На рассвете, когда ночная жизнь горстки жителей Гонконга еще не завершилась, улицы Шам Шуй По уже начинали пробуждаться.
Звуки открывающихся и закрывающихся окон, чистки зубов и умывания, воды, стекающей в стоки, проникали сквозь тонкие стены и ненадежную звукоизоляцию, переходя из одной комнаты в другую.
Люди просыпались из глубоких снов, чтобы встретить еще один обычный день.
Стук двери, когда ее брат вернулся с покупками, разбудил И Цзяи. Она была еще в полусне, едва могла открыть глаза, в то время как ее сестра на верхней полке резко села.
Затем шум, с которым сестра слезала с кровати, окончательно разбудил И Цзяи. Раскрыв глаза, она увидела в тусклом свете мелькнувший халат сестры и потрепанные доски верхней полки.
На стене вокруг кровати были расклеены плакаты, записки, стикеры и старые фотографии — следы прежних обитателей, выросших в этой комнате, на этой кровати.
И Цзяи уже почти месяц находилась в этом мире, постепенно принимая свою новую личность и привыкая к жизни в крошечном доме в Шам Шуй По, где четверо ютились на площади меньше 50 квадратных метров.
Она быстро встала, оделась и заправила постель, пока ее сестра ждала своей очереди в ванную.
— Старшая сестра, — И Цзяжу вошла, потирая растрепанные волосы.
— Ты можешь еще немного поспать, — пробормотала И Цзяи, проходя мимо и выходя из тесной, но аккуратной комнаты.
Ее старший брат И Цзядун, разглядывая ее через грязное кухонное стекло, которое уже невозможно было отмыть, бросил:
— Может тебе стоит подстричься? Мыть длинные волосы — тратить шампунь, расчесывать — терять время. Да и полицейская должна выглядеть презентабельно.
И Цзяи провела рукой по своим густым, гладким, черным волосам. В прошлой жизни во время учебы в магистратуре она потеряла столько волос, что готова была дать имя каждому оставшемуся волоску. А теперь у нее такая роскошная шевелюра...
— Я не хочу этого делать, — пробормотала она, быстро собрав волосы в пучок на затылке.
Полицейская... Кто бы мог подумать?
И Цзяи представляла себя в любой роли — продажи, маркетинг, операционная работа, даже стримы. Но полицейская?
Это никак не вязалось с ней.
И вот, после бесчисленных дней и ночей, проведенных в борьбе за поступление в аспирантуру, она однажды просыпается и неожиданно оказывается молодой полицейской Гонконга, только что окончившей учебу и распределенной на канцелярскую работу в участок.
Позавтракав, она попрощалась с братом, схватила старый велосипед в коридоре и загремела вниз по лестнице.
Открыв замок и вскочив на седло, она резко оттолкнулась ногой и рванула вперед, как ракета.
Не судите ее за быструю езду — у нее были причины.
Повернув из переулка на улицу Сян Шу, она оказалась среди множества дружелюбных соседей.
Шам Шуй По, переполненный простолюдинами и бедняками, был густонаселенным районом. Соседи, давние жители этих мест, знали друг друга в лицо. Каждый пожилой человек, мимо которого она проезжала, непременно с ней здоровался.
Даже те, кто был погружен в чтение газет в узком переулке, отрывались от крупных заголовков, будто приветствие соседа было важнее всего.
Важнее, чем сплетни о миллиардерах в местных новостях… Важнее, чем жуткие убийства, вынесенные жирным шрифтом.
Похоже, весь Гонконг разучился писать слова «ужас» и «террор».
Проезжая по улицам и переулкам, И Цзяи иногда поднимала взгляд на тусклые, но подавляющие своим количеством неоновые вывески — наследие роскошных 90-х Гонконга.
Преодолев семнадцать перекрестков (а это чуть больше километра), она благополучно добралась до полицейского участка Яуматэй в Западном Коулуне.
Припарковав велосипед в углу, она глубоко вздохнула и вытерла пот со лба и носа. В этот момент до ее ушей донесся низкий мужской голос:
— Эй, ты…
И Цзяи повернулась на звук. Из джипа высунулась длинная нога, из-под брючины виднелся черный носок.
Мужчина наклонился, чтобы выйти, затем выпрямился и потянулся, оказавшись невероятно высоким.
Он поправил закатанные рукава, нахмурился и жестом подозвал ее.
И Цзяи заметила, что на его второй лодыжке был белый носок — видимо, этот человек из «Отдела по расследованию тяжких преступлений Западного Коулуна» настолько занят серьезными делами, что даже носки подобрать не успевает.
«Отдел по расследованию тяжких преступлений» — легендарный CID1, те самые, кто мог бы быть главными героями любого полицейского сериала!
П.п.: CID — Criminal Investigation Department, аналог нашего УгРо или Следственного отдела.
И Цзяи вытянулась по стойке «смирно», покорная, как студентка, увидевшая инструктора.
— В участке в последние дни полно комаров — меня всего искусали, — полицейский быстро сократил дистанцию, поправил слегка растрепанные короткие волосы и закатал рукав, демонстрируя множественные укусы на руке.
И Цзяи опустила взгляд и увидела его стройные, крепкие запястья, легкий пушок на загорелой коже, рельефные вены, пульсирующие, как реки, и слегка напряженные бицепсы, которые даже без усилий выглядели впечатляюще.
И, кажется, он любил носить футболки с коротким рукавом — верхняя часть рук не успела загореть, отчего кожа на бицепсах казалась особенно… аппетитной.
«Неужели такое можно видеть просто так?»
Ее мысли понеслись вскачь, но лицо честно покраснело, а сердце забилось от смущения. Лишь тогда она в полной мере разглядела «поле боя» комариных укусов на его руке.
«Комары и правда беспощадны — даже на таких крепких руках они не знают страха».
Взяв себя в руки, она попыталась говорить профессионально, словно на защите диссертации, и выпалила:
— Сестра Лу уже звонила. Сегодня привезут антимоскитные спирали и репелленты вместе с остальными ежемесячными расходниками.
Она подняла взгляд на мужчину и спросила:
— На каком вы этаже? У меня осталось еще полбутылки репеллента…
Мужчина, казалось, плохо выспался ночью, под глазами у него залегли темные тени. Он раздраженно взглянул на черную голову перед собой и случайно поймал ее блестящие круглые глаза.
«Как у человека могут быть такие естественно темные внешние уголки глаз — чистые и ясные, как у наивного щенка?»
— Ладно, иди работай, — он махнул рукой и неестественно улыбнулся, пытаясь выглядеть более дружелюбным.
Но, видимо, бороться со злом ему было легче, чем ладить с детьми — как бы он ни старался сдерживаться, его бойцовский дух невольно просачивался в выражении лица.
— Есть, сэр! — И Цзяи вытянулась по стойке «смирно» и громко ответила.
Уголок губы мужчины дернулся. Он наблюдал, как она, отдав честь, разворачивается и собирается уходить, и вдруг вспомнил:
— Кстати…
И Цзяи резко остановилась и развернулась.
— Под северным окном с позавчерашнего дождя бочок воды, где разводятся комары. Позови сестру Лу, пусть найдет кого-то убрать.
Сказав это, он прошел мимо нее.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|