Глава 7. Обнять за ногу (Часть 2)

Прошло всего три дня. Будь это обычное время, Младшая Супруга Цинь с её гордым нравом наверняка продолжала бы дуться.

Но сегодня она пришла, словно оказывая Императору великую честь, и тот, весьма довольный этим, явил вид облегчения.

В конце концов, её милость в этом году была несомненной, Император действительно любил Младшую Супругу Цинь.

— Матушка-Императрица…

Пара изящных рук легла на тыльную сторону ладони Императрицы Ян, заставив её разгладить нахмуренные брови и с заботливой улыбкой повернуться к дочери Чжаоянь:

— Что такое? Тебе где-то нехорошо?

Принцессе Чжаоянь в этом году исполнилось четырнадцать. Изяществом черт она пошла в мать, но из-за того, что постоянно болела, её хрупкое, миниатюрное тело было слабым, словно не могло выдержать и дуновения ветра.

На самом деле, на подобных банкетах она обычно не присутствовала, но сегодня был особый случай — приветственный пир в честь Старшей Принцессы Ань Шэн.

Чжаоянь покачала головой и взглянула на вход в главный зал:

— Старшая сестра ещё не пришла?

— Скоро придёт, — успокоила её Императрица Ян. — Я же говорила, если тебе нехорошо, можешь не приходить. Ань Шэн знает, что у тебя слабое здоровье, и не будет придираться к излишним формальностям.

— Я столько лет не видела старшую сестру, — глаза Чжаоянь сияли, она с нетерпением вытягивала шею. — Позавчера хотела пойти во Дворец Собранных Цветов, но слуги опять не пустили меня из-за болезни. Если я и на приветственный банкет не приду, то старшая сестра точно меня забудет.

Из-за врождённой слабости Чжаоянь в четыре года некоторое время воспитывалась во дворце.

Тогда нынешний Император ещё не взошёл на трон, династия не сменилась, но Чжаоянь, будучи ещё малюткой, уже запомнила красивую старшую сестрицу во дворце — ароматную, мягкую, нежную и понимающую. Она брала её за руку и терпеливо играла с ней.

Это чувство было похоже на тёплый, мягкий свет луны, который она увидела сегодня вечером через окно паланкина по пути сюда.

Императрица Ян ясно прочла тоску в глазах дочери и с любовью погладила её по гладким волосам:

— Моя Чжаоянь такая послушная и милая, Ань Шэн точно тебя не забудет.

Чжаоянь мило улыбнулась и прижалась к матери.

В этот момент снаружи раздался возглас «Принцесса входит в зал!». Почти все присутствующие прекратили свои занятия, их взгляды устремились к алым дверям… и все без исключения были поражены видом четырёх служанок разного облика, но в одинаковой униформе, высоких и статных, излучавших воинственную ауру.

Лишь когда Мэй, Лань, Чжу и Цзюй расступились в стороны, взорам предстала фигура в платье цвета ландыша. С грациозным опозданием прибыла принцесса Ань Шэн. При ходьбе её одежды развевались, осанка была величественной и полной достоинства.

В этот миг все присутствующие, мужчины и женщины, не могли не быть очарованы её ослепительной красотой, не в силах отвести взгляд.

— Ань Шэн опоздала, прошу прощения у Вашего Величества.

Её голос, чистый и холодный, как вода, ударяющаяся о лёд, мгновенно пробудил всех от грёз.

Только тогда люди осознали, что так пристально смотреть на принцессу было крайне невежливо.

С прибытием Ань Шэн всё внимание собравшихся переключилось на неё. Император перестал уделять внимание сёстрам Цинь и с отеческой улыбкой обратился к Ань Шэн:

— Иди сюда, ко мне. Сегодня на пиру ждали только тебя.

Император сидел на главном месте. Слева от него — Императрица Ян, а рядом с ней — слабая здоровьем Чжаоянь.

Чуть ниже сидели сёстры Цинь, за ними — другие высокоранговые наложницы. Лишь место справа от Императора оставалось пустым с самого начала банкета.

Главной героиней сегодняшнего пира была Ань Шэн. Слуги проводили её, и она уверенно села на место справа от Императора, что подчёркивало её высокий статус, а также особую благосклонность и внимание Императора к ней.

— Заставила вас ждать, господа. Ань Шэн накажет себя чашей вина, — принцесса подняла светящийся кубок из люли, вино в котором переливалось, и осушила его одним глотком.

Разве могли присутствующие сановники осмелиться наказывать её? Видя её естественное и непринуждённое поведение, они подняли свои кубки и выпили до дна в знак ответа.

Когда Ань Шэн села, Императрица Ян подала знак начинать пир.

Зазвучала музыка, изящные танцовщицы задвигали нефритовыми руками, плавно танцуя в такт барабанам.

Выпив штрафную чашу, Ань Шэн поднесла по чаше Императору и Императрице.

Император с улыбкой похвалил принцессу за то, что она выросла и стала очень благоразумной.

Императрица Ян тоже с улыбкой кивнула:

— Ань Шэн, ты, должно быть, устала с дороги. Удобно ли тебе было жить эти несколько дней во Дворце Собранных Цветов?

Ань Шэн улыбнулась:

— Порядок в гареме — это заслуга управления Матушки-Императрицы. Ань Шэн живётся во дворце очень хорошо, разве может быть неудобно?

Император вздохнул:

— Я хотел уговорить Вдовствующую Императрицу приехать в столицу вместе с тобой, но твоя царственная бабушка сказала, что ей лень. В последние годы она выходит из дома только для молитв в храме, лишний ли пройти не желает, упрямится.

— Верхняя Столица слишком далеко от Гуйаня, царственная бабушка не любит долгих поездок. Вам не стоит утруждать её.

Хотя песни и танцы на пиру были хороши, внимание большинства было приковано к главному столу.

Все знали об особом статусе принцессы Ань Шэн, но видя сегодня эту радостную и гармоничную семейную атмосферу, многие испытывали смешанные чувства и волнение.

Заметив, как Чжаоянь с надеждой и робостью смотрит на противоположный конец стола, Императрица Ян с улыбкой помогла ей:

— Ещё до прихода Ань Шэн эта девочка Чжаоянь так ждала встречи с тобой. Сейчас вы сидите далеко друг от друга. Может, пусть она сядет рядом с тобой, чтобы вы, сёстры, могли пообщаться?

Увидев, что Ань Шэн смотрит на неё, Чжаоянь застенчиво покраснела.

— Это было бы замечательно, — Ань Шэн лучезарно улыбнулась. — Чжаоянь, иди сюда.

От её улыбки Чжаоянь словно вновь обрела тот сказочный образ из детских воспоминаний. Она уже наклонилась, чтобы подойти ближе, как вдруг рядом раздался тихий смешок:

— Как же так можно?

Услышав это, нахмурилась не только Императрица Ян, но и Император, до этого любовавшийся танцами, обернулся.

Лицо Благородной Супруги Цинь мгновенно изменилось, она тайно дёрнула сестру за рукав, чтобы та замолчала. Но Младшая Супруга Цинь осталась безучастной и даже повысила голос, привлекая любопытные взгляды остальных присутствующих.

— Принцесса Чжаоянь с детства росла в глубоких покоях дворца. Она благородна по рождению и находится под защитой императорской семьи. Если такой ребёнок с чистой душой, белый, как бумага, соприкоснётся с грязью, разве это не вызовет горечь и сожаление?