Глава 6. В заточении

Мне приснился У Нянь. Я звала его по имени, но он не обращал на меня внимания. Я погналась за ним, он остановился и, посмотрев на меня, спросил:

— Госпожа, что вам угодно?

Его взгляд был таким же отстраненным, как при нашей первой встрече. Неужели он меня не помнит?

— Я Хун Ли. Вы забыли?

— Не знаю такой госпожи.

Как такое возможно?

— Подумайте еще!

— Амитабха, монахи не лгут.

Я в ужасе проснулась. Это был всего лишь кошмар. Мэн По не было рядом, должно быть, ушла в чертоги Янь-вана. Подумав немного, я приняла человеческий облик и отправилась в мир смертных.

В мире смертных уже наступил вечер. Я хотела увидеть У Няня и направилась прямо к храму Усянсы. Едва я вошла внутрь, как почувствовала необъяснимую тревогу. Я остановила одного из послушников и спросила, что случилось.

— Амитабха, госпожа, — ответил послушник. — Настоятель нездоров. Наставники и старшие братья читают в главном зале сутры о его здравии.

Настоятель? Нездоров? Как он мог заболеть?

— Амитабха, госпожа, — ответил послушник. — Настоятелю уже восемьдесят лет. В таком возрасте недомогания неизбежны.

Я отпустила руку послушника. Он поспешно поклонился и направился к главному залу.

Как же так? Я всего лишь поспала, а он уже стал восьмидесятилетним стариком… Почему Мэн По меня не разбудила? Или она наложила на меня какое-то заклятие? Нужно скорее его увидеть.

Я пошла к его келье. У входа стояло много послушников, и я не могла просто войти. Пришлось стать невидимой и проскользнуть внутрь.

В первое мгновение я испугалась. Его лицо покрылось морщинами, а губы и подбородок обрамляла белая борода. Хотя он сильно изменился по сравнению с тем, каким был в молодости, я сразу его узнала. На кровати, погруженный в медитацию, сидел У Нянь.

— Настоятель, вам следует прилечь и отдохнуть, — уговаривал его послушник. Если бы я не была невидимой, я бы сказала то же самое.

— Запомните то, что я вам сказал, и ступайте.

— Да, — послушно ответил послушник, вышел и закрыл за собой дверь.

Я все еще колебалась, стоит ли мне показаться, как вдруг У Нянь открыл глаза и сказал:

— Ты пришла.

Странно. Откуда он знает, что я здесь? Я быстро подошла к нему и помахала рукой перед его глазами. Он не смотрел на меня… Наверное, это из-за четок. Я совсем забыла, что это он мне их подарил.

Я снова стала видимой.

Он, казалось, не удивился, увидев меня.

Не дожидаясь, пока я заговорю, он сказал:

— Я давно не получал от тебя вестей и боялся, что что-то случилось.

Я не знала, как объяснить, что просто заснула…

— Хун Ли, почему ты молчишь?

Хун Ли… Он второй раз назвал меня по имени. Хотя его голос был старческим, я не могла ошибиться.

— Ничего. Я просто так давно вас не видела, что не знаю, что сказать. Что с вами случилось?

— Хун Ли, я не такой, как ты. За десятки лет моя внешность изменилась. В последнее время я чувствую себя все хуже и хуже. Боюсь, мне осталось недолго. Я знаю, что недостоин предстать перед Буддой. Но увидеть тебя перед смертью — большая радость.

Что значит «недостоин предстать перед Буддой»? Я хотела спросить, но он закашлялся, и в этот момент в келью вошли люди. Я быстро стала невидимой.

Когда они вошли, он все еще кашлял. Его кашая была залита кровью. Я помнила, как он всегда следил за чистотой и не позволял ничему испачкать свою одежду. А теперь… Мне стало очень грустно.

Монахи встали на колени. Превозмогая боль, У Нянь сказал:

— После моей смерти позаботьтесь о храме Усянсы.

Он был очень слаб. Я понимала, что скоро… Но я обязательно должна увидеть его на Ванчуань.

Как только он закрыл глаза, я поспешила на Ванчуань.

Я и представить себе не могла, что на Ванчуань меня ждет настоящий ад.

Меня схватили стражи, которые, казалось, только меня и ждали, и отвели в чертоги Янь-вана. Янь-ван спросил, почему я вмешиваюсь в перерождения небожителя.

Я хотела сказать, что делаю это в знак благодарности, но Мэн По остановила меня взглядом.

Мое молчание разгневало Янь-вана.

— Хоть ты мне и не подчиняешься, ты все же цветок из моего Мира Мертвых! — воскликнул он. — Отведите ее в Ледяную тюрьму!

В Мире Мертвых слово Янь-вана — закон. Я не смела ему перечить. Стражи потащили меня в Ледяную тюрьму.

Мэн По рассказывала мне, что в Ледяной тюрьме царит невыносимый холод, который не могут выдержать даже души. Что уж говорить обо мне, цветке?

Похоже, мне не суждено стать небожительницей.

Выходя из чертогов, я увидела У Няня, которого Хэй Бай Учан вели по дороге Хуанцюань. Он был не в монашеском одеянии, а в белых одеждах. Он снова стал молодым, и его волосы отросли.

Мы встретились взглядами.

— Боюсь, я не смогу отплатить тебе за твою доброту, — сказал он. После этой встречи я не знала, когда мы увидимся снова.

Стражи, которые меня держали, не дали мне времени на разговоры и поторапливали.

Не дождавшись его ответа, меня утащили.

Стражи Янь-вана были совершенно бездушными. Они грубо бросили меня на ледяной пол тюрьмы.

Замерзшая вода была тверже камня. Мне было больно и холодно.

В тюрьме невозможно было отличить день от ночи. И никто не пришел бы меня спасти. Вокруг была лишь белая ледяная пустыня, и не с кем было даже поговорить.

Раз уж делать нечего, займусь совершенствованием. Чем сильнее моя духовная сила, тем лучше я смогу противостоять холоду.

Время шло. Благодаря духовной силе я не замерзла.

Мэн По несколько раз передавала мне еду через стражей. Хотя я могла жить и без пищи, в таких условиях мне нужно было поддерживать силы. Янь-ван не скупился и каждый день присылал еду. Но выпускать меня он не собирался.

Каждый день я только и делала, что совершенствовалась и спала. Но сон был беспокойным из-за холода.

Однажды Мэн По снова передала мне еду. Внутри я нашла записку с тремя иероглифами: «Две жизни пройдено».

Хотя я и была в заточении, я очень волновалась за У Няня и просила Мэн По сообщать мне любые новости о нем.

«Две жизни пройдено» означало, что он пережил еще два перерождения. Время летело быстро. В мире смертных прошло уже больше ста лет. Вспомнил ли он меня хоть раз?