Глава 3. Часть 1

Спустя несколько дней снова пошел снег, и красные цветки сливы на заснеженном фоне казались еще более гордыми и прекрасными.

Фу Лянчэнь в светло-фиолетовом дачане, с толстым списком новогодних подарков в руках, шла по крытой галерее к покоям свекрови. Внезапно ее внимание привлек веселый смех, и она остановилась.

— Генерал, давайте поиграем в снежки! На севере я была лучшей в этой игре. Даже мой брат не мог меня победить, я всегда закидывала его снежками так, что он только и мог, что закрывать голову руками.

Гу Яоэр в ярко-красной шубе из меха огненной лисицы была прекрасна, словно пламя. Ее сияющая улыбка и красивое лицо словно светились изнутри. — Генерал, не хотите попробовать?

Знакомый до боли высокий и статный силуэт Сяо Ижэня в роскошной черной шубе из меха лисицы гунин притягивал взгляд. На его красивом лице играла нескрываемая нежная улыбка, он смотрел на девушку с обожанием.

— Не хвастаешься? — Сяо Ижэнь приподнял бровь, уголки его губ изогнулись в улыбке. — Хорошо. Если я проиграю, то проведу с тобой целый день в столице, исполняя любые твои желания. А если проиграешь ты, что ты мне дашь?

— Бесстыдник! — Гу Яоэр скорчила ему гримасу и рассмеялась еще звонче. — Вы, великий генерал, должны побеждать. Неужели вам не стыдно требовать что-то у девушки, если вы меня одолеете?

— Хитрая, — рассмеялся он, нежно коснувшись кончика ее носа. — Ты все предусмотрела. Я в любом случае проиграю. Как же мне с тобой сражаться?

— Да, я хитрая, я играю нечестно. И что вы мне сделаете? — Гу Яоэр уперла руки в бока и, запрокинув голову, рассмеялась.

— Что я могу сделать с настоящей разбойницей? — Он покачал головой с притворным неодобрением.

— Ах так, генерал, вы смеетесь надо мной… — Высокий мужчина и изящная девушка смеялись и играли среди снега и красных цветов сливы, словно сошедшие с картины. Любой, кто видел их, подумал бы: «Какая красивая пара».

Фу Лянчэнь застыла в галерее, ее бледное лицо стало еще белее. Она инстинктивно отступила в тень.

Она чувствовала себя униженной и разбитой. В этот момент ей хотелось ослепнуть, оглохнуть, или вовсе не родиться на свет.

Вдруг она увидела, как острый, как молния, взгляд Сяо Ижэня метнулся к ней. Уголки его губ изогнулись в насмешливой, преднамеренной улыбке. Фу Лянчэнь вздрогнула, мгновенно поняв, что он все это время знал, что она здесь.

Он сделал это нарочно.

Нарочно разыграл перед ней эту сцену нежной любви с Гу Яоэр, чтобы она отступила, чтобы она поняла… что он не считает ее, свою жену, за человека, не то что любит!

Как больно… Она закрыла глаза, ее тело сотрясала дрожь.

Брат Ижэнь, неужели ты так меня ненавидишь? Неужели ты так хочешь, чтобы я согласилась…

Видя, как худая, словно призрак, фигура Фу Лянчэнь пошатываясь уходит, Сяо Ижэнь думал, что почувствует удовлетворение от победы. Но вместо этого в груди у него все сжалось от боли.

— Генерал, что с вами? — Гу Яоэр помахала рукой перед его лицом. — Почему вы молчите?

Он пришел в себя и выдавил улыбку. — Снег усиливается, пойдемте в дом.

— Но я хотела поиграть в снежки… — Гу Яоэр, заметив его состояние, тут же перестала капризничать. — Хорошо, действительно стало холодно.

Он кивнул, на его красивом лице застыло задумчивое выражение. Поддерживая Гу Яоэр за локоть, он вышел из беседки.

Гу Яоэр чувствовала, что с ним что-то не так, но промолчала.

Даже ей не удавалось полностью разрушить стену вокруг его сердца. Гу Яоэр ревновала, ей казалось, что в его сердце живет другая женщина. Она даже думала, что это его жена, которая осталась в столице.

Но теперь, увидев, как он обращается с Фу Лянчэнь, Гу Яоэр с облегчением вздохнула. Ее опасения были напрасны, единственная женщина, к которой генерал был расположен, — это она.

Только она достойна быть рядом с ним, только она — его истинная половина, а не та, чье имя лишь номинально значится как жена генерала.

Подумав об этом, Гу Яоэр радостно улыбнулась.

Сяо Хэши несколько дней не хотела видеть сына, ссылаясь на недомогание. Каждое утро Сяо Ижэнь приходил к ней с приветствием, но его не пускали. Он ждал около получаса, а затем уходил со вздохом.

