Глава 4 (Часть 1)

Глава 4

— …будешь учить меня рисовать?

Услышав шум, Се Яньшу опустил Се Юньтина, налил со стола немного сладкого супа и подал ему: — Естественно.

— Спасибо, папа! — радостно воскликнул Се Юньтин и, не обращая внимания на то, что отец дал ему самый нелюбимый суп из красных фиников, обнял миску и принялся медленно его лакать.

На следующее утро Се Юньтин, как и желал, увидел Сун Цзиньань.

Узнав, что Сун Цзиньань сможет стать учительницей в поместье Се, матушка Чжан всю ночь хлопотала и наконец нашла для нее приличное длинное платье, чтобы не ударить в грязь лицом.

Сегодня Сун Цзиньань была одета в это светло-желтое платье с цветочным узором, а ее черные как смоль волосы были собраны в простой пучок.

— Раз молодой господин еще завтракает, я подожду снаружи, — Сун Цзиньань тактично отступила на несколько шагов и под сияющим взглядом Се Юньтина пошла прогуляться по двору.

Окружающий пейзаж сильно отличался от того, что был четыре года назад. Сун Цзиньань взглянула пару раз и больше смотреть не захотела.

Заметив проходившую мимо служанку в розовом, она мягко остановила ее.

— Вчера одна госпожа из окружения молодого господина помогла мне выбраться из затруднительного положения, и сегодня я хотела бы ее поблагодарить. Она примерно моего роста, с круглым лицом, большими глазами и двумя маленькими родинками под губой. Скажите, вы ее знаете?

— Вы, должно быть, говорите о тетушке Бай Шао. Но тетушка Бай Шао покинула поместье вчера ночью. Боюсь, у вас не будет возможности поблагодарить ее.

— Покинула поместье?

Зрачки Сун Цзиньань слегка сузились, в сердце закралось подозрение: может, она не ушла, а Се Яньшу расправился с ней?

— Мне показалось, тетушка Бай Шао очень молода. Неужели она уже достигла возраста, когда покидают службу?

Услышав это, маленькая служанка загадочно улыбнулась: — Этого вы не понимаете. Тетушка Бай Шао — особа непростая, даже господин Се обычно оказывает ей некоторое уважение. Уйти или остаться — зависело только от ее желания.

После этих слов Сун Цзиньань немного успокоилась насчет Бай Шао, однако не могла понять, каким образом та добилась такого высокого положения.

— Сун У, молодой господин закончил трапезу, подходите, — издалека помахал рукой молодой управляющий. Сун Цзиньань поблагодарила служанку и быстрым шагом подошла.

Войдя, она с удивлением обнаружила, что госпожи Се, которая могла бы дать ей наставления, рядом нет.

В семьях чиновников, приглашая учителя, обычно хозяйка дома сначала оценивала его, а затем мягко, но настойчиво объясняла правила, чтобы установить порядок. Однако с тех пор, как Сун Цзиньань вошла в поместье, никто не проводил ее к хозяйке на чашку чая.

— Я здесь впервые, не нужно ли мне сначала засвидетельствовать почтение госпоже? — Сун Цзиньань старалась соблюсти все приличия.

Старшая служанка Се Юньтина, Люли, не поднимая головы, ответила: — Разве вы не узнали перед приходом в поместье, что сейчас в доме Се нет хозяйки?

Сун Цзиньань слегка удивилась.

Если в поместье Се нет хозяйки, то как обстоят дела на заднем дворе? Несколько наложниц борются за власть? И чей сын Се Юньтин, почему он обычно не живет рядом с родной матерью?

Сун Цзиньань проглотила все вопросы и виновато улыбнулась: — Прошу прощения, я мало что знаю о делах поместья Се.

Люли не стала допытываться дальше, лишь легкомысленно бросила: — За все дела молодого господина отвечает господин Се. Вы просто делайте то, что должны.

— Спасибо за напоминание, сестра, — Сун Цзиньань покорно кивнула.

