Глава 1. Часть 2

Вэй Вань остановилась и, обернувшись, равнодушно улыбнулась.

Мяо И быстро подошла и взяла Вэй Вань за правую руку. — Как же так? Ты умоляла господина? Если бы он действительно заботился о тебе, он бы не отдал тебя.

Мяо И неотрывно смотрела Вэй Вань в лицо, ожидая увидеть там разочарование, стыд и боль.

Вэй Вань выдернула руку.

Мяо И закусила губу, подавляя улыбку. — Мне так жаль тебя, сестрица.

— Тебе действительно жаль?

— Конечно! — воскликнула Мяо И, моргнула и опустила уголки губ. — Говорят, этот Чуский князь не только не может ходить, но даже сам себя обслуживать… Сколько же тебе придется вытерпеть! Даже подумать страшно, как тебе будет плохо. Я бы сама вместо тебя пошла.

— Тогда я поговорю с князем и господином, чтобы ты поехала вместо меня, — сказала Вэй Вань и направилась к воротам, где стояла карета Чуского князя. — Заодно спрошу у князя, правда ли все то, что ты о нем говоришь.

Лицо Мяо И побледнело. Она схватила Вэй Вань за край одежды. — Сестрица!

Вэй Вань продолжала идти, и Мяо И выпалила: — Я не могу заменить тебя! Я не умею играть на руане, не умею рисовать, и только ты похожа…

Мяо И резко замолчала.

Вэй Вань, обернувшись, с улыбкой спросила: — Похожа на кого?

Мяо И, решив, что Вэй Вань ничего не знает, с досадой прикусила язык.

Вэй Вань наблюдала за сменой выражений на ее лице и лишь подумала о том, какая же Мяо И глупая.

Взглянув на Мяо И, Вэй Вань заметила в ее сжатой правой руке небольшую курильницу в форме краба.

К слову, эту курильницу нашла сама Вэй Вань.

В то время Линь Чжао сильно страдал от головных болей и каждую ночь мучился кошмарами. Обычные успокаивающие благовония уже не помогали, и в итоге их количество увеличилось до восьми. Причем не только пропорции каждого компонента были строго определены, но и сжигать их нужно было по отдельности, не смешивая.

Вэй Вань, беспокоясь о Линь Чжао, нашла на рынке эту курильницу. Восемь ножек краба как раз подходили для восьми видов благовоний. Линь Чжао расколол «глаза краба», чтобы убедиться, что внутри нет потайных отделений, а затем снова склеил их.

С тех пор курильница хранилась у него в комнате.

А сегодня она оказалась в руках Мяо И.

Вэй Вань это уже ничуть не удивило, а вот Мяо И заметно нервничала, боясь, что у нее отберут курильницу. Она спрятала руку за спину, но Вэй Вань оказалась проворнее и перехватила краба.

Растерявшись, Мяо И невольно сказала: — Господин теперь поручил мне готовить благовония!

При этом она невольно вздернула подбородок.

Вэй Вань не спеша разжала руку. Мяо И тут же крепко прижала к себе курильницу, чуть не вонзая ногти в отверстия, все еще опасаясь, что Вэй Вань попытается ее отнять.

— А ты правильно их смешала? — с улыбкой спросила Вэй Вань.

Мяо И невольно втянула голову, только сейчас осознав этот момент.

Сегодня она готовила смесь впервые и действительно не была уверена в результате. Но… даже если она ошиблась, она не станет просить совета у этой ничтожной букашки!

На губах Вэй Вань играла легкая улыбка. Прикоснувшись к курильнице, она быстро оценила ее вес и уловила тонкий аромат. Восемь компонентов присутствовали, но пропорции были нарушены. Что ж, пусть Линь Чжао снова мучается кошмарами.

Мяо И не выдержала взгляда Вэй Вань и, не понимая смысла ее улыбки, начала нервничать. Неужели она действительно ошиблась? Нет, если бы она ошиблась, Вэй Вань обязательно указала бы на это. Она ведь так заботится о господине… Значит, все правильно!

Да, все правильно!

Мяо И выпрямилась и хотела презрительно посмотреть на Вэй Вань, но та уже отвернулась.

