Глава 5. Первое столкновение

Боковым зрением Хань Янь заметила, как изменилось лицо госпожи Чжоу. Чжуан Юй Шань тоже не ожидала таких слов и на мгновение замерла.

— Что ты сказала? — заговорил Чжуан Ши Ян, с силой ударив по столу. — Что это за отношение? Так тебя мать учила манерам?

— На колени!

Хань Янь прикусила губу и, опустив голову, встала на колени.

В глазах Чжуан Юй Шань мелькнуло злорадство, но она тут же приняла обиженный вид и великодушно попыталась её успокоить:

— Ничего страшного, сестрица, возможно, ты просто ко мне не привыкла. На полу холодно, лучше вставай.

Хань Янь мысленно усмехнулась. Она знала, что её отец был человеком крайне самодовольным и ненавидел, когда ему перечили. Мать, наложницы и слуги всегда во всём ему потакали. Чжуан Юй Шань хотела показаться доброй, но совершенно проигнорировала настроение Чжуан Ши Яна. Что это, если не напрашиваться на неприятности?

И действительно, Чжуан Ши Ян недобро посмотрел на неё и рявкнул:

— Какое «вставай»? Тебе здесь слова не давали!

Чжуан Юй Шань не ожидала такой резкой смены настроения отца, и в её глазах заблестели слёзы.

Госпожа Чжоу поспешила сгладить обстановку:

— Юй Шань просто беспокоится о Янь'эр, у неё доброе сердце.

«Хочешь перевести внимание на себя? — подумала Хань Янь. — Намерения этой мачехи так очевидны. Как я могла не замечать этого раньше?»

Чжуан Ши Ян перевёл взгляд на Хань Янь и холодно спросил:

— Ты чем-то недовольна Юй Шань? Как ты смеешь говорить такие дерзости!

Хань Янь спрятала руки за спину и сильно ущипнула себя за ладонь. В глазах тут же навернулись слёзы.

— Отец, от неё пахнет пудрой.

Чжуан Ши Ян замер, а госпожа Чжоу и Чжуан Юй Шань переглянулись, не понимая, в чём проблема.

Всхлипывая, Хань Янь ответила:

— Отец, неужели ты забыл? У Янь'эр аллергия на пудру. Стоит мне почувствовать её запах, как мне становится дурно. А у этой сестры такой сильный аромат, что я почувствовала его издалека. Мне это очень не нравится.

Чжуан Ши Ян тут же смутился и поспешно сказал:

— Отец, конечно же, знает, что у тебя аллергия на пудру.

«Знает?» — Хань Янь насмешливо взглянула на него. Она просто выдумала причину на ходу. Если бы Чжуан Ши Ян и вправду об этом знал, это было бы чудом.

— Однако, — Чжуан Ши Ян кашлянул дважды, — даже так, ты не должна была так разговаривать с сестрой. Вставай, хватит стоять на коленях.

Хань Янь быстро поднялась, подошла к Чжуан Юй Шань, снова взяла её за руку и искренне улыбнулась:

— Я была неправа. Сестра, не сердись на меня.

Чжуан Юй Шань была озадачена таким проявлением тепла и инстинктивно попыталась вырвать руку. Хань Янь тут же отпустила её, и её лицо омрачилось.

— Сестра, зачем ты отталкиваешь мою руку? Ты не хочешь меня простить?

Чжуан Ши Ян недовольно посмотрел на Чжуан Юй Шань. Та вздрогнула и поспешно схватила руку Хань Янь.

— Что ты, я очень люблю сестрицу.

Хань Янь радостно улыбнулась:

— Какая же сестра добрая! Раз ты так хорошо ко мне относишься, я подарю тебе коробочку ароматной мази. Она очень приятно пахнет, даже лучше, чем пудра сестры. Я видела, как Цзи Лань и Шу Хун ею пользуются, и когда они прислуживают мне, у меня не бывает никакой аллергии.

Госпожа Чжоу, которая до этого с удовлетворением слушала их разговор, при последней фразе мгновенно помрачнела. Цзи Лань и Шу Хун были всего лишь служанками. Подарить Чжуан Юй Шань то, чем пользуются служанки, да ещё и сказать, что это лучше её пудры… Это что же, Чжуан Юй Шань хуже служанки в их доме? Гнев нарастал, и она мрачно посмотрела на Хань Янь.