Только после тщательного обыска группой служанок ей разрешили войти в кабинет Се Юньтина.

От «четырех сокровищ кабинета» до курильницы и мягкой кушетки — все было высшего качества. Даже у письменного стола были специально сглажены углы, чтобы Се Юньтин не ударился.

Се Юньтин в зеленой рубашке послушно сидел на циновке, словно послушник перед Буддой.

Увидев Сун Цзиньань, Се Юньтин, перебирая короткими ножками, попытался сесть на низенький стульчик.

Сун Цзиньань любезно помогла ему, и Се Юньтин чинно поблагодарил ее.

Она невольно усмехнулась: хотя характер у Се Яньшу был странным, но сына он воспитал очень послушным.

— Сегодня сначала поучимся держать кисть, хорошо? — Сун Цзиньань достала лист бумаги и подробно показала.

Се Юньтин сосредоточенно надул щеки и взял кисть.

— Молодой господин, так держать кисть неправильно, — Сун Цзиньань заметила, что Се Юньтину, вероятно, не хватает сил, и его рука постоянно дрожит и съезжает. Она не удержалась и сама взяла его кулачок, чтобы показать.

Кожа под ее пальцами была прохладной. Ладонь Се Юньтина была худее, чем у сверстников, почти без детской пухлости.

Сун Цзиньань слегка ослабила хватку, чтобы Се Юньтин мог лучше разглядеть.

— Сестра Сун У, ты такая умелая! — пушистая головка Се Юньтина качалась из стороны в сторону.

— На сегодня закончим. Я приду завтра утром, — Сун Цзиньань с удовлетворением погладила его по голове.

Кто бы мог подумать, что от этого жеста Се Юньтин покраснеет до ушей.

Он запинаясь увернулся от руки Сун У: — Только папа меня гладил.

Сун Цзиньань виновато убрала руку: — Я перешла границы дозволенного.

— Нет, — Се Юньтин застенчиво схватил Сун Цзиньань за руку. — Я очень завидую другим детям, которых гладит мать. Сестра Сун У, можешь гладить меня по голове.

Вчера Сун Цзиньань думала, что Се Юньтин живет беззаботно, но сегодня она поняла, что это не так. По крайней мере, Се Юньтин был лишен материнской ласки.

Не спрашивая о матери Се Юньтина, Сун Цзиньань напрягла все свое воображение, придумала две короткие истории, рассмешила мальчика и только потом поднялась, чтобы откланяться.

Маленькая служанка Иньчжу получила приказ проводить Сун Цзиньань из поместья.

Они шли вдвоем под светом одного фонаря, в наступающих сумерках, внимательно глядя под ноги.

Обойдя половину бамбуковой рощи, Иньчжу вспомнила, что забыла вещь, которую нужно было передать привратнику, и попросила Сун Цзиньань подождать ее на месте.

Сун Цзиньань не успела объяснить, что помнит дорогу, как Иньчжу поспешно ушла с фонарем.

Делать было нечего, Сун Цзиньань пришлось, превозмогая холод, присесть отдохнуть у бамбуковой рощи.

Вечером в бамбуковой роще время от времени завывал ветер, создавая ощущение пустынности. Лунный свет, заливавший землю, казался холодным и печальным.

Внезапно послышался стук копыт, приближающийся издалека. Сун Цзиньань поняла, что кто-то едет. Она только собралась посторониться, как отряд приблизился, неся с собой густой запах крови.

В тусклом лунном свете Сун Цзиньань смогла разглядеть, что во главе ехал Се Яньшу.

Нога, уже готовая шагнуть, замерла. Сун Цзиньань совершенно не хотела встречаться с Се Яньшу и инстинктивно спряталась в бамбуковой роще.

Раздалось «тпру», и несколько всадников одновременно натянули поводья. Се Яньшу, оперевшись на седло, спрыгнул на землю.

— Господин, семья Линь так ничего и не сказала. Может, передать их на допрос в Дунчан?

