Праздник Весны (Часть 2)

Весенний снег окутывал все вокруг легкой дымкой. Холодный ветер, сухой и резкий, словно давно не точеный нож, больно колол лицо. Капли пота скатились со лба Сюй Чжилань.

Увернулась.

Сюй Чжилань повернулась, крепко вцепившись в перила. Стоило ей закрыть глаза, как перед ней вставали уродливые, злобные лица.

В прошлой жизни Цзян Юйчжэнь из зависти толкнула ее в котел с кипящим маслом. Сюй Чжилань получила ожоги рук, ее лицо было обезображено. А Цзян Юйчжэнь присвоила ее блюдо, представила на Празднике Весны, заслужила похвалу Его Величества и с тех пор стремительно поднималась по служебной лестнице.

Сегодня, увидев, как Цзян Юйчжэнь сама пожинает плоды своей злобы, Сюй Чжилань не почувствовала радости. Напротив, ее сердце сковал страх. Сегодняшний день был слишком опасен, она боялась, что одно неверное движение — и она повторит свою прошлую судьбу.

К счастью, небеса были к ней благосклонны.

Сюй Чжилань прижала руку к груди, все еще не оправившись от пережитого.

Теперь вся надежда была на Праздник Весны. Если она завоюет главный приз и сможет испросить милости у Его Величества, приблизиться к *тому* человеку, то скоро сможет вырваться из дворцовых интриг.

Как только ноги перестали дрожать, Сюй Чжилань, держась поближе к стене, вернулась в восточную кухню.

Оказалось, что на банкете не хватает одного блюда. Перед уходом Шанши велела Сюй Чжилань приготовить что-нибудь еще. Сюй Чжилань быстро обжарила тофу, но, отвлекшись на мгновение, случайно посыпала его порошком чили. Боясь опоздать на Праздник Весны, она добавила еще пару приправ, чтобы смягчить остроту, быстро переложила готовое блюдо в коробку для еды и, подхватив ее, поспешила к дворцу Линьдэ, выбрав короткий путь.

Смеркалось. Сюй Чжилань шла по узкой тропинке, покрытой неубранным снегом. Одно неверное движение — и можно было упасть. Приходилось сосредоточенно ставить ногу, чтобы не уронить блюдо и избежать неприятностей.

В этом году после наступления весны снег почему-то повалил еще сильнее. Холодный ветер завывал, снежная крупа норовила забиться за воротник. Сюй Чжилань была легко одета. Она плотнее закуталась в одежду и, скрипя снегом, двинулась вперед.

Ветер был таким сильным, что едва оставленный след тут же заметало. Руки, не защищенные одеждой, замерзли так, что почти потеряли чувствительность.

Сюй Чжилань прошла несколько десятков шагов, попеременно неся коробку то одной, то другой рукой. Когда она проходила мимо искусственной горки с камнями причудливой формы, обе ее руки уже посинели от холода. Она хотела поставить коробку и согреть руки, но вдруг сквозь шелест листьев донесся грубый мужской голос:

— А, это ты, паршивец? Говорил, что убьешь меня?

— Ну-ка, посмотрим, как ты собираешься это сделать!

Опять дворцовые тайны.

Услышав это, Сюй Чжилань поняла, что дело нечисто. Волосы на голове встали дыбом, по спине пробежал холодок. Не раздумывая, она схватила коробку и бросилась бежать.

Однако кривая сухая ветка зацепилась за ее одежду. Сюй Чжилань в панике дернулась, не заметив этого. Раздался резкий треск, особенно громкий в окружающей тишине.

Сердце Сюй Чжилань ухнуло, она испуганно ахнула. Неведомо откуда взялись силы, она помчалась так быстро, словно летела по ветру, и в мгновение ока оказалась далеко.

Сюй Чжилань не знала, как долго бежала. Задыхаясь, она выскочила на дворцовую дорогу. Увидев свет фонарей, она осмелилась замедлить шаг. Сердце бешено колотилось в груди, а замерзшие руки стали горячими.