Вэй Вань потерла ладони друг о друга, словно прикоснулась к чему-то грязному. К крабу, что ли? Посмотрим, долго ли ты будешь так важничать.

…

Вдалеке, в северо-западном углу резиденции, двое мужчин наблюдали за происходящим через решетчатое окно. Молодой мужчина в черном сначала смотрел на Мяо И, но вскоре перевел взгляд на Вэй Вань.

Увидев, как она вытирает руки, отвернувшись от Мяо И, мужчина не смог сдержать смеха.

Старший мужчина, перебирая четки, мягко упрекнул его: — Лян Чэ.

— Что? Я просто посмеялся, что тут такого? — быстро ответил мужчина в черном. — Мяо глупа, а вот А Вань… — Он замолчал, невольно любуясь Вэй Вань. Хотя он уже привык к ее красоте, она все равно поражала его.

Мужчина в черном сменил тему: — На самом деле, неплохо было бы, если бы А Вань осталась. Она могла бы помочь господину. Гунсунь, помнишь ту шкатулку-головоломку «Двенадцать богов долголетия» пару лет назад? Мы все бились над ней, а разгадала ее в итоге А Вань…

— Она всегда могла помочь господину.

— А у Бянь Жу Юя она не сможет? — возразил мужчина с четками. — Лян Чэ, не забывай, ты ведь тоже был против этого решения.

Мужчина в черном помрачнел и серьезно ответил: — Я не забыл.

Спустя некоторое время он пробормотал, словно оправдываясь: — Если господин хочет добиться великих дел, то должен выбрать власть, а не женщину.

Мужчина рядом кивнул, соглашаясь с этим очевидным выбором.

Его большой палец перекатил еще одну бусину четок.

Оба мужчины смотрели на удаляющуюся фигуру Вэй Вань. Тень сочувствия, мелькнувшая в их глазах, тут же сменилась равнодушием.

*

У ворот резиденции, в карете Чуского князя.

Чуский князь Бянь Жу Юй откинулся на спинку сиденья, прикрыв глаза. Он лениво постукивал пальцами по колену, обдумывая сцену, которая только что разыгралась в главном зале.

Всем известно, что «Чуский князь любит игру на руане, особенно хуэйские мелодии». И вот Линь Чжао преподносит ему красавицу, которая тут же играет на руане хуэйскую мелодию «Музыка мира и спокойствия». Бянь Жу Юй беззвучно произнес одними губами: «Превосходно».

На самом деле из всех музыкальных инструментов он больше всего ненавидел руань.

И терпеть не мог пейзажную живопись.

Но ради того, чтобы скрыть свои истинные намерения, он много лет притворялся, что увлечен этими вещами. Более того, он даже выдумал себе возлюбленную.

В тот день, когда Бянь Жу Юй сочинял эту историю, он сидел в отдельной комнате ресторана и, не задумываясь, сказал: — Косоглазая, курносая, ростом восемь чи, давно умерла.

Му Гунгун, стоявший рядом, нахмурился. — Ваше Высочество, в это… вряд ли кто-то поверит.

— Ваше Высочество, нужно было придумать красавицу.

— Красавицу? Кроме моей матери, я не видел ни одной красивой женщины! — Бянь Жу Юй продолжал фантазировать, на ходу придумывая все более нелепые детали, от которых евнух дрожал как осиновый лист. Но Бянь Жу Юй вошел во вкус. — Ладно, та, кого я увижу первым, выглянув в окно, и будет моей возлюбленной.

— Ваше Высочество, не шутите так…

Му Гунгун в отчаянии топнул ногой, но Бянь Жу Юй уже распахнул окно. Его взгляд упал на маленькую нищенку с грязным лицом и хитрыми, блестящими глазами. Она жадно откусывала от булочки в своей руке и глотала огромные куски.

Одежда нищенки была рваной, и на ее плече виднелось родимое пятно.

На оконный переплет упала капля дождя, затем еще одна, и еще… Дерево быстро намокло.

За окном поднялся туман.

Бянь Жу Юй отвел взгляд и небрежно сказал: — Расскажите всем, что моя возлюбленная умерла, но у нее были прекрасные, завораживающие лисьи глаза и родимое пятно в форме лепестка на левом плече. Мы с ней… — Он сделал паузу. — Встретились в туманном Цзяннане.