Глава 9. Дочка — мамина помощница

Видя холодность и настороженность в глазах Лун Юя, Ху Цзяоцзяо беспомощно улыбнулась.

— Тогда вытрись сам, хорошо? — спросила она, протягивая ему тряпку. — Я пойду помогу твоим братьям и сестрам.

Лун Юй помолчал немного, затем взял тряпку, продолжая держаться от нее на расстоянии.

Лун Чжун, держа Лун Сю за руку, так же, как и Лун Юй, не хотел подходить к Ху Цзяоцзяо.

У Ху Цзяоцзяо было немного достоинств, но терпение определенно было одним из них.

Дети были все в пыли, но, поскольку у них были раны, купаться в реке было нельзя. Дав им тряпки, чтобы они вытерлись сами, она повернулась к Лун Линъэр и Лун Яо.

— Линъэр, Яоэр, идите сюда.

Она помахала им рукой. Лун Линъэр еще колебалась, а Лун Яо, извиваясь своим маленьким драконьим тельцем, уже подполз к ее ногам.

Ху Цзяоцзяо почувствовала облегчение. Наконец-то хоть один ребенок захотел к ней приблизиться.

Она взяла Лун Яо на руки и вытерла с него кровь.

Как только она закончила, Лун Яо потерся о ее руку маленьким бугорком на голове — это был его еще не выросший рог.

Он открывал и закрывал рот, высовывая розовый язычок и лепеча: — Ха… ха…

Ху Цзяоцзяо сразу поняла, что он имеет в виду.

— Яоэр проголодался? Молодец. Я сейчас обработаю ранки Линъэр, а потом пойду готовить.

Вот почему этот малыш захотел к ней подойти — он проголодался и искал, кто его покормит!

Детеныши зверолюдей, еще не принявшие человеческий облик, по уровню развития не превосходили трехлетних детей. У них были только базовые инстинкты, и их понимание окружающего мира было ограниченным.

Лун Яо знал лишь то, что, находясь рядом с Ху Цзяоцзяо, он получит еду.

Услышав про еду, Лун Линъэр тоже стала очень послушной и дала Ху Цзяоцзяо обработать свои раны.

Убедившись, что все раны детей чистые, Ху Цзяоцзяо забрала тряпки.

— Не мочите ранки, — предупредила она. — Я сейчас пойду готовить вам еду.

Она взяла испачканные кровью тряпки и зашла в дом.

Дети постоянно недоедали, питаясь чем попало. Ху Цзяоцзяо боялась, что после вчерашнего обильного ужина у них могут возникнуть проблемы с пищеварением, поэтому взяла два куска постного мяса и пакет риса, чтобы сварить рисовую кашу с мясом.

Достав продукты из своего пространства, Ху Цзяоцзяо вдруг вспомнила, что вчера, в спешке готовя еду для детей, она совсем не подумала о том, как объяснить им появление этих продуктов.

Впрочем, раньше она не пускала детей в дом, так что ничего странного в том, что у нее там хранились какие-то припасы, не было.

Она скажет, что это прислали ее родители.

Ведь семья прежней Ху Цзяоцзяо часто присылала ей помощь.

Да, именно так она и объяснит!

Придумав объяснение, Ху Цзяоцзяо вышла из дома с мясом и рисом в руках.

И тут она увидела, как Лун Юй и Лун Чжун, шатаясь под тяжестью каменных ведер, входят во двор.

С каждым шагом из ведер выплескивалась вода.

Ху Цзяоцзяо испугалась, быстро поставила на землю мясо и рис и поспешила к ним, чтобы забрать ведра.

Такие маленькие дети не должны выполнять такую тяжелую работу!

Увидев строгое лицо Ху Цзяоцзяо, Лун Юй и Лун Чжун вздрогнули.

Она рассердилась!

— Мы виноваты! Я сейчас же наполню бак водой. Не сердись, пожалуйста! — поспешно проговорил Лун Юй, боясь гнева Ху Цзяоцзяо.

Увидев испуганный взгляд Лун Юя, Ху Цзяоцзяо опешила.

Но быстро поняла, в чем дело. Прежняя Ху Цзяоцзяо заставляла детей делать всю работу по дому, и если что-то было сделано не так, как ей хотелось, она их избивала. Наполнение бака водой, по-видимому, тоже было обязанностью детей.

