Глава 8 (Часть 1)

Глава 8

Пол под ногами Лин Чжу начал размягчаться и проваливаться. Она пошатнулась, ухватившись за стол, и, посмотрев вниз, вскрикнула:

— Что это?

Пол напоминал сложенный в складки кишечник — неровный и мягкий. Он ритмично сокращался, словно переваривая пищу. Сидевший рядом посетитель вдруг упал на пол и начал медленно погружаться в густые ворсинки. Из пола выступила прозрачная жидкость, обволакивая упавшего, и он начал растворяться в ней.

Шокирующая картина развернулась прямо перед глазами Лин Чжу. Казалось, весь ресторан построен внутри пищеварительной системы какого-то гигантского существа. Посетители один за другим падали на пол, где их поглощали ворсинки и переваривающая жидкость. Еще недавно импозантные люди растворялись без следа.

У Лин Чжу потемнело в глазах. Она инстинктивно вцепилась в стол, понимая, что ни в коем случае нельзя упасть.

В воздухе висел тошнотворный запах рыбы, от которого кружилась голова.

Лин Чжу тряхнула головой, потерла виски и посмотрела на Ся Юя:

— Ся Юй!

Непритронутая закуска на ее тарелке тоже превратилась в крысу. Вилка Лин Чжу торчала из нее, словно противостоя вилке на тарелке Ся Юя. Сам Ся Юй сидел напротив, мокрые волосы спадали на плечи, а длинный черный рыбий хвост лениво хлестал по полу, время от времени задевая ворсинки.

Жаберные щели за его ушами слегка раздувались. Он прищурился и улыбнулся, словно сквозь сон:

— Снова встретились, Жемчужина.

Несмотря на ужас происходящего, при виде человека-рыбы Лин Чжу неожиданно успокоилась. За окном бушевал тайфун, грозящий уничтожить все вокруг, посетители ресторана один за другим исчезали, но появление знакомого существа было как маяк в бушующем море. Шторм, крики и смертельная опасность стали лишь размытым фоном.

— Ся Юй, это ты?

Лин Чжу еще не осознала, что перестала заикаться.

— Это я? Сложный вопрос. Ты можешь найти ответ, только доверившись своим глазам, — человек-рыба казался более разумным, чем в прошлый раз, больше похожим на человека. Он взял салфетку и вытер рот. — Жаль, что из-за Канчэна на столе крысы. Иначе мы могли бы спокойно пообедать.

Вилки торчали из крыс на белоснежных тарелках. Между ними лежала музыкальная шкатулка Лин Чжу, словно разрушенный город.

— Я не люблю крыс. Мать всегда говорила, что мне нужно их есть, но они такие отвратительные, — сказал Ся Юй, изящно двигая хвостом, словно воспитанный аристократ старой закалки.

Лин Чжу молча села. Мир вокруг продолжал пульсировать, но этот уголок оставался неподвижным. За окном в бушующем море вспыхивал красный свет маяка. Ливень не прекращался, а облака становились все гуще, словно задыхаясь, падая в море.

— Ся Юй, где мы?

— Мы внутри Канчэна. Помнишь ту башню? Мы внутри нее, — спокойно ответил Ся Юй, его глаза были такими темными, что в них почти не было видно зрачков. Они казались неподвижными, как у рыбы.

— Тот маяк, который растет? Мы внутри него?

— Канчэн живой. Именно поэтому он может исполнять желания всех, кто сюда приезжает. Жемчужина, ты хочешь остаться в Канчэне навсегда?

Страх и любопытство, словно две змеи, боролись в голове Лин Чжу.

— Я не знаю.

— Этот шторм — попытка Канчэна удержать тебя. Я давно не видел, чтобы он так старался. Он показал тебе это прекрасное морское представление, разве ты не чувствуешь зова?

Облака почти касались вязкой морской воды. Липкая масса вздымалась в медленных водоворотах и волнах. Несколько крыс спустились к воде. Находясь высоко над ними, Лин Чжу уже не чувствовала такого страха. Ей показалось, что тела крыс состоят из разноцветных кусочков, словно мозаика. Каждая огромная крыса была покрыта шкурой разного оттенка.

Они медленно погрузились в воду и исчезли в вязкой массе.

— Я не знаю.

— Канчэн не может существовать без жемчужины. После смерти моей матери они впали в отчаяние. Все великое находится на грани краха, все здоровое угасает, все прекрасное гниет и разлагается. Канчэн плачет, ты слышишь? Он боится, что ты уйдешь.

Призрачные всхлипы, похожие на песню кита, доносились откуда-то издалека. Этот одинокий зов, пронизывающий пространство и время, заглушил пульсацию вокруг и рев шторма. Он звал Лин Чжу, словно пытаясь передать ей какое-то невыразимое чувство.

— Канчэн одинок. Мы одиноки. Крысы не понимают одиночества гигантов, крысы не понимают необъятности океана. Поэтому, сколько бы крыс ни ползало по тебе, одиночество остается одиночеством. Жемчужина, останься со мной в Канчэне навсегда. Канчэн подарит тебе сто девяносто тысяч жемчужин, он стряхнет с себя всех крыс.