Глава 3 (Часть 2)

”

Ся Циюэ подождала немного, прежде чем увидела, как он слегка приоткрыл глаза. Его взгляд задержался на ней всего на несколько секунд, а затем веки снова сомкнулись.

— Договорились, — Ся Циюэ протянула руку, помогла ему сесть, затем повернулась спиной, перекинула его руки себе на плечи, а другой рукой подобрала упавший рядом меч и, опираясь на него, как на трость, с трудом поднялась.

Мужчина был намного выше её, его ноги волочились по земле, ни на мгновение не отрываясь от неё.

Ся Циюэ казалось, будто она несёт на спине целую гору. Согнувшись, опираясь на меч, она шаг за шагом двинулась обратно.

Вскоре её лоб покрылся испариной. Она пыталась отвлечься, думая о всякой ерунде, и вдруг вспомнила, что одежда, которая была на ней, принадлежала Лин Яньцзинь и её нужно вернуть.

Даже если пятна крови отстираются, запах крови, скорее всего, останется. При этой мысли Ся Циюэ оставалось только горько усмехнуться. Придётся либо вернуть новый комплект одежды, либо возместить серебром.

Неся человека на спине, постоянно останавливаясь для отдыха, Ся Циюэ потратила почти час, чтобы добраться до дома. К этому времени уже совсем стемнело, на небе виднелись редкие звезды и бледная луна. При слабом лунном свете, ориентируясь по ощущениям под ногами, она нащупала дорогу к двери. Войдя внутрь, она сменила способ транспортировки: вместо того чтобы нести, потащила мужчину к кровати и уложила его.

Сделав это, она подняла руку, чтобы вытереть пот рукавом, но, когда рукав почти коснулся лба, вспомнила, что одежда испачкана его кровью. Она замерла, затем побежала искать свечу и зажгла её.

Слабый желтоватый свет заставил темноту отступить в углы. Ся Циюэ взглянула на человека на кровати. В доме не было никаких полезных лекарств — она уже всё обыскала, когда только попала сюда. Оставалось только промыть раны. Завтра утром она отправится в город за лекарствами. А пока оставалось надеяться, что он переживёт эту ночь.

Приняв решение, Ся Циюэ без колебаний приступила к делу: вскипятила воду, промыла раны, остановила кровь и перевязала их, постоянно следя за его дыханием. Затем отмыла пол от крови и, найдя возможность, вымылась сама и сменила одежду.

Так она провозилась всю ночь. Ся Циюэ не владела искусством древних определять время по небу, поэтому просто дождалась, пока небо начнёт светлеть, чтобы отправиться в город за лекарствами.

Дорога от её нынешнего жилища до города была длинной и занимала много времени. Вчера, когда она ехала в поместье Лин на повозке, путь не казался таким трудным.

Ся Циюэ купила лекарства в городе, когда уже совсем рассвело. Со вчерашнего вечера она почти ничего не ела, поэтому по дороге купила несколько паровых булочек.

В это время у городских ворот послышался шум и крики. Она взяла у торговца булочки, завернутые в промасленную бумагу, и, обернувшись, вытянула шею, чтобы посмотреть. Вдалеке она увидела две колонны всадников, медленно въезжающих в город. Люди на лошадях выглядели сурово, все были одеты в плотную одежду, у пояса висели мечи.

За двумя колоннами всадников медленно двигалась повозка, занавешенная роскошной вышитой тканью. За повозкой следовала группа солдат в доспехах и с оружием.

Всадники, ехавшие впереди, никого специально не разгоняли, но простой народ, устрашённый их строгим и торжественным видом, сам расступался по обе стороны дороги.

Ся Циюэ с лекарствами и булочками направилась прямо к городским воротам. Проходя мимо повозки, она увидела, как ветер откинул занавеску на окне. Её взгляд случайно упал внутрь, и она увидела пару ясных, как лунный свет, глаз, спокойно взиравших на уличную сцену. Этот мимолётный взгляд привлёк её внимание.

— Как хорошо иметь повозку, у меня уже ноги гудят, — вздохнула она. В то же время она мысленно прикидывала, возможно ли сделать велосипед — это было бы удобно и не требовало бы содержания лошади.