Ее лицо смягчилось. Она положила руки на плечи Лун Юя и серьезно сказала: — Отныне воду буду носить я. А вы идите играйте и ждите, когда будет готова еда.

Услышав это, дети еще больше испугались.

— Не надо отправлять Лун Сю и Лун Яо в лес! Я могу работать! Я все сделаю, что ты скажешь! — с мольбой в глазах проговорил Лун Юй.

— Зачем мне отправлять их в лес? — удивленно спросила Ху Цзяоцзяо.

Внезапно она вспомнила, что прежняя Ху Цзяоцзяо, считая Лун Сю слепым, а Лун Яо — бесполезным неспособным принять человеческий облик, часто угрожала отправить их в лес на съедение диким зверям, потому что они не могли работать.

Именно ради своих братьев Лун Юй был готов выполнять всю работу за прежнюю Ху Цзяоцзяо.

Ху Цзяоцзяо схватилась за голову.

Прежняя Ху Цзяоцзяо была мастером только в одном — создавать проблемы!

Она сделала глубокий вдох и постаралась говорить как можно более ласково: — Не волнуйся, Юйэр. Вы все — мои дети, и я никогда не отправлю вас в лес. Всю работу по дому буду делать я. Я позабочусь о вас.

Лун Юй молчал, с недоверием глядя на Ху Цзяоцзяо.

Лун Чжун же, плотно сжав губы, отвернулся, не желая слушать ее лживые речи.

Ху Цзяоцзяо вздохнула и посмотрела на остальных детей.

Лун Сю стоял в углу, одной рукой опираясь на стену. Его пустые, невидящие глаза были обращены в ее сторону, но взгляд был расфокусирован.

Рядом с ним стояла Лун Линъэр, защищая Лун Яо, и сжимала в руках толстую палку. Ее лицо выражало настороженность.

Ху Цзяоцзяо решила, что если совсем лишить детей работы, они будут чувствовать себя неуютно.

— Тогда помогите Линъэр собрать дрова, — сказала она, указывая на кучу хвороста рядом с Лун Линъэр. — Я принесу воды и начну готовить.

Аккуратно сложенные во дворе дрова были разбросаны Сюн Хуа, и Ху Цзяоцзяо еще не успела их собрать.

Собирать дрова было гораздо легче, чем носить каменные ведра, и дети могли справиться с этой задачей без особых усилий.

— Хорошо, — кивнул Лун Юй и вместе с Лун Чжуном пошел помогать.

Он не смел ослушаться злую самку. Что она прикажет, то они и должны были делать.

Наблюдая за детьми, Ху Цзяоцзяо вздохнула.

Прежняя Ху Цзяоцзяо слишком сильно травмировала их. Зверолюди взрослели рано, и образ жестокой матери уже прочно засел в их сознании. Изменить их мнение о ней за короткий срок было невозможно.

Какие же грехи она совершила!

Вернуть их доверие будет очень сложно!

Когда Ху Цзяоцзяо вернулась с водой, дети уже аккуратно сложили дрова.

Она быстро развела огонь, промыла рис, нарезала мясо и поставила кашу вариться.

Зверолюди ели много, и Ху Цзяоцзяо приходилось готовить на шестерых. Это была нелегкая работа, и ей приходилось постоянно быть в движении.

Дети стояли в углу, безучастно наблюдая за Ху Цзяоцзяо, и в их глазах мелькало недоумение.

Почему злая самка так усердно работает?

Раньше она всегда лежала на кровати, отдавая им приказы, и никогда не готовила еду сама.

Лун Линъэр, увидев, как Ху Цзяоцзяо режет мясо каким-то незнакомым ей серебряным предметом, немного помедлила, а затем подошла к ней.

— Мама, давай я тебе помогу.

И правда, дочка — мамина помощница!

Похоже, Линъэр все-таки переживает за нее.

— Хорошо, — с улыбкой кивнула Ху Цзяоцзяо, чувствуя прилив сил. — Подкладывай дрова в печь.

Лун Линъэр робко улыбнулась в ответ и, присев у печи, стала подкладывать дрова.

Ее черные глазки, незаметно для Ху Цзяоцзяо, бегали по сторонам. Она думала: «Всего два куска мяса, а злая самка режет их так мелко — наверняка не хочет, чтобы мы их ели».

Она решила быть поближе, чтобы, если злая самка вздумает подсыпать яд, сразу это заметить.