Сон (Часть 1)

Яркая луна, словно разлитое серебро, освещала извилистый пруд. В конце длинного моста стоял пятиугольный павильон, в котором сидела женщина с холодным выражением лица.

В руках она вертела деревянную заколку с вырезанным цветком китайской яблони. Мужчина позади неё выглядел таким же угрюмым.

Это были родители Пэй Яня. Они давно не появлялись в его снах.

— Слышала, ты расторг договорённость о браке Яня с дочерью семьи Се? — холодно спросила женщина.

— Да, — ответил мужчина. — Яню всего шесть лет. Если, когда он вырастет, ему не понравится Се Вань, а его заставят жениться, разве не будут они оба несчастны?

— Из-за политических интриг тебя заставили жениться на нелюбимой женщине и прожить с ней всю жизнь, — усмехнулась женщина. — Господин Пэй, ты сам хлебнул этого горя и, конечно же, не хочешь, чтобы твой сын повторил твою судьбу.

Мужчина тяжело вздохнул. Оба были взволнованы.

Они думали, что маленький Пэй Янь ничего не слышит, но он, играя неподалёку, всё прекрасно слышал.

Сколько он себя помнил, родители либо были холодны друг с другом, либо ссорились. Он никогда не видел между ними любви, как в других семьях.

Они даже редко ужинали вместе втроём, даже на Праздник середины осени.

С детства он ненавидел браки по расчёту и мечтал, что, если когда-нибудь женится, то не будет, как его родители.

Он хотел жениться по любви, чтобы в его семье царила гармония.

Но один императорский указ разрушил все его надежды.

Его родители рано умерли, и он в одиночку нёс на себе всё бремя, шаг за шагом поднимаясь до высокого поста канцлера. Он знал, что чем выше положение, тем больше свободы.

Пэй Янь мечтал, что, несмотря на множество обстоятельств, не зависящих от него, в вопросе женитьбы он будет сам себе хозяин.

Но семья Тао, вопреки его желанию, навязала ему Тао Сухэ.

Вся его жизнь, вся его радость были погребены под обломками этого брака.

В первую брачную ночь, сорвав с неё покрывало, он сдержал порыв отправить её обратно в паланкине и предупредил, что даёт ей три года, чтобы уйти…

Сон оборвался и сменился другим: бамбуковая хижина.

В Цзяннани много рек и озёр, и он очень любил рыбу, но больше всего ненавидел карасей из-за множества костей.

Тогда его мать, которая всегда была холодна с другими, терпеливо вынимала для него все косточки, чтобы он мог спокойно наслаждаться едой.

Вкус карася с имбирём и зелёным луком был восхитительным.

Но после смерти матери он больше никогда не ел такой вкусной рыбы.

Став канцлером, он перепробовал блюда всех ресторанов Чанъаня, но так и не нашёл ничего подобного. Всегда мешали кости.

Он пробовал поручать слугам вынимать кости, но вкус был уже не тот.

Пэй Янь нахмурился. Боль пронзила его.

Это чувство было знакомым, но боль исходила не от тела, а от глаз. Три года назад, во время охоты с императором, он попал в засаду, устроенную злоумышленниками, и повредил глаза.

Когда он очнулся, во рту у него пересохло, и ему ужасно захотелось рыбы. Всем остальным в такие моменты хотелось пить, а ему — увидеть свою мать и чтобы она снова покормила его рыбой.

Может быть, от сильной боли у него начались галлюцинации, но перед ним действительно сидела женщина.

На её бледном лице играла улыбка, она аккуратно вынимала из рыбы косточки.

Через какое-то время она заметила, что он очнулся, и встревоженно сказала:

— Сейчас вам нельзя открывать глаза.

И она завязала ему глаза белой шёлковой лентой.

Он не разглядел её лица, но запомнил, как, повернувшись к нему спиной, она наклонила голову, и у него мелькнуло видение татуировки в форме цветка китайской яблони на её шее, под воротником.

— Можно мне кусочек рыбы? — спросил он.

Женщина, казалось, замялась, но через мгновение всё же поднесла к его губам кусочек рыбы. Знакомый вкус, которого он так долго ждал, разлился по языку.

Он хотел спросить, кто она и как приготовила эту рыбу, но силы покинули его, и он снова потерял сознание.

Казалось, в комнату вошёл мужчина. Он осмотрел Пэй Яня, а затем женщина с лёгким упрёком в голосе сказала:

— Я только что вынимала для тебя все косточки, названый брат, а он проснулся и попросил рыбы. Пришлось дать ему кусочек.

— Ну дал и дал, — засмеялся мужчина. — Ещё осталась.

— Ты не представляешь, сколько костей в этом карасе! Я провозилась с ним целую вечность…

Остальные слова он не разобрал.

Уголки его глаз увлажнились. Пэй Янь удивился. Когда он повредил глаза, слёз не было. С этим странным чувством он попытался открыть глаза.

Была глубокая ночь. Небо было беззвёздным и безлунным. Вокруг царила непроглядная тьма.

Пэй Янь чувствовал себя опустошённым. Он проснулся, но как будто не до конца.

Только в горле немного пересохло. Больше никаких неприятных ощущений.

У кровати сидела девушка в простом платье, подперев голову рукой.

Пэй Янь дотронулся до её руки, и Инь Инь вздрогнула и испуганно посмотрела на него:

— Господин, вы очнулись?

Над головой колыхался полог кровати. Это была не его комната. Пэй Янь огляделся, моргнул и понял, что находится в комнате Тао Сухэ.

Он чётко видел всё вокруг, пошевелил руками и ногами и понял, что всё это был сон.

Как и во сне, у его постели сидела девушка.

— Рыба, — сказал Пэй Янь.

— Что?

— Поесть рыбы.

Инь Инь, казалось, не поняла его и позвала Цзюэ Фу. Цзюэ Фу сказал:

— Я знаю, какую рыбу хочет господин. Когда господин очень устаёт, ему всегда хочется именно этой рыбы.

Через полчаса Цзюэ Фу принёс рыбу.

Инь Инь села у кровати и начала кормить его, но, проглотив первый кусок, Пэй Янь вдруг выплюнул его и, пристально глядя на неё своими тёмными глазами, спросил:

— Ты что, не знаешь, что нужно вынуть кости?

Инь Инь в ужасе упала на колени, поставила чашку на столик у кровати и начала неумело вынимать косточки.