Она остановилась перевести дух под угловым фонарем и настороженно оглянулась, вспоминая произошедшее. Кажется, ее лица не видели.

Кроме лица, она вспомнила о порванной одежде. Опустив голову, она осмотрела разрыв. К счастью, он был небольшим. Она заправила края внутрь, чтобы он не бросался в глаза.

Сюй Чжилань с облегчением прижала руку к груди. Резкая смена напряжения и расслабления далась ей тяжело. Ноги стали ватными, походка — неуверенной.

Она не хотела снова быть убитой из-за дворцовых тайн. Собрав последние силы, она постаралась сохранить спокойствие и, делая вид, что ничего не случилось, мелкими шажками двинулась дальше, постепенно выпрямляясь.

К счастью, по пути больше не случилось никаких происшествий. Минуя павильоны и пруды, извилистыми коридорами она благополучно добралась до дворца Линьдэ. Изумрудная черепица на крыше, красные перила, окружающие нефрит, драгоценные пороги, инкрустированные диковинными сокровищами[1] — все это создавало величественную атмосферу. Сюй Чжилань не успела сделать и нескольких шагов, как раздался пронзительный возглас: — Наследный принц прибыл!

Сердце Сюй Чжилань забилось чаще. Она опустилась на колени и украдкой подняла голову.

Ее взгляду предстало невероятно красивое лицо, поражающее своей притягательностью. Густые брови, сияющие глаза, прямой нос, легкая улыбка на губах. Его взгляд был нежным, как на картине, а облик выражал скромность и доброту.

Черные, как атлас, волосы были аккуратно убраны под головной убор-фагуань. На нем был длинный халат с круглым воротником, отороченный золотой нитью и подпоясанный. На поясе висела подвеска в виде двух рыб из нефрита теплого оттенка. Высокий и стройный, он держался с достоинством и сдержанностью.

Сюй Чжилань заметила сияющие золотые иероглифы над его головой: «Саньсянь сунь, Мэйхуа танбин, Байши гэн».

Поистине вкусы небожителя — простые и изысканные, как у просветленного мудреца.

Пока Сюй Чжилань размышляла об этом, его нежный взгляд неожиданно встретился с ее. Возможно, ей показалось, но улыбка на его губах стала шире. Сердце Сюй Чжилань пропустило удар, она вздрогнула и поспешно опустила голову, не смея больше смотреть.

Все, кто говорил о наследном принце, хвалили его доброту и благородство, отмечали его ясный ум и утонченные манеры, видя в нем будущего мудрого правителя.

Однако во дворце чаще всего обсуждали не его великодушие, а его равнодушие к женщинам. Ему уже исполнилось двадцать лет (возраст жогуань), но у него не было ни жены, ни наложниц. Даже служанки сыцинь гуннюй не смели приближаться к нему.

Возродившись, Сюй Чжилань не стремилась к славе и богатству. Она лишь хотела как можно скорее покинуть дворец, сохранить свою жизнь, а потом открыть небольшой ларек или магазинчик, взять пару учеников, передать им свое мастерство и спокойно прожить остаток дней.

Но женщины-чиновники могли покинуть дворец без уважительной причины только по достижении двадцати пяти лет.

Сюй Чжилань оставалось ждать еще семь лет. Чтобы уйти раньше, требовались чрезвычайные меры.

Она долго ворочалась без сна, размышляя, и в конце концов решила возложить свои надежды на наследного принца.

Ходили слухи, что однажды некая служанка пыталась соблазнить его. Обычно добродушный принц в тот раз проявил невиданную суровость и безжалостно выгнал ее из дворца. Именно поэтому Сюй Чжилань решилась рискнуть и попытать счастья:

Приблизиться к наследному принцу и использовать его, чтобы покинуть дворец.