч, любимое оружие семьи Хевершем. Он передал другой Цзянь, который держал в руках, Каллану, который с радостью взял его.

 - Линетт, - сказал Роджер, протягивая один мне.

 - Что это? - удивленно спросила я, не решаясь взять меч у него.

 - Возьми, - потребовал он, видя мое волнение.  - Ты представляешь нашу семью. Было бы стыдно, если бы ты ушла без оружия.

 - Спасибо, - я взяла Цзянь, и внезапная тяжесть заставила мою руку опуститься. Я быстро сжала его покрепче. Каллан понимающе усмехнулся, явно размышляя о моей слабости.