Глава 7. Суровая реальность

Когда Гу Чэн перелез через стену, Сюй Жань как раз возвращалась в дом с масляной лампой в руке. Дойдя до двери, она услышала позади себя шорох, обернулась и тут же оказалась в объятиях Гу Чэна. Лампа выпала из ее рук и покатилась по земле. Сюй Жань испуганно попыталась оттолкнуть его:

— Что вы делаете? Уходите! Если не уйдете, я позову на помощь!

— Зови, — рассмеялся Гу Чэн. — Даже если все сбегутся, мне все равно. Моя милая, ты так долго дразнила меня, что я потерял покой и сон. Сегодня ты будешь моей…

Он крепко обнял ее, силой втолкнул в дом, пнул дверь и, дойдя до кровати, повалил Сюй Жань на нее и начал срывать с нее одежду.

Сюй Жань только что легла спать, и ее одежда была небрежно накинута на плечи. Она не любила жару, а в этой маленькой комнате вечерами было особенно душно, поэтому под одеждой на ней были только нижняя рубашка и штаны. Гу Чэн быстро сорвал с нее одежду и коснулся ее гладкой кожи.

Гу Чэн больше месяца не был с женщиной, и сейчас он потерял контроль над собой. Он начал стягивать с нее штаны. Сюй Жань не ожидала, что он окажется таким грубым и станет настаивать на близости против ее воли.

В гневе и отчаянии она начала отбиваться:

— Отпустите меня! Отпустите!

Чем сильнее она сопротивлялась, тем больше разгоралось желание Гу Чэна. В ту ночь, когда он был пьян, она тоже сопротивлялась, но недолго, а потом подчинилась ему. Хотя после этого она и пыталась покончить с собой, в ту ночь она позволила ему все. Гу Чэн думал, что сегодня все будет так же, но девушка отчаянно боролась, кусалась, царапалась и брыкалась, не давая ему приблизиться.

Гу Чэн решил сменить тактику и попытался поцеловать ее, но получил пощечину. Раздался громкий звук, отчетливо слышный в ночной тишине. Гу Чэн замер и отпустил ее.

Освободившись, Сюй Жань спрыгнула с кровати и бросилась к двери. Но Гу Чэн схватил ее и потащил обратно. Он был по-настоящему зол. Ни одна женщина не смела ударить его по лицу. Эта Старшая Сестра Сюй слишком осмелела. Он решил проучить ее, чтобы впредь неповадно было.

Сюй Жань поняла, как наивна и глупа она была. Нельзя было так легкомысленно относиться к этому мужчине. К тому же, она забыла, что это не современный мир, где есть законы и моральные принципы, и где она могла бы использовать свой ум и хитрость, чтобы получить выгоду. Это был древний Китай, мир мужчин, где мужчины проявляли интерес к женщинам только с одной целью. Но она не хотела быть с этим мужчиной. Она хотела сопротивляться, но, очевидно, только разозлила его еще больше.

Гу Чэн повалил ее на кровать, сел сверху, схватив ее за запястья и подняв их над головой, затем снял свой пояс и крепко связал ей руки. Как Сюй Жань ни пыталась вырваться, это было бесполезно.

Он слез с кровати, схватил ее за ноги и развел их в стороны. Сюй Жань продолжала сопротивляться, но он не обращал внимания. Она видела, как он снимает одежду и приближается к ней. В отчаянии она закричала:

— Я — «невеста-ребенок» Гу Ляня! Если хозяин дома узнает об этом, он вас накажет! Отпустите меня, и я буду молчать! Я никому ничего не скажу! Клянусь!

Гу Чэн не испугался, а рассмеялся:

— Теперь я окончательно убедился, что ты ничего не помнишь. «Невеста-ребенок»? Это я решаю, кто ты. Я говорю, что ты моя служанка, значит, ты служанка. И сегодня не первый раз. Подчинись мне, и, может быть, ты вспомнишь все…

Сказав это, он овладел ею… Ах!

Сюй Жань почувствовала боль, но это была не та боль, как в первый раз. Услышав, как он называет себя, Сюй Жань, наконец, поняла, кто этот мужчина. Какой еще Управляющий Чэн? Черт возьми!

Матушка Ли говорила ей, что хозяина дома зовут Гу Чэн. Значит, этот «управляющий» — ее так называемый свекор.

Возможно, он выглядел слишком молодо, и она не рассматривала этот вариант. Сейчас ей было трудно это принять. Пусть она и была куплена этой семьей, но все же считалась «невестой-ребенком». У Гу Чэна были другие женщины, зачем ему понадобилась она? К тому же, судя по его словам, у них уже была близость. А она, дура, принимала его за управляющего и пыталась использовать его в своих целях. Наверное, Гу Чэн считал ее поведение забавным.

Другими словами, этот человек был способен на все, у него не было ни совести, ни моральных принципов. Может быть, именно поэтому прежняя Старшая Сестра Сюй покончила с собой?

От этой мысли Сюй Жань стало страшно. Что ей делать? Последовать примеру Старшей Сестры Сюй и тоже попытаться умереть?

Нет, это невозможно. Она не хотела сдаваться. Если не умирать, то нужно жить. А чтобы жить, нужно подчиниться этому бесстыдному мужчине. Может быть, потом появится шанс сбежать. Но сейчас у нее не было выбора. Пример Старшей Сестры Сюй был перед глазами. Даже близость с Гу Чэном не изменила ее жизнь к лучшему. Сюй Жань не хотела повторить ее судьбу.

