Глава 10. Кошка

Ци Сяо ожидала такого ответа, но не думала, что он будет таким прямым и недвусмысленным. Она нахмурилась и промолчала.

— Но больше всего я ненавижу себя, — взгляд Ци Жо затуманился. Она отвернулась, глядя на искусственную горку из камней, словно пытаясь увидеть что-то за ней, вдали. — Я ненавижу вас за то, что вы заточили меня в этом забытом дворце на долгие годы, за то, что не обращали на меня внимания, за то, что одним указом решили мою судьбу. Но я знаю, что вы — моя единственная родная душа в этом мире. За годы вашего правления в стране царят мир и процветание. Я не могу вас ненавидеть. Поэтому я ненавижу только себя. Ваше величество, вас устраивает такой ответ?

— Ты… можешь ненавидеть меня… — с горечью произнесла Ци Сяо.

— Тогда позвольте мне ещё раз высказать свои догадки, — Ци Жо резко повернулась, её взгляд встретился со светлыми глазами императрицы. — Вы не обращали на меня внимания и даже выдали меня замуж, чтобы спасти мне жизнь, не так ли?

Ци Сяо резко втянула воздух и отвернулась, не отвечая. Она крепко сжала чашку в руках. На мгновение в её глазах мелькнула боль, которую не упустила Ци Жо. Она горько рассмеялась, и на её лице отразилась вся её печаль.

— Я была права? Иначе зачем вам было спасать меня от рук убийцы? Зачем так сердиться, когда я не дорожила своей жизнью?

Она медленно подошла к Ци Сяо. Холодный ветер и две чашки чая развеяли румянец на щеках императрицы, вернув её лицу обычную бледность.

Ци Сяо подняла голову и, нахмурившись, увидела, как Ци Жо улыбается, но в её глазах читается глубокая печаль. Она хотела что-то сказать, но Ци Жо протянула руку и нежно коснулась пальцами её лба, словно боясь разбить драгоценную вазу.

— Поэтому… я не могу тебя ненавидеть.

Это был простой и прямой ответ, без каких-либо титулов и формальностей.

Вернувшись в свои покои, Ци Сяо открыла окно и посмотрела на яркую луну. Уже второй раз за сегодняшний вечер перед её глазами возникал образ Ци Жо в светлом платье. Она была похожа на луну, излучающую мягкий свет, не такой яркий, как солнце, но способный рассеять тьму.

Как женщина, Ци Сяо не могла не испытывать сострадания. Но она была и императрицей, и должна была думать о благе государства.

Из родственных чувств она должна была защитить Ци Жо, но её беспокоила и стабильность её власти. Поэтому она выбрала наиболее выгодный для себя способ сохранить жизнь принцессы, даже ценой замужества в чужой стране. И в ответ получила лишь «не ненавижу».

Ци Сяо достала из-за пазухи записку и, нахмурившись, вспомнила нежное прикосновение холодных пальцев и тихий голос Ци Жо. Они выросли вместе, их связывали самые близкие родственные узы, но в то же время они были так далеки друг от друга.

Ци Сяо положила записку в шкатулку и заперла её, вместе со всеми непонятными чувствами, которые она испытала этим вечером.

Следующие несколько дней Ци Сяо провела в кабинете, разбирая доклады. Разведчики, отправленные тайной службой, возвращались один за другим, но собранные ими сведения были скудны и бесполезны. Человек, проникший во дворец той ночью, словно возник из ниоткуда. Лицо Цао Гуаня становилось всё мрачнее, спина всё больше сгибалась. В конце концов, он просто стоял, опустив руки, ожидая решения Ци Сяо.

В тот день присутствовал и Вэй Бинчэн. Ци Сяо спокойно спросила его мнение. Он тоже был в недоумении — не только из-за личности убийцы, но и из-за его странного поведения. Улик было слишком мало. Вэй Бинчэн предположил, что тот искал либо человека, либо какую-то вещь.

