Аккуратно сложив письмо, Клейн достал медный свисток, поднёс его ко рту и резко дунул.
Перед письменным столом начали беззвучно материализоваться размытые белые кости, вылетая, словно фонтан, одна за другой и складываясь в огромное чудовище. Оно по-прежнему достигало почти 4 м в высоту, по-прежнему было окутано тусклым сиянием, а его голова, как и раньше, пронзала потолок, – всё как и прежде.
Клейн подбросил письмо вверх, и увидел, как костяной монстр уверенно поймал его. Он снова дунул в свисток, посланник рассыпался на призрачные кости, опавшие дождём на поверхность стола и исчезнувшие в ней.
Закончив с этим, Клейн почувствовал себя немного спокойнее, но не остановился. Отодвинув стул, он встал, сделал четыре шага против часовой стрелки и перенёсся в пространство над Серым туманом.
Его глазам предстали величественный дворец и древний, покрытый патиной длинный стол, казалось, остававшиеся неизменными на протяжении тысячелетий.
Клейн сел на стул с высокой спинкой, принадлежащий [Шуту], молча снял маятник с левого запястья и материализовал желтоватый пергамент и перьевую ручку. Он собирался погадать о ситуации с Капитаном, свидетелем которой он стал сегодняшней ночью!
Немного подумав, Клейн записал запрос для гадания: «Аномалия Дэна Смита опасна для меня».
Гадания, касающиеся собственной безопасности, труднее всего поддаются внешнему вмешательству, так как это связано с инстинктами духовного тела. Другими словами, если только вмешательство не было чрезвычайно мощным, Клейн мог получить относительно точный результат в подобных вопросах.
Именно поэтому, зная, что миссис Шерон способна повлиять на результат гадания, Клейн всё равно провёл перед заданием гадание о возможных опасностях – он был уверен, что Шерон недостаточно сильна, чтобы повлиять на такой тип гадания. А сейчас, чтобы выяснить ситуацию с Капитаном, он решил исключить все помехи и провести гадание над Серым туманом.
Держа маятник в левой руке, Клейн семь раз прошептал запрос для гадания, закрыл глаза и погрузился в когитацию. Через несколько секунд он открыл глаза, и зрачки, ставшие темнее, вернулись к обычному состоянию.
Моретти уставился на подвеску из цитрина, и его сердце медленно окутала тьма, потому что маятник начал вращаться по часовой стрелке – довольно быстро и с большой амплитудой.
«Это означает утвердительный ответ. Это означает, что аномалия Капитана подвергает меня опасности! И опасности немаленькой!»
Закрыв глаза, Клейн «стёр» предыдущий текст и написал новую строку: «Причина аномалии Дэна Смита».
Он отложил подвеску из цитрина, откинулся на спинку стула и, повторяя запрос, погрузился в когитацию, чтобы войти в сон. В сером, размытом, иллюзорном мире он не увидел ничего, абсолютно ничего, кроме серости.
Клейн открыл глаза, посмотрел на пергамент на бронзовом столе и пробормотал с горечью:
— Это означает, что информации недостаточно, гадание провалилось…
Внезапно он почувствовал сильную усталость, и понял, что это результат ожесточённого боя, непрерывного использования ритуалов и множественных гаданий. Обернувшись духовной энергией, Клейн провалился в Серый туман и вернулся в реальный мир.
Всю ночь ему снились кошмары, которые заканчивались всегда одинаково: появлялся либо Кенли, изрыгающий свои внутренности, либо Дэн Смит с тёмно-красной кровью вокруг рта.
***
На следующее утро Клейн заранее прибыл в компанию «Терновник» перед тем, как заступить на смену у Врат Ханиса. В это время гражданские служащие ещё не пришли на работу. Клейн прошёл через перегородку, взглянул на открытую дверь и увидел в кабинете Капитана Дэна Смита.
Дэн снял пиджак, оставшись в белой рубашке и чёрном жилете. Он сидел на своём месте, держа в руках чашку кофе, и безучастно смотрел на стену перед собой. Его волосы выглядели сухими, серые глаза потеряли блеск, а резкие черты лица выдавали явную усталость.
«Даже для Капитана, пережившего множество подобных ситуаций, потерять двух товарищей за такой короткий срок невыносимо…» – сердце Клейна сжалось, но в его сознании вновь возникло разбитое зеркало, пригнувшийся Дэна и его лицо, испачканное тёмной кровью. Клейн резко стиснул зубы и отвернулся.
Через несколько секунд Моретти взял себя в руки и постучал в дверь кабинета Капитана.
Тук, тук, тук.
Дэн поставил чашку с кофе, и его серые глаза вновь стали бездонными. Он тихо вздохнул:
— Я уже доложил о ситуации в Святой Собор, и они дали предварительный ответ. Церковь выплатит семье Кенли компенсацию в 3000 фунтов, а полицейский департамент добавит ещё 1000 фунтов в качестве пособия…
«Итого 4000 фунтов – для большинства представителей среднего класса это состояние, которое невозможно накопить за всю жизнь… Недельная зарплата Кенли составляла 7 фунтов, годовая – 364 фунта, с учётом премий и дополнительных доходов она достигала как минимум 380 фунтов… 4000 фунтов эквивалентны его доходу за 10 лет… Такая сумма может приносить как минимум 200 фунтов годового дохода, что хоть как-то компенсирует ущерб, нанесённый семье смертью Кенли… Хотя деньги не могут заменить чувства, не могут заменить самого Кенли, но сейчас это единственный относительно эффективный способ…» – в голове Клейна пронеслось множество мыслей, но вслух он лишь вздохнул:
— Это всё, что мы можем сделать.
