Непредвиденные обстоятельства

Град вопросов Лю Хайюэ заставил Ван Цяочу потерять дар речи.

Она бросила взгляд на Лю Хайюэ, ничего не сказала и ушла в свою комнату.

Чжоу Миншуан и остальные, ошеломлённые, долго не могли прийти в себя. Наконец, Чжоу Миншуан, цокнув языком, подняла большой палец:

— Сестрица Хайюэ, вот не ожидала! Ты так ловко всё разрулила, словно следователь из Министерства Юстиции!

Лю Хайюэ с горькой улыбкой покачала головой:

— У меня не было выбора. Лучше всё прояснить, чем жить в постоянном подозрении друг к другу.

Говоря это, она незаметно посмотрела на Тянь Тянь и Сун Юаньсян. На их лицах читалось беспокойство, но ничего необычного.

— Благодаря тебе я сегодня наконец-то спокойно усну, — вздохнула Чжоу Миншуан.

Лю Хайюэ ещё немного утешила её, и девушки разошлись по комнатам.

Возможно, слова Лю Хайюэ подействовали: Ван Цяочу больше не цеплялась к девушкам, и никаких неприятностей, вроде испорченного платья, больше не случилось. Ночь прошла спокойно. На следующее утро гугу Лю отвела девушек во дворец Ганьцюань.

По традиции дворец Ганьцюань был резиденцией императора. Здесь он ел, спал, работал и принимал наложниц. Вход во дворец был строго ограничен, даже императрица-мать не могла войти без приглашения. Однако отбор наложниц считался государственным делом, важным для продолжения императорского рода, поэтому в этот день было сделано исключение. Девушки, прошедшие два отборочных тура, выстроились в очередь и группами по пять человек входили во дворец Чэнмин — главный зал дворца Ганьцюань. Остальные ждали снаружи.

После того как вчера Юань Яофэн выбыла, в группе Ван Цяочу осталось пять девушек.

Очередь постепенно уменьшалась. Чжоу Миншуан нервно теребила край платья, Ван Цяочу закусила губу, а Сун Юаньсян, напротив, выглядела спокойной.

— Ван Цяочу, Чжоу Миншуан, Сун Юаньсян, Тянь Тянь, Лю Хайюэ, войдите!

Услышав свои имена, девушки вслед за гугу Лю вошли в главный зал. Тянь Тянь от волнения чуть не споткнулась.

Они прошли на указанное место и услышали молодой, приятный мужской голос:

— Поднимите головы.

По правилам девушки не должны были поднимать головы, пока император не разрешит. И даже после этого им не следовало смотреть прямо на императора, а держать голову под углом в сорок пять градусов, чтобы он мог видеть их лица, но их взгляды не встречались.

В зале присутствовала и императрица-мать, но сегодня она играла скорее формальную роль и не вмешивалась в решения императора. Она уже сделала свой выбор на предыдущем этапе, и если бы ей кто-то не понравился, она бы не оставила этих девушек до встречи с императором. Если только они не окажутся совсем уж ни на что не годными, императрица-мать не станет высказывать своего мнения.

— Ван Цяочу.

— Здесь, Ваше Величество, — Ван Цяочу вышла вперёд и поклонилась. В её голосе слышалось волнение.

Это было неудивительно. Даже для девушки из знатной семьи, внучки высокопоставленного чиновника, встреча с императором была волнительным событием.

— Твой дед верно служит трону, — сказал император. — Надеюсь, ты не посрамишь его имени.

Император не важничал, говорил мягко и приветливо, что особенно располагало юных девушек. Ван Цяочу невольно подняла глаза и встретилась с доброжелательным взглядом императора. Она тут же опустила голову, сердце её бешено колотилось. Образ молодого императора уже запечатлелся в её памяти.

— Буду стараться, Ваше Величество.

— Сун Юаньсян.

— Здесь, Ваше Величество, — Сун Юаньсян грациозно поклонилась, изящная, как молодой месяц.

