Глава 19. Тепло

Су Саньмэй сглотнула. Ей тоже хотелось яйца, но, вспомнив о матери и младшей сестре, она послушно сказала: — Папа, я не буду. Пусть мама побольше съест, чтобы у младшей сестренки было молоко.

Су Саньмэй очень любила Су Сяочжи. Шестилетняя девочка понимала, что новорожденная малышка ничего не может есть, кроме материнского молока, и что у Чжао будет достаточно молока только в том случае, если она будет сыта.

Заботливая дочь всегда трогала сердце Су Саньлана. Он погладил Су Саньмэй по голове.

— Отдай сестренке, папа. Я тоже не хочу, — сказал Су Чун, глядя на Су Саньлана. Он предлагал свою долю, но по его лицу было видно, как ему этого не хочется.

— И я не хочу! Пусть сестренка наестся! — Су Хуа тоже махнул рукой, с трудом отказываясь от лакомства.

Су Саньлан не знал, что сказать. Он погладил сыновей и дочь по головам и похвалил: — Хорошие дети! Вы все молодцы!

Даже его сыновья, не отличавшиеся острым умом, умели делиться. Возможно, они никогда не поймут, насколько это ценно.

Су Саньлан повел детей в дом и сразу прошел во внутреннюю комнату.

Чжао уже сидела на кровати. Она встала, как только услышала голос мужа, и с тревогой ждала его.

Увидев Су Саньлана, она успокоилась и ласково сказала: — Муж, ты, наверное, устал.

Су Саньлан поставил корзину и радостно сообщил: — Жена, я купил хлопок и ткань! Этой зимой мы не будем мерзнуть!

— Правда? — обрадовалась Чжао, и ее голос задрожал.

Су Саньлан, словно хвастаясь сокровищем, достал из корзины ткань и хлопок и положил их на кровать.

Чжао заплакала от радости, ее руки дрожали, когда она осторожно прикасалась к ткани и хлопку.

— Жена, не плачь, глаза заболят, — сказал Су Саньлан, видя ее слезы.

— Мама, не плачь, — Су Саньмэй подошла к Чжао и вытерла ей слезы.

Чжао кивнула. Она была счастлива. С тех пор, как их выгнали из дома, она все время думала о том, как они переживут зиму. Раньше им тоже было холодно, но они хотя бы не замерзали насмерть.

Теперь все будет хорошо, ей больше не нужно беспокоиться.

Су Саньлан рассказал жене о своей поездке в город. Чжао слушала его с нежной улыбкой.

— Небо все-таки благосклонно к нашей семье, — заключил Су Саньлан.

Чжао согласно кивнула.

— Агу! — подала голос Су Сяочжи, до этого остававшаяся незамеченной. Она проснулась, как только услышала голос отца, и тоже немного волновалась, сколько денег он выручит.

Выслушав рассказ Су Саньлана, она успокоилась.

Дичь все-таки ценный товар. Нависшая над семьей угроза исчезла. Этой зимой они не замерзнут, а с помощью трудолюбивой Су Саньмэй, возможно, у них даже будет мясо.

— Четвертая дочка проснулась, — Чжао ласково посмотрела на Су Сяочжи и взяла ее на руки.

Су Саньлан подошел ближе и попросил: — Жена, дай мне подержать нашу малышку.

С тех пор, как родилась дочь, он еще ни разу не держал ее на руках. Последние несколько дней он был слишком занят и обеспокоен, чтобы уделить ей внимание.

Чжао кивнула и осторожно передала Су Сяочжи мужу.

Су Саньлан бережно взял дочь на руки. Су Сяочжи посмотрела на него и открыла ротик: — И-а!

— Какая умница! — с нежностью прошептал Су Саньлан, глядя на малышку.

— Папа, младшая сестренка дома такая хорошая! Она всегда улыбается нам и совсем не плачет, — Су Саньмэй наклонилась к отцу. Су Сяочжи посмотрела на нее и улыбнулась.

Су Чун и Су Хуа тоже заглядывали через плечо отца. Им хотелось потрогать сестренку за щечку, но они боялись сделать ей больно и отдергивали руки.

— Не бойтесь, — улыбнулся Су Саньлан. — Согните пальчик и легонько прикоснитесь к личику сестренки, вот так.

Су Саньлан осторожно освободил правую руку и показал сыновьям, как нужно делать.

Су Чун и Су Хуа внимательно посмотрели и осторожно дотронулись до щеки Су Сяочжи.

Су Сяочжи повернула голову и потерлась щекой о руки братьев. Су Чун и Су Хуа испуганно отдернули руки.

— Э-э! — Су Сяочжи невинно заморгала. Она не хотела их пугать.

Су Саньлан и Чжао улыбнулись.

— Сестренка, я твоя третья сестра, — прошептала Су Саньмэй, нежно прикасаясь к щеке Су Сяочжи.

Су Саньмэй часто меняла сестренке пеленки, поэтому не боялась ее. Су Сяочжи тоже любила свою заботливую сестру и прижалась щекой к ее теплой руке.

В этот момент Су Саньлан почувствовал себя невероятно счастливым.

— Муж, давай я сниму с тебя мерки и сошью тебе одежду, — сказала Чжао, поглаживая ткань. — Я уже почти поправилась и могу немного поработать.

Су Саньлан посмотрел на жену. Ее взгляд был полон такой же нежности, как весенний ветер в марте. Всего за несколько дней отдыха Чжао посвежела, и ее лицо уже не казалось таким бледным. — Хорошо, — кивнул Су Саньлан. — Только не переутомляйся. Мне не к спеху, еще не холодно.

Чжао радостно улыбнулась и погладила Су Чуна, Су Хуа и Су Саньмэй по головам: — Когда сошью одежду вашему отцу, сошью и вам.

Су Чун и Су Хуа обрадовались, что у них будет новая одежда.

Су Саньмэй немного поколебалась, а потом, опустив глаза, сказала: — Мама, мне не нужна новая одежда. Сшей ее младшей сестренке.

Зима будет холодной, и она боялась, что новорожденная малышка ее не переживет.

Взрослая забота Су Саньмэй тронула Чжао до слез, а Су Саньлана — до глубины души. Он погладил дочь по голове и сказал: — Умница, моя девочка! Ткани хватит на всех. У тебя будет новая одежда, и у младшей сестренки тоже.

— Спасибо, папа! Спасибо, мама! — улыбнулась Су Саньмэй.

Внезапно она вспомнила что-то важное: — Папа, мы сегодня с братьями наловили много насекомых! Куры все не съедят. Я их собрала, сейчас принесу.

Су Саньмэй выбежала из комнаты.

Су Чун и Су Хуа, гордо выпрямившись, посмотрели на отца.

— Папа, я поймал на три насекомых больше, чем Хуа! — сообщил Су Чун. — Сестра сказала, что я молодец!

Он погладил Су Хуа по голове, подражая взрослым: — Но у Хуа насекомые толще, чем у меня.

— Брат молодец, и я молодец! — подтвердил Су Хуа, поджав губы. — Мы слушаемся сестру.

Су Саньлан с нежностью посмотрел на сыновей: — Вы оба молодцы! Вы — хорошие дети!

Су Саньмэй быстро вернулась с насекомыми, завернутыми в листья.

Су Саньлан положил Су Сяочжи на кровать, взял у дочери сверток. Он оказался довольно тяжелым. — Саньмэй, я поставлю варить рис. Ты посмотри за огнем и позаботься о маме. А я с твоими братьями пойду переставлю ловушки. С такой хорошей приманкой мы наверняка поймаем еще дичи.