Глава 5.1: Держись от неё подальше

Погода в Бездонной долине переменчива и своенравна. Вэнь Хэань вышла и увидела, что небо полностью потемнело. Несколько бессмертных художников-заклинателей безмолвно стояли на страже у ворот, держа в руках изящные фонари.

Те были дворцовой работы, невероятно искусно выполненные, с длинными рукоятями. Помимо самого светильника, источающего тёплый оранжевый свет, все линии корпуса были цвета туши, а сочленения деталей — поразительно плавными.

Без сомнения, это было творение искусных мастеров Шаманских гор.

При этом свете перемены в тёмном небе невозможно было скрыть. Снег валил хлопьями, щедро укутывая промёрзшую землю Бездонной долины.

В доме витал тяжёлый запах лекарств и свежей крови. Лу Юйжаню это ощущение было неприятно, поэтому он просто присел в нарисованное бессмертными слугами кресло. Среди метели его веки были опущены, одна рука свободно свисала, другая покоилась на колене. Его аура была чистой и возвышенной, утончённой, словно у небожителя.

Шан Хуай сидел на корточках в десяти шагах от него, его ресницы и головной убор покрылись снегом, рот по-прежнему оставался немым, а взгляд, устремлённый на Лу Юйжаня, был полон убийственной ярости.

Лу Юйжань был настолько привычен к этой картине, что мог полностью её игнорировать. Он взглянул поверх Шан Хуая, ненадолго встретился глазами с Вэнь Хэань и слегка кивнул:

— У тебя есть четверть часа на сборы. По истечении времени — сразу отправляемся в путь.

Вэнь Хэань кивнула и юркнула обратно в свой ветхий домик.

Вообще-то собирать было почти нечего. Когда её под конвоем отправляли в Бездонную долину, семья Вэнь не проявила ни капли снисхождения: они не только конфисковали небесные материалы и земные сокровища из её духовных инструментов, но и не оставили ни гроша из мирских денег, записанных на её имя в реестрах Сокровищницы духа.

Прибыв сюда, она обыскала себя и нашла лишь бесполезный поясной знак. Обменяла его на десять духовных камней, и лишь тогда появился этот дом, чтобы не замёрзнуть и не умереть с голоду.

Вэнь Хэань откинула занавеску в комнате. Внутри стояла кровать, на которой сушилась одежда. Лу Юйжань в некоторых аспектах был вполне воспитанным — сюда чужаки не заходили.

Она постояла на месте, размышляя, сначала сняла одежду, сложила и убрала в узелок, затем вскрыла потайной ящик в изголовье кровати, вытащила оттуда маленькую шкатулку и откинула крохотный медный замочек.

В шкатулке лежало шесть духовных камней. Больше ничего.

Для прежней Вэнь Хэань даже гора из духовных камней была бы ничтожной мелочью, которую она и взглядом бы не удостоила. Для нынешней же Вэнь Хэань это были средства к существованию, корень жизни.

Хотя после отъезда с Лу Юйжанем ситуация, вероятно, значительно улучшится.

Она убрала пять духовных камней в узелок, один оставила в ладони, затем, взяв небольшой узелок, откинула занавеску и вышла. Проходя мимо квадратного стола снаружи, она остановилась.

На столе лежала связка засахаренных ягод на палочке.

Она взяла засахаренные ягоды с собой и покинула дом.

Снаружи метель вздымалась до небес. Бессмертные слуги стояли с фонарями, не отводя глаз. Лу Юйжань безмолвно сидел в кресле, не поднимая взгляда и не говоря ни слова, вокруг него словно образовался невидимый барьер, и снег обходил его стороной.

Одетый в чёрное Шан Хуай стал полностью белым, его взгляд постепенно смягчался, появлялись признаки примирения.

Каждый был погружён в свой собственный мир.

Вэнь Хэань подумала и похлопала главного бессмертного слугу по руке. Её прикосновение было очень лёгким, но тот неожиданно вздрогнул, и фонарь в его руке трижды качнулся. Он обернулся и увидел, что бывшая госпожа протягивает к нему ладонь и одновременно жестами объясняет, вежливо спрашивая:

— Прошу прощения, нет ли у вас немного мелочи? Могу обменять на духовный камень.

Духовные камни ценны снаружи, один стоит сотни золотых, но в Бездонной долине серебро практичнее.

Первой реакцией бессмертного слуги было взглянуть на выражение лица Лу Юйжаня, но тот, казалось, не слышал, даже не пошевелился. И слуга понял: вероятно, это значит, что ему следует действовать по своему усмотрению.

С тех пор как Вэнь Хэань впала в немилость, слухи о её связи с Цзян Чжао разлетелись по всем Девяти областям. Они, как близкие подчинённые господина, все считали это нелепым, были потрясены и возмущены.

По их мнению, независимо от причин, даже если эта особа крайне полезна, господин не должен был её спасать.

Но решения господина не допускали возражений, и им пришлось проделать весь путь через воды, чтобы достичь Бездонной долины.

Когда они впервые увидели Вэнь Хэань, им ещё с трудом удавалось сохранять подобие приличия, выдавливая вежливые улыбки. Но с тех пор как стало известно, что ей предстоит действовать вместе с ними, уголки их губ уже никак не желали подниматься.

Бессмертный слуга видел Вэнь Хэань не впервые. После заключения союза с господином она два года прожила в Шаманских горах. В те времена дочь семьи Вэнь была сколь высокомерна, одинока и решительна! Куда бы ни указывала её воля, бесчисленные люди склонялись в поклоне, становясь слугами, готовыми к любым поручениям.

Те глаза взирали лишь на небеса, а не на землю.

Теперь же её тон и манера поведения были совсем иными.

Но как бы там ни было, на улыбающееся лицо рука не поднимается, да раз господин велел ей идти с ними, значит отныне она — наполовину соратница.

Бессмертный художник-заклинатель немного взвесил всё это и, не желая тратить время, достал из рукава серебряный слиток в виде юаньбао* и протянул ей, не взяв духовный камень. Сухим тоном он произнёс:

— Есть только это. Извини, если не подходит.

П.п.: * Юаньбао (元宝) — традиционная форма слитка из серебра или золота, имевшая хождение в имперском Китае. Характерная форма в виде лодочки с загнутыми вверх краями символизировала богатство и процветание. Изначально юаньбао служил платёжным средством для крупных сделок и накопления капитала, а в более поздние периоды стал распространённым символом благополучия, часто изображаемым во время праздников (например, Китайского Нового года) или в качестве декоративного элемента.

Вэнь Хэань взглянула и даже обрадовалась:

— Сойдёт, спасибо.

Сжав в руке засахаренные ягоды и серебряный слиток, она уже вышла за ворота, но, видимо, что-то вспомнив, вернулась, прямо подошла к Лу Юйжаню и, независимо от того, слышит он или притворяется, что не слышит, наклонилась и сказала:

— У меня есть сосед, который мне очень помог. Если бы не его тайная помощь, этот двор вообще бы не построился. Раз мы скоро уходим, я тихонько отнесу ему кое-что перед уходом, чтобы не оставаться в долгу.

Сказав это, она, не ожидая ответа, шагнула за ворота, и тень от её неуклюжей, закутанной в ватную куртку фигуры сначала вытянулась на земле, а затем полностью исчезла.

Горьковатый лекарственный запах вокруг постепенно рассеялся.

Тем временем Шан Хуай наконец смирился и выдохнул. Его руки одеревенели, и когда он поднял их в знак капитуляции, все суставы тела трещали, протестуя против столь бесчеловечной практики.

Лу Юйжань взглянул на него и снял ограничение.