Эта версия показалась Ци Сяо правдоподобной. Она приказала усилить охрану дворца Цзинкунь и тщательно обыскать весь дворец в поисках подозрительных предметов. Цао Гуань должен был продолжить расследование. Тайно, никому не говоря, Ци Сяо приставила к Ци Жо одного из своих теневых стражей.

В этот момент прибыл гонец с письмом, доставленным с максимальной скоростью. Это было послание от посла Бэйсюня, в котором сообщалось, что они прибудут в столицу через несколько дней.

Ещё до Нового года Ци Сяо отправила гонца, чтобы он догнал посла Бэйсюня и передал ему указ о браке. Бэйсюнь уже несколько лет искал союза с Даюй, и, получив согласие на брак с принцессой Ихэ, был вне себя от радости. Он немедленно отправил ответное письмо с благодарностью за оказанную милость.

Прочитав письмо, Ци Сяо вспомнила, что давно не была во Дворце Объятий Луны. Раздав распоряжения, она вместе с Вэй Бинчэном отправилась туда.

Вэй Бинчэн уже слышал о том, что Ци Жо ранена, но был занят другими делами и не мог навестить её. Он очень переживал и поэтому ускорил шаг, направляясь ко Дворцу Объятий Луны.

Как только они вошли во двор, то увидели двух служанок, стоящих под деревом. Цю Линь спешила к ним, неся табурет.

Шанъэр, не успев даже поклониться, воскликнула:

— Ваше величество! Господин Вэй! Спасите принцессу!

Только тут Ци Сяо и Вэй Бинчэн заметили тревогу на лицах служанок. Самой Ци Жо нигде не было видно. С ветвей доносился шорох. Присмотревшись, они увидели Ци Жо, сидящую на ветке на высоте двух чжанов от земли. Она крепко обнимала себя руками.

— Что случилось? Зачем она забралась так высоко? — удивлённо спросил Вэй Бинчэн.

— Чтобы спасти её, — Ци Жо разжала руки, и из её объятий показалась полосатая кошка.

— Лазать по деревьям — в природе кошек. Ты напрасно рисковала, — недовольно сказала Ци Сяо.

— Она так жалобно мяукала… Мне стало её жаль. А потом я поняла, что не знаю, как спуститься, — видя, что Ци Сяо сердится, Ци Жо смягчила тон.

— Это не проблема, — Ци Сяо протянула руки вперёд, согнув их в локтях, и приказным тоном сказала: — Прыгай! Я тебя поймаю.

Ци Жо не могла выполнить этот приказ. Мало того, что императрица была неприкосновенна, так ещё и сама Ци Жо боялась высоты. Она не занималась боевыми искусствами и не умела так легко преодолевать страх. Её обычное спокойствие исчезло, и она выглядела довольно жалко. Ци Сяо, наблюдавшая за ней снизу, не смогла скрыть злорадную улыбку.

После долгих колебаний полосатая кошка потеряла терпение. Она встала на передние лапы, упёрлась в руку Ци Жо и, ловко вывернувшись из её объятий, спрыгнула на землю.

Ци Жо инстинктивно попыталась её поймать, но не успела. Увидев, что кошка благополучно приземлилась, она облегчённо вздохнула, но тут же потеряла равновесие и полетела вниз. Закрыв глаза от страха, она увидела, как Ци Сяо и Вэй Бинчэн одновременно протянули к ней руки.

Раздался треск ломающихся веток. Через мгновение Ци Жо оказалась в чьих-то объятиях. Не открывая глаз, она узнала этот лёгкий аромат сандалового дерева.

Открыв глаза, Ци Жо несколько раз моргнула. Ци Сяо внимательно осматривала её, проверяя, не ушиблась ли она. Сердце Ци Жо всё ещё бешено колотилось. Она смотрела на Ци Сяо, замечая, какая у неё красивая кожа — гладкая, нежная, словно светящаяся изнутри. На солнце она отливала золотом.

Не успела Ци Жо рассмотреть её как следует, как Ци Сяо опустила её на землю и, отступив на шаг, поправила помятое императорское одеяние.