Чжуан Юй Шань тоже поняла намёк, но в присутствии Чжуан Ши Яна не смела возразить. Она думала, что Хань Янь намеренно её унижает, но та улыбалась так искренне, будто и не понимала скрытого смысла. Так кто же она — глупышка или умница?

Неважно, глупа она или умна, но сегодняшний ход событий превзошёл все её ожидания. Госпожа Чжоу нахмурилась. План провалился, и если так пойдёт и дальше, неприятностей будет только больше. Она встала и обратилась к Чжуан Ши Яну:

— Господин, уже поздно. Не позволишь ли мне разобрать вещи и устроить Юй Шань?

Чжуан Юй Шань была бы только рада поскорее уйти. Перед этой сестрой она чувствовала себя не в своей тарелке, что её очень злило. Она потёрла глаза и капризно сказала:

— Мама, я так устала.

Хань Янь тоже устала от этой игры. К тому же, желаемого эффекта она уже добилась, так что оставаться дольше не было смысла.

Чжуан Ши Ян подыграл им:

— Хорошо, я пойду с вами.

«Какая забота, я почти тронута», — подумала Хань Янь. Она смотрела, как госпожа Чжоу встаёт с места, где раньше сидела её мать, и расправляет складки на юбке.

Честно говоря, госпожа Чжоу была настоящей красавицей. Хоть ей и перевалило за тридцать, она обладала пышными формами и зрелым очарованием. Под ивовыми бровями — пара раскосых, удлинённых глаз, чей взгляд был полон кокетства и шарма. Пухлые губы и соблазнительная улыбка придавали ей роковой вид. Её мать почти не красилась, но смотреть на неё было гораздо приятнее.

Сегодня госпожа Чжоу была одета в длинное платье персикового цвета из узорчатой парчи, перехваченное на талии широким вышитым поясом из тёмно-синего шёлка, что делало её стан ещё тоньше. Поверх была накинута лёгкая накидка того же цвета. Наряд дополнял гарнитур из рубинов, искусно выполненный мастерами из павильона Жуи. Всё это кричало о богатстве. Впрочем, выглядело это немного вульгарно.

Чжуан Ши Ян обернулся к задумавшейся Хань Янь:

— Я провожу твою тётю Чжоу посмотреть двор, а ты возвращайся к себе.

При виде ярко-синего, расшитого узорами халата Чжуан Ши Яна рядом с персиковыми и розовыми нарядами госпожи Чжоу и Чжуан Юй Шань, создававшими пёструю и кричащую картину, взгляд Хань Янь невольно похолодел.

— Отец… — позвала она.

Чжуан Ши Ян обернулся. Хань Янь нерешительно начала:

— Янь'эр хотела сказать ещё кое-что… — Она с трудом проглотила вторую половину фразы.

Настроение Чжуан Ши Яна уже немного улучшилось, и он мягко сказал:

— Янь'эр, говори прямо, что хотела.

— Наставник из Императорской академии Гоцзыцзянь говорил нам, что согласно своду законов Дацзун, в течение трёх месяцев траура нельзя носить яркую одежду. Нынешний Император очень ценит человеколюбие и сыновнюю почтительность. В прошлом году один сановник, вскоре после смерти предка, позволил своей наложнице носить красные бархатные цветы. Цензор донёс об этом, и того сановника лишили чина, а всю его семью сослали на северо-запад. Как жаль их, — звонким голосом произнесла Хань Янь, и её взгляд был чист, как вода. — Вот, я смотрю, наряд тёти Чжоу сегодня очень яркий. А ведь мама только что умерла, и сейчас ещё траур. Если тётя Чжоу в таком виде приехала к нам в дом погостить, и об этом узнает Император, то нам с отцом придётся отправиться на северо-запад.

Хань Янь намеренно сделала ударение на слове «погостить» и с удовольствием наблюдала, как лицо госпожи Чжоу то бледнеет, то краснеет.

— Неужели тётя Чжоу не знает свода законов Дацзун? Даже Янь'эр о нём знает, — с улыбкой добавила она.

Чжуан Ши Ян посмотрел на Чжуан Юй Шань, затем на госпожу Чжоу и холодно произнёс:

— Янь'эр права. К чему такие яркие наряды!

Госпожа Чжоу замерла, глядя то на дочь, то на себя. Сегодня, отправляясь в резиденцию Чжуан, она специально нарядилась. Она и подумать не могла, что слова Хань Янь вызовут недовольство Чжуан Ши Яна. Она ведь хотела угодить ему, а получилось всё наоборот. Её взгляд остановился на Чжуан Хань Янь. «Это всё из-за этой мерзавки! Она испортила весь день! Дочь Чжуан Ши Яна не так проста, как кажется. Другие — ладно, но она видела ясно: Чжуан Хань Янь намеренно целилась в них с дочерью!»