— Нельзя.

Видя решительный отказ Се Яньшу, стражник переключился на другое дело, подробно расспрашивая о дальнейших действиях.

С начала и до конца ответы Се Яньшу были краткими и лаконичными, даже тон его голоса не менялся.

Ноги Сун Цзиньань затекли, и она подняла голову, чтобы взглянуть.

Только тут она заметила, что Се Яньшу ранен. Талия была перевязана белой тканью, на руках виднелась запекшаяся кровь. На темной одежде следов крови не было видно, но мокрый плащ намекал, что путь был нелегким.

Послышался шум вскакивающих на коней всадников — стражники получили новый приказ от Се Яньшу и должны были спешно покинуть город.

Проводив отряд, Се Яньшу, до этого державшийся прямо, слегка покачнулся. Внезапно он наклонился и дважды кашлянул, повязка на талии мгновенно окрасилась красным.

Сун Цзиньань видела, как он, нахмурившись, расстегнул верхнюю одежду и пошел вперед.

Управляющий как раз подоспел и нашел Се Яньшу: — Господин, молодой господин сказал, что уснет только после того, как вы расскажете ему сказку…

Не успел он договорить, как, очевидно, тоже заметил раны Се Яньшу и, побледнев, сказал: — Я сейчас же позову лекаря поместья. А молодого господина пока уложат спать служанки.

— Не нужно, — Се Яньшу поднял руку, останавливая его. — Я переоденусь и пойду в комнату Сяоманя. Пусть лекарь пришлет пару пластырей, этого достаточно.

Сказав это, они оба постепенно скрылись из виду.

Сун Цзиньань подождала еще некоторое время, убедившись, что они не вернутся, потерла руки, разгоняя вечерний туман, и со спокойным видом взглянула на грязную окровавленную одежду на земле.

— Госпожа Сун У, не ожидала встретить господина Се! Пойдемте скорее, — Иньчжу с испугом оглянулась на пустое место позади, крепче сжала фонарь и быстрым шагом подошла к Сун Цзиньань.

Только покинув бамбуковую рощу, Иньчжу снова оживилась: — В поместье Се нет заднего двора, это действительно неудобно. Нам приходится выходить через передний двор, и мы то и дело сталкиваемся с господином Се.

— Нет заднего двора? — Сун Цзиньань остановилась.

Она точно знала, что в поместье Се был задний двор. Когда она впервые пришла туда шесть лет назад, то еще восхищалась его изысканной постройкой.

Неужели теперь та часть поместья заброшена?

Иньчжу поняла, что сказала лишнее, и смущенно улыбнулась, отделавшись отговоркой и поспешив сменить тему: — Вы здесь недавно, еще не знаете. Потом привыкнете. Кстати, я заметила, у вас на внутреннем рукаве вышиты цветы груши. Вам нравятся цветы груши?

Сун Цзиньань поняла, что та не хочет говорить о заднем дворе, и легко подхватила разговор: — Не совсем. Больше всего я люблю хайтан.

— Какое совпадение! Через несколько дней как раз начнется сезон цветения хайтана.

***

Не женат

Сун Цзиньань с легкой улыбкой отвечала на слова Иньчжу. Только вернувшись в «Сад ста видов», она с удивлением осознала, что, сохраняя внешнее спокойствие, в глубине души невольно размышляла, почему в поместье Се нет заднего двора.

— Сун У, ну как, поместье Се большое? — Фэйцуй с улыбкой подошла и сунула Сун Цзиньань в руки молочный пирожок.

Сун Цзиньань сняла верхнюю одежду, села на облупившийся желтый деревянный стул и, медленно откусив пирожок, с полным ртом молочного аромата ответила: — Да, очень большое.

— Вот бы и наш «Сад ста видов» был таким же величественным!

— Меньше болтай! Ты сегодняшние счета проверила?

Сун Цзиньань с улыбкой наблюдала за шутливой перепалкой четырех сестер.

— Люди в поместье Се тебя не обижали?