— Принцесса Ихэ, вы, конечно, добрая душа, — в голосе Ци Сяо слышалась ирония. — Но если бы не я, вы бы, наверное, провели ночь на дереве вместе с этой кошкой?

Виновница переполоха, уже успевшая привести себя в порядок, грациозно подошла к Ци Жо и, ласково потеревшись головой о её ногу, замурлыкала. Ци Жо наклонилась, взяла её на руки и стала гладить.

— Бедняжка совсем одинока. Мне стало её жаль.

Видя, как кошка довольно урчит в объятиях Ци Жо, Ци Сяо почувствовала непонятное раздражение.

— Она, похоже, к тебе привязалась, — буркнула она.

— Несколько дней назад я увидела, что она голодная, и дала ей поесть. С тех пор она всё время приходит.

— Ваше величество, принцесса, на улице холодно. Может, зайдём в дом? — прервал их Вэй Бинчэн. Он увидел, что с Ци Жо всё в порядке, рана на шее зажила, оставив лишь бледный след, похожий на маленького белого шелкопряда.

В доме Шанъэр подала чай. Ци Сяо сделала глоток и одобрительно кивнула. Чай был превосходный, Лунцзин. Вокруг стояли резные стулья из красного дерева, подарок императрицы. Ширма тоже была новая, с её любимым рисунком. Но Ци Жо, как и прежде, была без косметики, в простом светлом платье цюйцзюй.

Ци Жо села на стул, кошка удобно устроилась у неё на коленях, жмурясь от удовольствия, пока Ци Жо гладила её. Ци Сяо, приподняв бровь, сказала:

— Раз уж она вам так нравится, можете оставить её себе. Я даже дам ей имя.

Не дожидаясь ответа, Ци Сяо подошла к столу, взяла кисть, некоторое время смотрела на кошку, а затем написала на листе бумаги два иероглифа и протянула его Ци Жо.

Мо Чжао (Чернильная Лапа).

Так звали теперь кошку. Ци Жо немного подумала и поняла смысл этого имени. Кошка была серебристо-серой с чёрными полосками. Три лапы у неё были совершенно белые, а на правой передней лапе виднелись чёрные пятнышки, словно брызги туши.

Ци Сяо была довольна своим выбором. Она протянула руку, чтобы погладить кошку, но та, презрительно фыркнув, отвернулась, спрыгнула с колен Ци Жо и вышла на улицу греться на солнце. Не желая связываться с этим своенравным созданием, Ци Сяо промыла кисть и повесила её на подставку. Она заметила, что это была дорогая кисть Цзыхао. Она не дарила такой Ци Жо, а во Дворце Объятий Луны всегда было пусто, так что Ци Жо не могла купить её сама. Императрица небрежно спросила:

— Превосходная кисть. Откуда она у вас, принцесса?

— Это подарок господина Вэй, — спокойно ответила Ци Жо, не замечая, как напрягся Вэй Бинчэн. — Я не могу покидать дворец, и господин Вэй очень помогает мне, постоянно принося книги.

— Вот как, — Ци Сяо задумалась, а затем, к всеобщему удивлению, рассмеялась. — Это легко исправить. Бинчэн, дайте принцессе ваш именной жетон. Я потом выдам вам новый.

Именной жетон давал право свободного прохода во дворце. Вэй Бинчэн поспешно снял жетон с пояса и передал его Ци Жо. Ци Сяо смотрела на него с улыбкой. Эта улыбка, такая редкая для обычно бесстрастной императрицы, заставила Вэй Бинчэна покрыться холодным потом. Воистину, находиться рядом с императором — всё равно что рядом с тигром. Никогда не знаешь, чего ожидать.

Покинув Дворец Объятий Луны, Ци Сяо вспомнила, что забыла рассказать Ци Жо о письме от посла.

На следующий день Ци Жо получила два подарка. Один — кожаный ошейник с серебряным колокольчиком, на котором было выгравировано имя «Мо Чжао». Другой — кисть из тёмно-серой волчьей шерсти, привезённая из западных земель.

А Вэй Бинчэн получил новый именной жетон только за день до прибытия посла Бэйсюня в начале февраля.