Она вспомнила известную фразу: «Жизнь как изнасилование. Если не можешь сопротивляться, нужно научиться получать удовольствие». По крайней мере, нужно получить что-то взамен, чтобы не чувствовать себя обманутой. Тем более, это не первый раз. Она представила, что он — жиголо, и кто кого использует, еще неизвестно.

Подумав об этом, Сюй Жань расслабилась. Хотя руки ее были связаны, она прижалась к Гу Чэну и тихо простонала, стараясь говорить нежно:

— Отпустите мои ноги. Вы так сильно сжимаете их, что мне больно.

Гу Чэн не получал удовольствия. Он был известным распутником. Помимо наложниц и служанок в доме, он постоянно искал развлечений на стороне. Во всех публичных домах уезда Синьду у него были свои фаворитки. Эти женщины, польщенные его вниманием и деньгами, и видя, что он выглядит гораздо лучше других клиентов, старались изо всех сил угодить ему, используя все свои умения, чтобы удержать его. Они были гораздо опытнее и искуснее, чем наложницы в его доме. Гу Чэн редко бывал дома, предпочитая проводить время в этих заведениях. Сегодня он пришел к Сюй Жань из-за новизны, его привлек ее изменившийся характер. Но сейчас он чувствовал разочарование.

Старшая Сестра Сюй в постели была совсем не такой живой и остроумной, как у колодца. Она снова стала безразличной и пассивной. Гу Чэн начал терять интерес. Но как раз в тот момент, когда он уже хотел все прекратить, Сюй Жань вдруг стала покладистой. Она прижалась к нему всем телом и нежно попросила отпустить ее ноги. Это снова разожгло желание Гу Чэна.

— Вот так бы сразу, — рассмеялся он. — И тебе не пришлось бы страдать, и мне не пришлось бы мучиться…

Он отпустил ее ноги, развязал ей руки, сорвал с них остатки одежды и, обняв ее, упал на кровать.

Сюй Жань, осознав свое положение, решила действовать решительно. Этот мужчина — распутник, и рассчитывать на его чувства бессмысленно. Если она хочет жить спокойно, ей нужно угодить ему. Если он будет доволен, то и ей будет хорошо. А если нет, то он может продать ее, и никто ей не поможет. В конце концов, это всего лишь секс. Неужели она, современная женщина, испугается какого-то древнего мужчины?

Решив так, она начала отвечать на его ласки. Гу Чэн был удивлен такой переменой. Сюй Жань в постели была совсем не такой, как раньше. Хотя ее умения и уступали мастерству куртизанок, в ее ласках было что-то особенное, что-то, чего не было у других женщин. Гу Чэн был в восторге. Когда он достиг пика наслаждения, он не хотел отпускать ее. Он обнял ее и страстно поцеловал:

— Милая, не только твой характер изменился, но и твое тело. Ты стала такой желанной, что я схожу по тебе с ума. Будь моей, и у тебя будет все: украшения, одежда, еда, все, что пожелаешь. Я обещаю, ты будешь купаться в роскоши…

«Только дура поверит этим словам, — подумала Сюй Жань. — Мужские обещания после близости ничего не стоят. Даже пустой звук лучше, потому что он хотя бы слышен». Она знала, что с такими мужчинами, как он, нужно быть жесткой. Если она будет потакать ему, он быстро потеряет к ней интерес. Даже если сейчас он и увлечен ею, завтра он может обо всем забыть. Вспомнив о случае у колодца, Сюй Жань оттолкнула его, притворившись обиженной:

— Вы опять лжете! Вы что, думаете, я такая глупая?

Гу Чэн удивился такой резкой перемене. Только что она была ласковой, а теперь вдруг обиделась. Но это показалось ему еще более милым. Он придвинулся к ней и поцеловал:

— Я готов отдать тебе свое сердце, а ты обвиняешь меня во лжи?

Сюй Жань села на кровати:

— Еще как лжете! Кто вы на самом деле?

Гу Чэн рассмеялся, поглаживая ее по талии:

— Ты стала такой сообразительной! Ты и сама догадалась, кто я. Зачем спрашивать?

Сюй Жань посмотрела на него, а потом вдруг закрыла лицо руками и заплакала:

— Вы бесчеловечный изверг! Как вы могли так поступить со мной? Если кто-нибудь узнает об этом, как я буду жить? Лучше умереть!

Она схватила пояс Гу Чэна и накинула его себе на шею, словно собираясь повеситься.

Гу Чэн сначала разозлился, когда она назвала его извергом, но, увидев, что она действительно хочет покончить с собой, испугался. Он быстро отнял у нее пояс, отбросил его в сторону, обнял ее и начал успокаивать:

— Успокойся! Я не позволю тебе умереть! Какое бесчеловечное поведение? Я купил тебя как служанку, и я могу делать с тобой все, что захочу. Если кто-то посмеет осудить меня, я вырву ему язык! Но тебе действительно не место в этом дворе. Мне как раз нужна служанка в моих покоях. Завтра я поговорю со Второй Госпожой и переведу тебя ко мне. Вот увидишь, тебе понравится.