День четвертый: на стене (Часть 2)

В Мохэ круглый год царит суровый холод, поэтому одежду там шьют в основном из меха и шкур. Хотя Мохэ и не маленькое государство, но ресурсов там не хватает, охотиться на лис и оленей трудно. Поэтому, в отличие от широких рукавов и просторных одеяний Западного Чу, одежда в Мохэ максимально проста и в рукавах, и в подоле — все ради того, чтобы сохранить тепло, но при этом сэкономить шкуры.

Этот предводитель из Мохэ явно не был одним из тех простых солдат, которых она видела на границе. В конце концов, любой из свиты, стоящей за его спиной, по рангу был выше, чем прежний сотник из Мохэ.

Пришедший явно был не с добрыми намерениями.

Цзин Шуинь отбросила мысль хорошенько наступить брату на ногу и вместо этого пнула его сзади: — И ты не проводишь меня домой?

Цзин Линъюнь хотел было огрызнуться, но, обернувшись и увидев мужчину из Мохэ, преградившего путь к воротам их резиденции, невольно крепче сжал рукоять меча на поясе. В одно мгновение его окутала аура убийственной враждебности.

За спиной у человека из Мохэ стоял волк на поводке.

Чем ближе они подходили, тем отчетливее становилось лицо мужчины.

— Ого! — Цзин Линъюнь скрестил руки на груди, его тон был еще более ядовитым и двусмысленным, чем обычно. — Да это же наследный принц Мохэ! Старый знакомый! Что же ты тут торчишь, как деревянный столб?

Взгляд наследного принца Мохэ был полон нескрываемой враждебности: — Молодой генерал Цзин, давно не виделись. Как поживаете?

Цзин Линъюнь продолжил язвить: — Ай-ай-ай, что вы такое говорите, Ваше Высочество. Вообще-то все было в порядке, но вот увидел вас, и теперь не уверен.

Эти двое обычно встречались на поле боя, где были заклятыми врагами, и ни одна их встреча не обходилась без кровопролития. Теперь же наследный принц Мохэ находился на территории Западного Чу, вероятно, по государственным делам, прибыв для переговоров с императором Чу.

Поэтому обнажать мечи прямо у ворот резиденции Цзин было бы некстати.

Однако обменяться парой колкостей вполне допустимо.

Наследный принц Мохэ, Тоба Фэн, немало пострадал от копья Цзин Линъюня, но и Цзин Линъюнь не раз получал удары его клинком.

Волк за спиной Тоба Фэна, казалось, тоже учуял витавшую между ними атмосферу вражды: он припал к земле, тихо зарычал, обнажив клыки.

Даже Дуду на руках Цзин Шуинь принял свирепый вид и оскалил зубы.

— Госпожа Цзин, не собираетесь поприветствовать старого друга? — Тоба Фэн улыбнулся так, что по спине пробежал холодок, его взгляд скользнул по Дуду. — Если разобраться, этот лисенок тоже должен считаться нашим, из Мохэ. Госпожа Цзин не собирается вернуть его в Мохэ?

Цзин Шуинь усмехнулась: — Тоба Фэн, тебе совсем нечем заняться? За эти годы Мохэ преподнесло в дар нашему Западному Чу столько диковинных зверей. Ты что же, собираешься так же нагло требовать вернуть каждого из них?

Улыбка застыла на губах Тоба Фэна.

Цзин Шуинь опустила голову и погладила Дуду по шерстке: — К тому же, что там с этого лиса взять? Из такой шкурки и приличного жилета не сделаешь. Если тебе так не хватает меха, то шкура твоего волка очень даже неплоха. Сдерешь ее, сошьешь плащ — зимой точно согреет.

Цзин Шуинь бросила взгляд на только что свирепо рычавшего черного волка. Низкое рычание, полное угрозы, сменилось жалобным скулением.

В Цзин Шуинь внезапно проснулся азарт. Она опустила Дуду на землю и сама приблизилась к черному волку, без малейшего страха, улыбаясь еще страшнее, чем его хозяин.

Черный волк: Ау-у-у?

Черный волк недоуменно отступил на шажок, но тут же был схвачен за золотой ошейник на шее. Девушка крепко ухватила его за шкирку, перекрыв ему путь к отступлению. Теперь он не мог издать даже тихого скулежа.

У Тоба Фэна запульсировало в висках. Что вообще происходит с этой женщиной? Почему она стала еще более дикой, чем три года назад?

— Зубы у этого волка никуда не годятся. Сразу видно, что его держали в клетке и кормили падалью, да? — Цзин Шуинь одной рукой крепко держала волка за шкирку, силой разжала ему пасть для осмотра, а затем провела рукой по его груди и лапам. — Шерсть неплохая, блестящая и гладкая, вот только на груди пара белых клочков. Когда будешь шкуру сдирать, обрати на это внимание.

— Когти недостаточно острые, силы мало, взгляд тусклый. Сразу видно, выпусти его в степь — с голоду помрет.

Цзин Шуинь вертела волка, дергая за ошейник, словно выбирая мясо на рынке. В конце концов, она брезгливо отряхнула руки, словно мясо оказалось несвежим, встала и не забыла напоследок щелкнуть трусливого зверя по лбу.

Черный волк давно жил у Тоба Фэна, его волчья натура и дикость были разъедены годами, осталась лишь пустая оболочка, способная только пугать.

Но все же это был волк.

Цзин Шуинь бросила поводок волка слуге Тоба Фэна и стряхнула с рук несколько прилипших волчьих шерстинок: — Тоба Фэн, если ты и дальше будешь так растить своего волчонка, он у тебя в собаку превратится.

Как только поводок оказался в руках слуги из Мохэ, волк внезапно оживился, яростно залаял на Цзин Шуинь и даже попытался броситься на нее, выставив когти. Он был так силен, что двум слугам пришлось вместе держать поводок, чтобы удержать его.

О?

Так ему и слова сказать нельзя?

Цзин Шуинь вскинула бровь, скрестила руки на груди и пристально посмотрела в глаза черному волку. Уголки ее губ изогнулись в усмешке, в глазах заиграл азарт. Она сделала два шага вперед и уже собиралась протянуть руку, как вдруг черный волк, только что пытавшийся спасти свою репутацию, засомневался, отступил на три шага назад и продолжил свирепо выть на нее.

Тоба Фэн: «…»

Цзин Шуинь: «…»

Даже у охотничьих собак, которых отец держал на границе, было больше достоинства, чем у этого зверя.

Это было уже немного стыдно.