Глава 9. Часть 1

Такасуги-кун вернулся в свои покои, чтобы пообедать. По пути он случайно встретил госпожу Мифунэ, которая уже закончила трапезу.

— Матушка, когда вы тренировались в фехтовании, вы практиковались с охранниками? — спросил Такасуги-кун, склонив голову, когда госпожа Мифунэ проходила мимо.

— Разве это не само собой разумеется? — ответила госпожа Мифунэ, не останавливаясь и даже не взглянув на Такасуги-куна.

— А что, если ваши охранники не решались отвечать вам из-за разницы в положении? — не обращая внимания на отношение матери, продолжал спрашивать Такасуги-кун.

— Тогда нужно просто стать настолько сильным, чтобы у них не оставалось выбора, — госпожа Мифунэ остановилась и посмотрела на Такасуги-куна с многозначительной улыбкой. — Заставь противника каждой клеточкой тела ощущать опасность, заставь его тело реагировать раньше, чем разум, и тогда он точно не будет тебе поддаваться.

— Если человек находится под угрозой смерти, он забывает о разнице в положении, — подвела итог госпожа Мифунэ. — Вопрос в том, сможешь ли ты этого добиться?

— Конечно, смогу, — гордо поднял подбородок Такасуги-кун. Возможно, он не заметил, насколько в этот момент его выражение лица было похоже на выражение лица госпожи Мифунэ — в обоих читалась безумная надменность, не признающая никаких мирских законов. — Пусть не сейчас, но я заставлю их сражаться со мной всерьез.

Госпожа Мифунэ ничего не ответила, лишь развернулась и ушла, словно слова Такасуги-куна не произвели на нее никакого впечатления. Однако порыв ветра донес до него ее похвалу: — Хорошее выражение лица. Достойно моего сына.

«Выражение лица?» — Такасуги-кун не понимал, что именно увидела госпожа Мифунэ, но это не помешало ему почувствовать восторг от первой услышанной похвалы. Эта женщина впервые признала его своим сыном, и это радовало его гораздо больше, чем любые разговоры о достойности крови клана Мифунэ.

Хотя он никогда не признавался в этом, Такасуги-кун всегда гордился своей матерью. И пусть он не хотел жить под гнетом ее авторитета, он искренне восхищался тем, что его мать — настоящая легенда.

«Заставить их сражаться всерьез?» — подумал он. — «Я это сделаю».

Такасуги-кун всегда ел умеренно. Легкое чувство голода помогало ему сохранять ясность ума и не влияло на его физическую форму, поэтому он ел быстро. Немного отдохнув после обеда и убедившись, что находится в наилучшей форме, он отправился на тренировочную площадку.

Кацура уже тренировался. Судя по тому, как он вспотел, тренировка длилась недолго.

— Молодой господин Мифунэ, — охранники почтительно поклонились, увидев Такасуги-куна. — В соседнем тренировочном зале есть свободное место. Хотите, мы найдем вам кого-нибудь для спарринга?

— Не нужно, — ответил Такасуги-кун. — Я хочу сначала посмотреть, как они тренируются. — С этими словами он сосредоточил все свое внимание на Кацуре и его противнике. В прошлый раз, когда он приходил, Кацура был уже почти без сил, поэтому бой был далеко не таким захватывающим, как сейчас. Оба держали в руках деревянные мечи и обменивались ударами. Несмотря на большую разницу в росте из-за возраста, это не выглядело смешно. Кацура атаковал очень серьезно, и иногда его удары в уязвимые места заставляли взрослого мужчину на мгновение замирать.

— Отлично! — раздались возгласы одобрения после особенно красивого удара Кацуры.

«Хороший удар», — мысленно оценил Такасуги-кун. — «Угол, сила, точность — для его возраста это выдающийся результат. Нет, его способности нельзя оценивать по возрасту. Пусть он еще ребенок, но в технике он превосходит многих взрослых».

«Вот что значит талант?» — подумал он.

— Привет, Такасуги, — Кацура закончил тренировку и, сойдя с площадки, помахал Такасуги-куну рукой в знак приветствия. Такасуги-кун слегка кивнул в ответ. Они разошлись — один уходил, другой выходил на площадку.

Охранник, тренировавшийся с Кацурой, почти не вспотел — спарринг с ребенком для него был не тренировкой, а скорее разминкой.

— Молодой господин Мифунэ, — охранник, стоявший напротив Такасуги-куна, изо всех сил старался скрыть горькую улыбку. Тренировка с молодым господином означала только одно — поддаваться. Ведь клинок не разбирает, кто перед ним, и если он случайно ранит молодого господина, то ему не хватит и десяти жизней, чтобы расплатиться.

— Тогда прошу вас, Мацусита-сан, — вежливо обратился Такасуги-кун. Несмотря на то, что он был здесь недолго, он уже знал имена всех охранников и слуг. Заняв боевую стойку, он сосредоточенно искал слабые места в обороне Мацуситы.

Видя такую серьезность, Мацусита тоже поднял меч. Даже поддаваться нужно было умело, чтобы это не выглядело как пренебрежение. Ведь никто не хочет проигрывать, не приложив всех усилий.

Такасуги-кун понимал, что противник не станет атаковать первым, поэтому решил действовать на опережение. Он изо всех сил рубанул мечом в сторону Мацуситы. Из-за небольшого роста клинок в его руках казался еще длиннее.