Размышляя о возможности реализации этой идеи, она незаметно дошла до дома. Едва она подошла к бамбуковой калитке, как раздался пронзительный женский крик. Кто-то, спотыкаясь, выбежал из её спальни и рухнул на землю.

Ся Циюэ переложила булочки в другую руку и поспешила поднять упавшую. Та в панике схватила её за руку, её лицо было бледным как полотно.

— Мертвец…

— Не совсем мертвец, скорее полуживой, — ответила Ся Циюэ. — Чжи И, пойди посиди пока в соседней комнате. Я обработаю ему раны и сварю лекарство, потом приду к тебе. Мне нужна твоя помощь кое в чём. И вот, булочки…

— Обработаешь раны? Но он же мужчина, он… — Чжи И сначала смотрела на Ся Циюэ с изумлением, но потом её лицо всё больше краснело.

— Он мужчина, — Ся Циюэ поняла, что хотела сказать Чжи И. Вероятно, незамужней девушке не подобало видеть тело мужчины.

Но Ся Циюэ просто объяснила, чтобы успокоить её: — Спасение жизни важнее.

— Тогда… тогда… я пойду обработаю ему раны.

Глядя на дрожащие руки Чжи И, Ся Циюэ вручила ей другую часть лекарств: — Иди свари отвар.

Перед тем как войти в дом, она добавила: — Никому не рассказывай о нём, даже родителям.

Войдя в комнату, Ся Циюэ проверила дыхание лежащего на кровати человека. Он всё ещё дышал, но слабо.

Она быстро размотала окровавленные бинты, принесла тёплой воды, снова промыла ему раны и наложила лекарство. В процессе она не забыла съесть булочку, чтобы утолить голод.

Когда Чжи И принесла сваренный отвар, Ся Циюэ похлопала раненого по щеке и позвала:

— Ты ещё в сознании? Не нужно открывать глаза, просто приоткрой рот. Нужно выпить лекарство.

Чжи И удивлённо застыла рядом, даже не среагировав, когда Ся Циюэ протянула руку за пиалой с отваром.

— Что такое? — обернувшись, спросила Ся Циюэ.

Чжи И поспешно подала ей пиалу и не удержалась от тихого замечания:

— Госпожа, мне кажется, вы немного изменились.

Рука Ся Циюэ, размешивавшая ложкой отвар, слегка дрогнула. Конечно, человек, знавший её с детства, пусть и не самый наблюдательный, всё равно заметит некоторые изменения.

Она снова принялась размешивать отвар, остужая его, и сказала:

— Я потеряла память, неудивительно, что изменилась. Какой я была раньше?

Чжи И поставила поднос, склонила голову набок и начала перечислять:

— Нежной, говорила тихо и мягко, двигалась изящно и плавно. В свободное время упражнялась в каллиграфии, была вежлива со всеми, любила чистоту.

«Образованная, воспитанная, образцовая барышня из знатной семьи», — оценила про себя Ся Циюэ.

— А ещё трусливая. По крайней мере… по крайней мере, не подобрала бы полумёртвого мужчину.

У Ся Циюэ не было воспоминаний прежней хозяйки. Если бы ей пришлось расследовать, какой та была, а затем жить её жизнью, это было бы равносильно убийству себя ради того, чтобы стать кем-то другим. Кем бы она тогда была — Ся Циюэ или Лин Фуюань?

Прежняя владелица оставила предсмертную записку и покончила с собой. Ся Циюэ не собиралась докапываться до причин. Даже если бы она их выяснила, это не имело бы никакого смысла.

Если же прежнюю хозяйку убили, она найдёт убийцу и отомстит за неё, принесёт жертву её памяти.

Она зачерпнула ложку отвара и поднесла к его губам. Молча дав ему три ложки, она сказала:

— Чжи И, я не знаю, смогу ли когда-нибудь вспомнить прошлое. Если не смогу, мне всё равно нужно жить дальше. Но, пожалуйста, не забывай то прошлое, воспоминания о Лин Фуюань. Очень важно, чтобы кто-то помнил.

Чжи И не до конца поняла её слова, но всё же кивнула. Заметив, что Ся Циюэ стоит к ней спиной, она сказала:

— Я буду помнить. Если госпожа захочет послушать, я всё расскажу.

Ся Циюэ тихо хмыкнула и продолжила кормить раненого лекарством.