— Матушка, вам стоит увидеться с мужем, — Фу Лянчэнь налила свекрови чашку чая с финиками и, как обычно, начала массировать ей ноги. — Осторожно, горячо. Пейте медленно.

— Дитя мое… — глаза Сяо Хэши снова покраснели, ее голос дрогнул. — Зачем ты заступаешься за этого негодника? Не волнуйся, я скорее умру, чем позволю ему взять эту женщину в жены.

Фу Лянчэнь на мгновение задумалась, вспоминая смеющуюся пару в саду… Можно удержать человека, но можно ли удержать его сердце?

— Матушка, — тихо и горько произнесла она, — вы и так слишком много для меня сделали. Как я могу спокойно смотреть, как вы ссоритесь с сыном из-за меня?

— Пока я жива, я не позволю Ижэню тебя обидеть! Посмотрим, кого он выберет — меня или эту бесстыжую женщину!

Сяо Хэши все больше распалялась, ее дыхание стало прерывистым.

— Матушка, выпейте чаю, успокойтесь. Не стоит так волноваться из-за нас, — Фу Лянчэнь погладила свекровь по спине. — Это я виновата, что поставила вас и мужа в такое положение.

— Лянчэнь…

— Вы… — горло сжалось от горечи. С трудом она произнесла: — Вы… согласитесь с решением мужа.

— Лянчэнь! — Сяо Хэши в ужасе схватила ее за руку. — Что ты такое говоришь? Я же сказала, я все улажу…

— Матушка! — На ее бледном лице было необычное спокойствие.

— Он любит ее. — Сяо Хэши застыла, не в силах вымолвить ни слова. Она смотрела на невестку.

— После Нового года… устройте все для генерала… — Фу Лянчэнь закрыла глаза. Каждое слово было словно удар ножом в сердце. Их смех в саду, полное отвращения выражение лица Сяо Ижэня… все, что она так бережно хранила эти три года, превратилось в жалкую шутку. — …и для нее.

— Глупышка, как я могу… как я могу допустить… — Сяо Хэши обняла девушку, которую растила с детства, и разрыдалась. — Глупышка, как вы с Ижэнем дошли до такого?

— Матушка… — слезы навернулись на глаза, но она сдержалась. — Он любит ее. Неважно, как долго я ждала… он любит… ее.

— Дитя мое, как же ты глупа! Подожди еще немного, я не верю, что Ижэнь, после стольких лет, сможет тебя забыть… — Сяо Хэши пыталась ее успокоить. — Ижэнь всегда тебя любил. Помнишь, как однажды он, устав от того, что ты все время за ним ходишь, отпустил твою руку на улице, и ты потерялась? Он всю ночь тебя искал, а потом нашел у храма Лунного старца и сам принес тебя домой на руках. Помнишь?

— Помню… я всегда это помню, — голос Фу Лянчэнь дрогнул.

— Так что жди его, жди, пока он вспомнит, как ты ему дорога. Не сдавайся так быстро, — Сяо Хэши вытирала ей слезы. — Слышишь?

— Матушка, — в ее оледеневшем сердце затеплилась надежда. Она словно утопающий, ухватившийся за спасательный круг. — А получится ли у меня? Не слишком ли поздно?

— Все получится, — сквозь слезы улыбнулась Сяо Хэши. — Вода камень точит. У Ижэня доброе сердце, хоть он и упрям, и с виду суров. Ты выросла вместе с ним, ты знаешь его лучше всех, правда?

Фу Лянчэнь кивнула, в ее душе зародилась слабая надежда.

И правда, как она могла сдаться?

Разве она не обещала себе, что будет самой лучшей женой для брата Ижэня, что будет заботиться о нем всю жизнь, что бы ни случилось?

— Матушка, я знаю, что делать.

На тренировочной площадке солдаты армии Динбэй и стражники поместья Сяо отрабатывали боевые приемы, сначала один на один, а затем в группах по пять и отрядах по пятьдесят человек.

— В поединке один на один главное — скорость, сила и точность! — Сяо Ижэнь уверенно шел вдоль рядов, заложив руки за спину. — Смелость города берет! Нападение — лучшая защита!

— Так точно! — громогласно ответили солдаты.

Он медленно шел мимо солдат, обливаясь потом, его острый взгляд скользил по площадке. Время от времени он останавливался, чтобы дать совет. За ним следовал заместитель генерала Чжао, молодой человек с серьезным и почтительным выражением лица, внимательно слушавший каждое слово генерала.

Когда забили полуденные барабаны, Сяо Ижэнь кивнул Чжао Фуцзяну.

— Приказ генерала! Всем остановиться! — крикнул Чжао Фуцзян. — Перерыв на обед! Через полчаса продолжим тренировку!

— Есть!