Глава 7. Девушка скрытая мозаикой

Е обернулся и увидел, как кто-то медленно приближается к сцене. Выражение его лица не изменилось, но во взгляде промелькнуло что-то едва уловимое.

Для такого невозмутимого человека, как Е, даже эта крошечная перемена говорила о серьезности проблем. Однако Ци Шухэн и Ван Тяньэр были слишком близко, и он не мог подать Линь Шэню никакого знака.

— Господин Линь Сяндун, вы ведь не возражаете, что мы пригласили эту гостью понаблюдать? — с улыбкой обратился к Линь Шэню Ци Шухэн.

— Шухэн, здесь ты неправ, — вмешался Ван Тяньэр, переведя взгляд на лицо Линь Шэня с усмешкой, которая не была улыбкой. — Ее приход — великая честь для Базы Темной Птицы, он озарил наше собрание своим блеском. К тому же, она — старая знакомая господина Линь Сяндун. Какие тут могут быть возражения? Ему бы нас благодарить, не так ли, господин Линь Сяндун?

«Зачем она здесь? И почему Ци Шухэн и Ван Тяньэр так слаженно действуют? Неужели семьи Ци и Ван уже заключили союз? Если так, то мы, вероятно, не продержимся до возвращения господина Линь Цзунчжэна и Линь Сяндуна», — мысли метались в голове Е, словно охваченные пламенем, но он не смел и пошевелиться. Любое движение лишь усилило бы подозрения Ци Шухэна и Ван Тяньэра, которые неотрывно следили за Линь Шэнем, пытаясь прочесть хоть что-то в его едва видных за маской глазах.

Все взгляды были прикованы к Линь Шэню. Он смотрел на подошедшую к сцене женщину, и хотя его взор оставался невозмутимым, сердце колотилось от сомнений.

«Человек, несущий в себе Семя Силы Сверх-Эволюции?» — вот что потрясло Линь Шэня. Не личность этой женщины — он даже не разглядел, кто это, смутно определив лишь пол. Ее тело было словно покрыто живой мозаикой, и Линь Шэнь не мог различить ни единой черты.

С тех пор как он обнаружил Семена Силы, он видел их только на Базовых Яйцах Мутации. Их не было даже на вылупившихся мутантах, не говоря уже о людях. Ему и в голову не приходило, что человек тоже может обладать Семянем Силы. Это открытие взволновало его.

Радость была от того, что появился еще один способ добыть Семя. Шок — от того, что он понятия не имел, кто эта женщина. Он не просто не узнавал ее — из-за мозаики, скрывавшей все ее тело, он в принципе не мог понять, кто перед ним.

— Линь, как поживаешь? — легким тоном спросила женщина, подойдя к нему вплотную.

Эта фраза напомнила Линь Шэню, что его старшего брата, Линь Сяндуна, еще в юности отправили на обучение на далекую Базу Морской Кукурузы, где он провел почти десять лет.

Каждый раз, перебрав с выпивкой, Линь Сяндун принимался расписывать, какой продвинутой была та база и какими впечатляющими — тамошние Мутаторы. Если База Морской Кукурузы была мегаполисом, то База Темной Птицы по сравнению с ней не тянула даже на деревню.

Разумеется, своими рассказами Линь Сяндун не пытался принизить родную базу — он просто хвастался.

Каждый раз он говорил о своем великом таланте, о том, как большие шишки с Базы Морской Кукурузы дрались за право стать его наставником, и как тренеры из учебных лагерей с нетерпением ждали его решения. А он, небрежно отмахнувшись от остальных, выбрал себе в наставники якобы главную фигуру всей Базы Морской Кукурузы.

Те тренеры, которых он не выбрал, сокрушались и били себя в грудь, сожалея об упущенном гении, который рождается раз в жизни.

Он также хвастал, что во время обучения все студенты его потока были исключительными талантами, но при встрече с ним вели себя как мыши перед котом — в страхе и почтении называя его «старшим братом». Причина была проста: Линь Сяндун втаптывал сверстников в грязь и был непобедим на своем курсе.

Линь Шэнь слышал это так часто, что давно перестал верить словам брата — слишком уж много в них было хвастовства. Если Линь Сяндун и впрямь был так крут, что доминировал над своим поколением даже в таком месте, как База Морской Кукурузы, то почему здесь, на куда более скромной Базе Темной Птицы, нашлось несколько ровесников, способных ему противостоять?