Церковь Богини Вечной Ночи в этом отношении проявляла добросовестность.
Дэн поправил воротник и глухо произнёс:
— Спускайся в подвал и смени Роял.
— Хорошо. – Клейн слегка кивнул. Он развернулся и направился к двери, услышав почти что бормотание Капитана:
— Позже мы проводим Кенли домой…
«Проводить Кенли домой… Как отреагируют его отец, мать, братья, сёстры и невеста…» – сердце Клейна сжалось, и он даже ощутил некое облегчение от того, что ему не придётся столкнуться с этой скорбью. Он знал, что это бегство, но он действительно боялся увидеть полные горя глаза родителей Кенли и потерянный взгляд его невесты, боялся столкнуться с их скрытым упрёком, боялся услышать эти рыдания. Ускорив шаг, Клейн добрался до Врат Ханиса и молча сменил Роял.
Моретти сидел в караульной комнате, время от времени доставая серебряные карманные часы и наблюдая, как время медленно идёт вперёд. Неизвестно сколько времени прошло, когда он вдруг услышал призрачный, наслаивающийся сам на себя голос. Он взглянул на тыльную сторону ладони, где проступили четыре чёрные точки, и понял, что это [Справедливость], [Повешенный] или [Солнце] взывают к нему. Но он не мог ответить немедленно, ему оставалось ждать, пока вызов не закончится, и ждать следующего вызова, когда он вернётся домой.
Открыв дверь дома, Клейн увидел, что служанка Белла протирает обеденный стол, а Мелисса и Бенсон, уже одетые для выхода, спускаются по лестнице.
— Разве вы не были на мессе на прошлой неделе? – удивился Клейн.
Бенсон усмехнулся:
— Я могу понять память человека, который не спал всю ночь.
— А? – Клейн ещё больше растерялся.
— Сегодня первый день продажи билетов на «Возвращение графа», – пояснила Мелисса.
Клейн хлопнул себя по лбу и снял цилиндр:
— Я был так занят в последнее время, что совсем забыл об этом. Особенно эти три дня… – со вздохом добавил он.
Мелисса заботливо посмотрела на него:
— Твой завтрак на кухне, поешь и иди спать. Мы с Бенсоном подумали, раз уж выходим, заодно сходим на мессу в собор Святой Селены.
— Хорошо. – Клейн помахал на прощание брату и сестре, быстро позавтракал и отправился в свою спальню.
Подготовившись, он сделал четыре шага против часовой стрелки и перенёсся в пространство над Серым туманом, где увидел пульсирующие багровые звёзды, соответствующие [Справедливости] и [Повешенному].
Протянув правую руку и направив к одной из звёзд духовную энергию, Клейн увидел размытые изображения и услышал молитву [Справедливости]:
— … Я молю Вас услышать меня. Из-за истории с Цилингосом мой отец нанял Потустороннего для моей защиты, и за мной установили скрытое наблюдение, о котором я не знала. Мне с трудом удалось найти возможность обратиться к Вам. Я хочу попросить отпуск на следующей неделе, я верю, что всё это скоро уляжется.
Клейн машинально взглянул на размытое изображение, увидел клубящийся пар, огромную ванну, в которой, казалось, плескалась вода, и [Справедливость], закутанную в полотенце.
Он отвел взгляд и начал слушать молитву [Повешенного]. Тот описывал ситуацию иначе, но просил о том же – он хотел взять отпуск из-за последствий дела Цилингоса.
Клейн слегка кивнул и ответил на их молитвы:
— Я понял.
Затем он послал мысль багровой звезде, соответствующей [Солнцу]:
— Предстоящее собрание отменяется.
***
Город Серебра.
Деррик Берг находился на тренировочной площадке, слушая наставления. Небо над головой по-прежнему было тёмным, время от времени озаряясь вспышками молний.
Внезапно картину перед его глазами заволокло густым туманом. В тумане проступил древний дворец, подобный жилищу великана, и восседающий во главе стола [Шут].
— Предстоящее собрание отменяется.
Пока звучали эти слова, зрение Деррика вновь прояснилось. Его не удивила такая мистика, ведь перед каждой встречей [Шут] отправлял ему подобный сигнал.
Берг машинально поднял взгляд на стоящую перед ним женщину – члена Совета Шести Города Серебра, Пастыря Ловию. Эта пугающая Потусторонняя постоянно переходила от улыбки к холодности и обратно, объясняя каждому из присутствующих юношей, что вскоре они присоединятся к патрульным отрядам для уничтожения окрестных тёмных тварей, и это уже не будут тренировки.
«Старейшина Ловия ничего не заметила… Её состояние становится всё более странным. Может, из-за того, что среди контролируемых ею душ есть злой дух, равный по могуществу Потустороннему Высшего уровня?» – задумался Деррик.
***
Вернувшись в спальню, Клейн лёг в кровать и быстро заснул. Во сне он увидел события последних дней.
Внезапно он почувствовал, что кто-то его трясёт, и мгновенно проснулся. Открыв глаза, Клейн увидел огромную костяную руку. Рука замерла на мгновение, бросила сжимаемое ею письмо на кровать и исчезла.
«Ответ от мистера Азика…» – Клейн взял письмо.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|