Если Ван Цяочу была роскошной, как пион, то Сун Юаньсян напоминала нежный лотос. Пион, конечно, прекрасен, но даже самые изысканные блюда приедаются. В гареме императора должны быть разные женщины. «Весной — орхидеи, осенью — хризантемы, летом — лотосы, зимой — сливы», — подумал император.

Такова уж мужская природа.

Император, увидев Сун Юаньсян, одобрительно кивнул и сделал пометку в списке.

— Юань означает «первый», — сказал он. — Твоё имя означает «первый аромат Поднебесной»?

Сун Юаньсян покраснела до корней волос.

— Ваше Величество слишком добры ко мне, — прошептала она.

Хотя она была красива, но не настолько, чтобы император влюбился с первого взгляда. Таких красавиц в гареме было много, поэтому император, сказав пару любезностей, перешёл к следующим девушкам.

Настала очередь Чжоу Миншуан и Тянь Тянь.

Чжоу Миншуан была довольно миловидной, хотя и не дотягивала до красоты Лю Хайчжу. Тянь Тянь выглядела гораздо скромнее, и император, очевидно, не проявил к ней никакого интереса. Он лишь спросил её имя и тут же перевёл взгляд на Чжоу Миншуан, которой задал несколько вопросов.

Чжоу Миншуан, несмотря на волнение, держалась спокойно и отвечала на вопросы императора свободно и уверенно. Император остался доволен и, отметив её имя в списке, посмотрел на Лю Хайюэ.

— Лю Хайюэ.

— Здесь, Ваше Величество.

Лю Хайюэ, сохраняя спокойствие и соблюдая все правила этикета, не показывала ни малейшего волнения. Она стояла, словно прекрасная картина, не самая яркая, но притягательная своей безмятежностью.

Не только император, но и императрица-мать одобрительно кивнули.

— Я помню, ты нарисовала картину «Бабочка, играющая с пионом»?

Сердце Лю Хайюэ ёкнуло. Она не ожидала, что император запомнит такую мелочь.

— Да, Ваше Величество, — ответила она. — Но это были всего лишь детские каракули, недостойные вашего внимания.

Император рассмеялся:

— Не скромничай. Министр Цзян высоко оценил твою работу, сказав: «Не видно мягкости, виден характер». У него острый глаз, и он не станет хвалить плохую картину. Если он сказал, что хорошо, значит, действительно хорошо!

Лю Хайюэ ещё ниже опустила голову.

— Я польщена, Ваше Величество.

Тут вмешалась императрица-мать:

— Раз эта девушка такая воспитанная и талантливая, Ваше Величество, почему бы вам не оставить её во дворце? Она сможет развлечь вас в часы досуга.

Сердце Лю Хайюэ заколотилось. Ей хотелось зажать рот императрице-матери.

«Если бы я знала, что эта картина привлечёт внимание императора, я бы сказала, что ничего не умею! — подумала она. — Поздно сожалеть!»

— Матушка, как всегда, читает мои мысли, — рассмеялся император. — Пусть остаётся.

У Лю Хайюэ потемнело в глазах. Она уже видела своё будущее.

Выходя из зала, она чувствовала, как холодеют её руки и ноги. Но, опустив голову, она скрыла своё отчаяние.

Вернувшись во двор, гугу Лю объявила:

— Поздравляю вас, девушки. Скоро вас отведут к воротам дворца, где вас ждут ваши семьи. Вы можете вернуться домой. Окончательное решение будет объявлено через несколько дней.

Тех девушек, которые не прошли отбор, как Тянь Тянь, отправят домой все вместе.

Когда гугу Лю ушла, Чжоу Миншуан, ликуя, обняла Лю Хайюэ:

— Ура! Сестрица Хайюэ, теперь во дворце у меня будешь ты и госпожа Хайчжу! Мне больше не будет одиноко!

Юные девушки не знали горя. Многие, как Чжоу Миншуан, считали, что во дворце жизнь гораздо лучше, чем дома. И даже мысли о том, что они больше не увидят родителей и потеряют свободу, быстро рассеивались мечтами о прекрасном будущем.