Впрочем, язык у Линь Сяндуна был подвешен хорошо, и даже его бахвальство превращалось в захватывающие, полные фантастических деталей истории. Наслушавшись их, Линь Шэнь запомнил немало имен и персонажей. Разумеется, все они служили лишь фоном, чтобы подчеркнуть величие самого Линь Сяндуна. Вот только, чтобы посильнее выпендриться, он наделял этот фон поразительными регалиями. Таланты, рождающиеся раз в столетие, сыновья знатных семей, первые красавицы академии — от всего этого после сотого повторения уже слегка подташнивало.

Линь Сяндун упоминал многих однокурсниц, и все они, по его словам, были очарованы его шармом и обаянием, без памяти влюблены и не могли найти себе места. Каждая якобы рыдала и умоляла его стать ее парнем, чем страшно его раздражала.

Единственной однокурсницей, которая не помышляла о свиданиях с ним, была, по его же словам, его маленькая почитательница, глубоко впечатленная его талантом в боевых искусствах.

Линь Шэнь помнил, что эту почитательницу в рассказах Линь Сяндуна звали Бай Шэньфэй. Она была на год младше, но считалась гениальной девочкой-вундеркиндом, прошедшей Метаморфозу Бабочки в двенадцать лет. Она была поглощена боевыми искусствами и все дни напролет проводила в тренировках.

В то время Линь Сяндун, который был всего на год старше и еще не прошел Метаморфозу, сумел победить уже преображенную Бай Шэньфэй. С тех пор она смотрела на него как на кумира и по любому вопросу совершенствования обращалась к нему за советом.

Так называемая Метаморфоза Бабочки — важный шаг в эволюции от человека к Мутатору, подобный тому, как гусеница окукливается, чтобы стать бабочкой. Совершенствующийся должен пройти схожий процесс, чтобы его тело из плоти и крови эволюционировало в подобие Стального.

Линь Шэнь снова припомнил, что большинство персонажей-статистов в рассказах брата были его однокурсниками. Единственной младшей сестрой по обучению была как раз Бай Шэньфэй.

«Эта женщина назвала меня "старшим братом"... неужели это Бай Шэньфэй?» — Линь Шэнь счел это возможным, но уверенности не было. В конце концов, у его брата могла быть не одна такая «младшая сестра», а ошибка могла привести к невыносимым последствиям.

Под всеобщими взглядами Линь Шэнь, с ноткой высокомерия в голосе, обратился к размытой мозаичной фигуре:

— Почему я узнаю о том, что ты прибыла на Базу Темной Птицы, последним?

Говоря это, Линь Шэнь бросил взгляд и на Ци Шухэна с Ван Тяньэром, давая понять, что он весьма недоволен.

— В свой первый же день на Базе я посетила семью Линь, чтобы увидеть старшего брата, но твои родные сказали, что ты решаешь важную задачу и тебе неудобно принимать гостей. Поэтому мне пришлось нанести визит семьям Ци и Ван, — объяснила Бай Шэньфэй.

Линь Шэнь не видел ни ее лица, ни глаз, но почувствовал, что тон ее был спокоен. Она не злилась на его дурное настроение и терпеливо все разъясняла, словно и впрямь высоко ценила его брата.

— Хочешь сказать, ты приехала на Базу Темной Птицы не специально ради меня? — решил продолжить зондирование Линь Шэнь.

Если бы их связывали обычные приятельские отношения, его обвинительный тон вызвал бы у нее досаду, если не гнев. Если же в ее голосе не прозвучит и тени дискомфорта, то, скорее всего, это действительно Бай Шэньфэй.

— Господин Линь Сяндун, с вашей стороны это немного несправедливо. Она проделала огромный путь до нашей Базы, чтобы в первую очередь увидеть вас, а вы захлопнули перед ней дверь, не позволив даже взглянуть на себя. А теперь, когда вы наконец встретились, вы все еще прячетесь за паршивой маской, скрывая лицо. Так скажите, это считается встречей или нет? Или же лицо господина Линь Сяндуна нельзя показывать из страха быть узнанным? А может… лицо под этой маской — вовсе не лицо господина Линь Сяндуна? — Ван Тяньэр почти в открытую назвал Линь Шэня самозванцем.