Глава 10 (Часть 1)

Чжан Сюэтин спокойно сидела за столом и наливала себе чай. Это был лучший жасминовый чай, настой прозрачный, с зеленоватым оттенком, цветки жасмина плавали в воде, медленно раскрываясь, словно оживая.

Лёгкий аромат поднимался над чашкой, окутывая её, как дымка.

Она посмотрела на свои руки, держащие чашку. Кожа всё ещё была белой, но уже не такой, как в молодости.

Время летело так быстро, как миг, как сон.

Казалось, что она только вчера приехала в Шанхай с матерью. Воспоминания были такими яркими, словно всё это было не пятьдесят лет назад.

Пятьдесят лет — как одно мгновение.

На самом деле, Чжан Сюэтин редко вспоминала прошлое, особенно своё детство, годы, проведённые в Ханчжоу.

Это были не самые приятные воспоминания, и лучше было о них забыть.

Но в последнее время они постоянно всплывали в её памяти.

Предчувствие надвигающейся беды становилось всё сильнее, и ей казалось, что нужно что-то делать, принять какое-то важное решение.

Как когда-то её мать.

Все знали, что семья Чжан переехала в Шанхай во времена матери Чжан Сюэтин. Тогда Шанхай, хотя и был открытым портом уже почти сорок лет, не мог сравниться с нынешним процветающим городом.

Говорили, что до открытия порта это была всего лишь маленькая рыбацкая деревушка.

Кто мог подумать, что эта деревушка превратится в огромный мегаполис?

Кто мог подумать, что Шэнь Хунлянь не умрёт от голода на улице, а добьётся успеха и станет известной?

И что её незаконнорожденная дочь проживёт пятьдесят лет в роскоши?

При этой мысли на губах Чжан Сюэтин появилась ироничная улыбка.

Её мать, которую на самом деле звали Шэнь Хунлянь, в первый же день в Шанхае сменила имя на Чжан Юэжу.

Она была уверена, что мать сделала это не из-за стыда за свою профессию. Наоборот, Чжан Юэжу ненавидела фамилию Шэнь и всё, что было связано с прошлым.

Она хорошо помнила, как они сошли с корабля, и мать, ещё не успев осмотреться, обратилась к первому встречному с неожиданным вопросом: — Простите, господин, как ваша фамилия?

— Моя фамилия Чжан, — ответил тот.

— Благодарю вас, — сказала мать. С тех пор они стали семьёй Чжан, и все последующие поколения носили эту фамилию.

До сих пор Чжан Сюэтин поражалась этому поступку матери и втайне презирала мужчин, которые ставили семейную честь превыше всего.

Для Чжан Сюэтин не было человека мудрее и решительнее её матери, и не было поступка смелее этого. Она тоже ненавидела фамилию Шэнь.

Хотя семья Шэнь никогда и не давала ей, незаконнорожденной, права носить эту «великую» фамилию. Слава богу.

Какой чудесный аромат у жасминового чая! Чжан Сюэтин сделала небольшой глоток, потянулась и встала.

В зеркале она увидела, как её чёрные волосы стали седыми, но до смерти было ещё далеко, у неё ещё было много времени.

Она давно решила, что, во что бы то ни стало, будет жить долго и счастливо.

Полчаса назад Жо Лянь вернула ей чемодан и рассказала о поездке в Пекин.

Линь Цзисинь умер, и эта запутанная история наконец закончилась.

Жо Лянь виделась со своим отцом, с ним всё было в порядке.

Вспомнив о нём, Чжан Сюэтин улыбнулась, словно вернувшись в прошлое.

Как бы там ни было, время, проведённое с ним, было счастливым.

Впрочем, как и время, проведённое со многими другими.

Большинство её воспоминаний были приятными.

А если и были какие-то неприятные моменты, то о них лучше забыть. Кому хочется помнить о плохом?

Лучше вздремнуть.

Жара немного спала, и послеобеденный сон был бы очень кстати.

Подумав об этом, Чжан Сюэтин поставила чашку на стол и отправилась спать.

— Это для Сяо Фэнсянь, — Лянь Цин поставила перед Жо Лянь шкатулку.

Жо Лянь немного удивилась визиту Лянь Цин. Отношения между ними были ровными, без особой близости, но и без вражды.

После того случая Лянь Цин вела уединенный образ жизни и появлялась только по самым важным поводам.

Она даже не стала устраивать праздник по случаю дебюта Сюэ Фэй.

Жо Лянь знала причину и старалась держаться от неё подальше.

Она никогда не считала политиков привлекательными, скорее наоборот, они казались ей опасными.

Поэтому, хотя она и не подала виду, визит Лянь Цин её удивил.

Жо Лянь посмотрела на шкатулку, немного подумала, открыла её и замерла от удивления.

В шкатулке лежали золотые слитки.

— Это… — Жо Лянь подняла глаза и посмотрела на Лянь Цин.

Она даже не стала говорить, что не может принять такой подарок.

— Это действительно для Сяо Фэнсянь, — сказала Лянь Цин.

Её взгляд скользнул по комнате.

— Все ушли, — улыбнулась Жо Лянь.

— Обстановка накаляется, — Лянь Цин взяла чашку со стола, сделала глоток и медленно произнесла. — Пусть Сяо Фэнсянь возьмёт это с собой.

— Она ещё ребёнок, вдруг потеряет или потратит, — сказала Жо Лянь.

— Это действительно подарок для неё, — Лянь Цин посмотрела Жо Лянь в глаза. — Пусть эти деньги помогут ей встать на ноги. Кто знает, может быть, когда-нибудь Сюэ Фэй и Ли Фэй понадобится её помощь.

— Почему бы тогда не отправить Сюэ Фэй и Ли Фэй вместе с ней? Они бы могли поддержать друг друга, — предложила Жо Лянь.

— Пока рано, — улыбнулась Лянь Цин. — Жо Лянь, я тебе доверяю, поэтому скажу прямо. Для меня это не такая уж большая сумма. Если бы… если бы это был не подарок для Сяо Фэнсянь, сумма была бы гораздо больше. Не волнуйся.

— Я понимаю, — улыбнулась Жо Лянь. — Но никто не может гарантировать, что Сяо Фэнсянь сможет, как ты говоришь, встать на ноги.

— Конечно, — сказала Лянь Цин, сделала паузу и как бы невзначай добавила: — Жо Лянь, в последнее время я поняла, что украшения — это такая скучная вещь. Надеваешь их — и быстро надоедают, а когда надоедают, то и деть их некуда.

— Да, — Жо Лянь посмотрела на Лянь Цин и кивнула.