Перемены внутри перемен (Часть 1)

— …Ты что, на кухне не наелась?

Неожиданно за спиной раздался голос Е Цзина. Се Линьлан застыла, и не успела она шевельнуться, как сильная рука оттащила ее в сторону.

— …Брат… — раздался хриплый голос Се Линьлан. Она обхватила руками ногу Е Цзина и, подняв голову, посмотрела на него. Тысячи слов рвались наружу: она хотела убедить Е Цзина не трогать эту тарелку с мышьяком, чтобы завтра на кухне подсыпать яд в еду Сюэ Лина и Сюэ Яньцина.

К сожалению, раньше она с трудом выговаривала два слова в день, и сейчас все эти слова застряли у нее в горле.

У Се Линьлан были слова, которые она не могла высказать, а Е Цзин, наоборот, был взволнован. Он так долго растил эту девчонку, но ни разу не слышал, чтобы она назвала его братом. Ночами ему снилось, как она жалобно звала Сюэ Яньцина «братом» на той расписной лодке. Поэтому он, успокаивая ее: «Завтра выйду и куплю тебе сладостей», — собрался убрать мышьяк.

— …Брат, — Се Линьлан снова обняла ногу Е Цзина, но потом тщетно разжала руки.

Е Цзин покачал головой. Вероятно, услышав, как Се Линьлан назвала его братом, он вспомнил события прошлой жизни и со стариковской важностью вздохнул:

— Эх ты, страдаешь оттого, что не умеешь быть внешне мягкой, а внутри твердой. — Если бы умела, смогла бы обмануть Сюэ Яньцина, и тогда на реке Циньхуай он не стал бы так опасаться и даже не подошел бы поговорить.

Се Линьлан широко раскрыла глаза и посмотрела на Е Цзина. Обычно Е Цзин выражался очень грубо и никогда не употреблял при ней таких «ученых» слов, как «внешне мягкий, внутри твердый».

— На кухне больше улыбайся. Тамошние тетушки и сестрицы — добрые люди. Если ты им понравишься, они ведь не свое отдают, угостят тебя и сладостями, и фруктами, — Е Цзин достал кошелек, вынул из него несколько медных монет, а затем ссыпал мышьяк в мешочек. Увидев, как Се Линьлан выжидающе смотрит, он снова серьезно наставил: — Впредь увидишь в углу брошенные сладости — ни за что не трогай, они все отравленные.

— …Да, — Се Линьлан не знала, зачем Е Цзину понадобился мышьяк, но, обнимая его ногу, поняла, что если сейчас не начнет говорить, то потом уже не сможет. Поэтому она заставила себя ответить.

Е Цзин не ожидал ответа. Услышав это «да», он на мгновение замер, но потом решил, что Се Линьлан просто напугана, попав в дом Му, и не придал этому значения. Он подмел комнату, постелил постель, снова вышел, принес полведра горячей воды, одолжил деревянную лохань для стирки и налил воды для купания.

— Это новое, потом переоденешься, — Е Цзин положил на кровать новые нижние штаны и нагрудник. Затем повернулся и, помогая Се Линьлан раздеться, невольно вздохнул, что ему приходится быть ей и отцом, и матерью. Наверное, если в будущем семья Се будет умолять его жениться на Се Линьлан, он скорее даст приданое, чем согласится. — Посиди в воде подольше.

Одним движением он поднял худенькую, как скелетик, Се Линьлан и опустил ее в лохань.

За четыре года совместной жизни Се Линьлан давно перестала смущаться таких вещей, как купание. В конце концов, она была еще ребенком, и не страшно, если Е Цзин ее увидит. Она с комфортом погрузилась в горячую воду. Когда Е Цзин закрыл за собой дверь, она огляделась по сторонам, но так и не нашла мешочек, в который Е Цзин спрятал мышьяк. Услышав снаружи голоса Е Цзина и служанок, она стала тихонько плескаться водой, прислушиваясь.

Сначала она услышала голос Е Цзина:

— Все благодаря доброте господина и госпожи, что мы с сестрой смогли остаться вместе. Иначе, когда нас выгнали из дома тетушки, мы бы точно погибли.

Се Линьлан поджала губы. Слово «нищий» не только сваха не упоминала, но и Е Цзин не произносил. Теперь они с братом были людьми с «известным происхождением», не имеющими никакого отношения к нищим.

— Господин и госпожа не обеднеют оттого, что кормят твою сестру. Но тебе, дитя, действительно тяжело пришлось. Такой маленький, а уже заботишься о сестре. Будь на твоем месте бессердечный человек, давно бы бросил ее.

— Мы же родные брат и сестра, как можно бросить… Скажу, так сестрица смеяться будет, я сначала хотел, чтобы сестренка служила у молодой госпожи…

Раздался пронзительный смешок. Очевидно, кто-то услышал слова Е Цзина и вмешался в разговор.

— Не то чтобы я твою сестру не ценила, но Линь Цзе'эр — это жемчужина на ладони господина и госпожи. Ее в раннем детстве похитили, только прошлой весной нашли. Говорят, кто пережил большую беду, того ждет счастье. Господин и госпожа любят ее больше, чем Янь Гэ'эра, особенно госпожа.

— Про одежду на все сезоны и говорить нечего. Только позавчера моя свекровь дежурила ночью и услышала грохот в комнате госпожи в третью стражу, чуть не умерла от страха. На следующее утро спросила Гуй'эр, та сказала, что вроде бы слышала, как госпожа говорила господину что-то о найме учительницы для Линь Цзе'эр, а потом они поссорились.

— Ай-яй-яй, девочке достаточно уметь шить. Зачем ей учительница? Чтобы грамоте учиться? Янь Гэ'эр еще ходит в школу за пределами дома, а Линь Цзе'эр уже хотят нанять отдельную учительницу?

— Вот именно! Говорят же: «Женщине лучше быть без талантов, в этом ее добродетель». Гуй'эр думает, что госпожа хочет выдать Линь Цзе'эр замуж за чиновника.

— Я тоже так думаю. У госпожи такие строгие правила: сколько времени нужно есть одну миску риса, через сколько после еды можно пить чай… Сразу видно, что порядки не такие, как в других домах. Может, у госпожи и правда есть возможность выдать Линь Цзе'эр замуж за чиновника.

— А по-моему, госпожа хочет породниться со своими, выдать Линь Цзе'эр за кого-то из своей родни.

— …Кстати, а из какой семьи госпожа родом? У нее такая вежливая речь, — вероятно, не выдержав, что две женщины ушли далеко от темы, снова заговорил Е Цзин.

— Госпожа часто упоминает, что хочет вернуться в семью Се, так что, должно быть, из семьи Се.

Сердце Се Линьлан дрогнуло. Кем была эта госпожа Му из семьи Се? Почему, кроме слегка знакомого голоса, она совершенно не могла ее вспомнить?

— Сестрицы, тетушки, сколько в этом доме молодых господ и барышень? Когда моя сестра подрастет… сможет ли она служить в комнате другой барышни? Не дело же ей все время сидеть на кухне и чистить бобы, — наконец задал третий вопрос Е Цзин.

— Эх, в доме всего два молодых господина и одна барышня, все рождены госпожой. Господин даже служанки для согревания постели не взял, так сильно любит госпожу. Весь дом полон лучших людей. По-моему, твоей сестре в будущем светит только место девочки, разжигающей огонь.

— …А почему мне кажется, что Янь Гэ'эр не близок с госпожой? Говорят, он сын господина от первой жены?

— Неужели такое было?