Глава 14. Переворачивая ботву батата

Чжан Цзяохуа, ошеломленный, смотрел на происходящее. Он своими глазами видел, как Цзиньху подставил подножку Чжан Юляню, и тот упал с межи. И как Гоува, схватив руку Чжан Юляня, ударил Ли Юйцзюй. Вся эта шумная ссора была затеяна Цзиньху и его друзьями. Но Чжан Цзяохуа не чувствовал вины, наоборот, ему было очень весело.

Не думайте, что маленькие дети быстро забывают обиды. Напротив, они помнят их очень долго. Чжан Цзяохуа не стал дожидаться развязки и радостно погнал буйвола домой. В это время в старом доме семьи Чжан Цяньлуна раздались взрывы петард. Это Чжан Юлянь извинялся перед Ли Юйцзюй.

Чжан Юпин, уладив дела брата, остался помогать Чжан Цяньлуну и должен был вернуться только вечером. Все домашние дела легли на плечи Лю Цяое.

Хотя сейчас и не время сбора урожая, работы в крестьянском хозяйстве всегда хватает. Нужно было перевернуть ботву батата, чтобы на ней не росло слишком много боковых корней, которые превращаются в мелкие клубни и отнимают питание у основного корня. Заодно нужно было прополоть грядки. В рисовых полях тоже требовалась прополка от сорного проса и других сорняков, иначе, когда семена проса созреют и упадут в землю, они станут настоящим бедствием для следующего урожая риса. Позднеспелая кукуруза уже созрела, и, пользуясь хорошей погодой, ее нужно было собрать, иначе, с наступлением сезона дождей, початки могли сгнить на корню… Всеми этими делами в Мэйцзыао занималась каждая семья. Обычно главным работником в семье Чжан Юпина был он сам, но теперь вся тяжелая работа легла на плечи Лю Цяое.

Чжан Цзяохуа привязал буйвола и вернулся домой. На току во дворе уже лежала куча початков кукурузы. Обертки еще не были сняты, и золотистые, словно яшма, зерна пока не были видны.

Лю Цяое хлопотала на кухне, готовя завтрак.

— Мама, я вернулся, — Чжан Цзяохуа хотел поделиться с матерью утренними новостями.

— Сынок, иди умойся, сейчас будем завтракать, — послышался заботливый голос Лю Цяое из кухни.

— Мама, ты знаешь, что сегодня дядя натворил? — спросил Чжан Цзяохуа, забежав на кухню.

— Хм, а что он сделал? — Лю Цяое, конечно, знала о случившемся, но решила подыграть сыну.

— Он упал в поле к Цзюцзиню и помял рис. Потом поругался с Ли Юйцзюй, а потом дядя… — Чжан Цзяохуа живописно рассказал о произошедшем.

— Откуда ты все так подробно знаешь? — удивилась Лю Цяое.

— Я же проходил с буйволом по краю дядиного поля… — объяснил Чжан Цзяохуа.

— Вот теперь неприятности. Твой дядя наверняка свалит все на тебя, — Лю Цяое знала, что Чжан Юлянь был мелочным и обязательно обвинит Чжан Цзяохуа, хотя сам был виноват.

— Я не виноват. Что, по их меже теперь ходить нельзя? И это мой дядя! Я пас буйвола, он не съел ни одного ростка риса, ни одного стручка сои у них, — Чжан Цзяохуа не боялся, что дядя будет искать с ним ссоры. После сегодняшнего он и сам знал, как справляться с такими людьми.

— Сынок, дядя все-таки старший, а ты младший. Младшие должны уважать старших, — сказала Лю Цяое.

— А если он несправедлив и хочет меня ударить, я все равно должен его уважать? Если бы он не упал, он бы точно меня побил. Так ему и надо! Мать Цзюцзиня ему все лицо расцарапала. Поделом ему, — Чжан Цзяохуа захихикал.

Цзиньху и его друзья тоже были довольны. Они понимали, что поступили правильно, защитив Чжан Цзяохуа. Они уже подсознательно начали его опекать.

На завтрак было два блюда: суп из люффы и жареные вьюны с перцем чили. Хотя холодильника не было, вьюны, обжаренные в ароматном масле, могли храниться пару дней, не портясь.

Чжан Цзяохуа съел две большие чашки риса, и его живот округлился.

— После еды мне нужно идти на поле переворачивать ботву батата. Ты оставайся дома и никуда не уходи. Я слышала, в Мацзяване появились похитители детей. Одного непослушного мальчика, который убежал играть, украли, — Лю Цяое придумала эту историю, чтобы напугать сына и он никуда не ходил.

— Я не боюсь похитителей! В прошлый раз я сам одного прогнал. Если бы он не убежал, я бы его поймал, — Чжан Цзяохуа вспомнил тот случай и гордо выпрямился. Жаль, что похитители не появлялись каждый день, а то было бы весело.

— В тот день тебе просто повезло. Если бы попался настоящий похититель, ты бы и убежать не смог, — Лю Цяое покачала головой. Этот метод не сработал.

— Тогда я не буду один дома, я пойду с тобой в поле, — хитро улыбнулся Чжан Цзяохуа.

— Нет, на улице слишком жарко, — тут же отказала Лю Цяое.

— Ты не боишься солнца, и я не боюсь, — настоял Чжан Цзяохуа.

Слова сына согрели сердце Лю Цяое. — Хорошо, сынок, я вижу, ты заботишься обо мне. Я возьму тебя с собой, но ты должен меня слушаться. Надень доули и стой в тени, никуда не убегай.

На небе ни облачка, солнце палило нещадно. В огороде стоял густой запах листьев, нагретых солнцем. Казалось, они вот-вот сварятся.

На поле Чжан Цзяохуа немного посидел в тени, но быстро заскучал. Разве маленькие дети боятся солнца? Работа в поле для них — сплошное удовольствие, какой уж тут труд? Только взрослые, измученные жизнью, понимают всю ее горечь.

Переворачивание ботвы батата — дело непростое. Нужно аккуратно распутать переплетенные плети, стараясь не повредить их, иначе можно навредить растению.

Лю Цяое была опытной крестьянкой и прекрасно владела этим искусством. В ее руках плети батата послушно распутывались и ложились ровными рядами.

Чжан Цзяохуа подбежал и, пытаясь перевернуть первую же плеть, порвал ее на несколько частей.

Лю Цяое, хоть и не хотела, чтобы сын всю жизнь трудился в поле, как их поколение, терпеливо учила его.

Жизнь есть жизнь, и как бы тебе ни хотелось, приходится подчиняться ее законам. Без труда не бывает и плодов.