Хань Янь же прекрасно понимала, что Чжуан Ши Ян дорожит своей карьерой. На другие вещи он мог закрыть глаза, но к тому, что могло повлиять на его службу, он относился очень щепетильно. Впрочем, то, что он пошёл на такой риск, приняв госпожу Чжоу с дочерью в дом, говорило о её месте в его сердце. Но, усмехнувшись про себя, она подумала: «Важная — не значит незаменимая». Этот урок госпожа Чжоу однажды усвоит.

Чжуан Юй Шань с ненавистью посмотрела на Хань Янь. «Чему радоваться? Отец её всё равно не любит. Рано или поздно место главной молодой госпожи в этом доме станет моим!»

Когда госпожа Чжоу ушла, к Хань Янь подошли Цзи Лань и Шу Хун. Цзи Лань сказала:

— Молодая госпожа, эта госпожа Чжоу не похожа на хорошего человека.

— Не говори глупостей, — не дожидаясь ответа Хань Янь, прервала её Шу Хун. — Здесь повсюду люди, не создавай проблем молодой госпоже.

Хань Янь рассмеялась:

— Шу Хун, не будь такой напряжённой. Если будешь всё время ходить с таким серьёзным лицом, появятся морщины.

Шу Хун осталась невозмутимой. Хань Янь потёрла нос. Какая скука.

— Цзи Лань, Шу Хун, сегодня я выведу вас прогуляться.

Глаза Цзи Лань заблестели:

— Молодая госпожа, вы хотите покинуть резиденцию?

— Молодая госпожа, нельзя, — нахмурилась Шу Хун. — Будет плохо, если господин узнает.

— Не волнуйтесь, — уверенно сказала Хань Янь. — Отец сейчас занят семейной идиллией, ему не до нас. К тому же, мы не пойдём через главные ворота. Шу Хун, возьми деньги, мы отправимся в восточную часть города, в квартал военных, чтобы найти наставника по боевым искусствам для Мин'эр.

Шу Хун хотела что-то возразить, но, увидев решимость Хань Янь, промолчала. Однако на её лице осталась тень беспокойства. А вот Цзи Лань была на седьмом небе от счастья и поспешила в комнату собирать вещи.

В задней стене двора Цинцю была собачья лазейка — секрет, который Хань Янь обнаружила ещё в детстве. Раньше она часто выбиралась через неё из резиденции вместе с Цзи Лань и Шу Хун, чтобы поиграть. Но после семи лет, изучив «Наставления для женщин», она поняла, что это неприлично, и перестала так делать.

Но теперь, прожив вторую жизнь, её взгляды сильно изменились. «Наставления для женщин» — это всего лишь условности, сковывающие жизнь. Зачем позволять этим правилам портить себе настроение?

Хань Янь попросила Шу Хун найти ей одежду служанки. Все трое, одетые в простые хлопковые платья, полезли через лазейку. Хань Янь, ползшая впереди, вдруг хихикнула, напугав Цзи Лань.

— Что случилось, молодая госпожа?

Хань Янь покачала головой:

— Я тут подумала, что так ведь очень весело, правда? Быть дочерью маркиза так скучно, уж лучше быть простолюдинкой и жить свободно.

Цзи Лань покачала головой:

— Простолюдины не всегда свободны. В каждой семье свои трудности. А о жизни молодой госпожи многие и мечтать не смеют.

— В этом есть смысл, — кивнула Хань Янь. По сравнению с прошлой жизнью она стала гораздо мудрее и больше ценила жизнь. В этой короткой жизни нужно делать то, что нравится. Но сначала — отомстить за мать.

Выбравшись из лазейки, они отряхнули с одежды землю. Чтобы остаться незамеченной, Хань Янь оделась как служанка и ничем не выделялась.

Они не стали нанимать повозку, к тому же редко выходили из дома, поэтому решили идти пешком, осматриваясь по сторонам.

Хань Янь не заметила, что неподалёку от стены за ними наблюдала незнакомая фигура. Мужчина жевал травинку и с интересом смотрел на удаляющиеся спины.

— Странные служанки в резиденции Чжуан. Вместо того чтобы выходить через парадные ворота, предпочитают лазить через собачьи дыры, — он задумался, потом покачал головой и усмехнулся. — Интересно.