Глава 4. Козни мачехи (Часть 2)

Она собиралась проигнорировать её какое-то время. Обиженная Чжуан Хань Янь непременно не выдержала бы и прервала разговор старших, что было бы проявлением неуважения.

А если бы она ещё и начала жаловаться, это ещё больше разозлило бы Чжуан Ши Яна.

Даже если бы Чжуан Хань Янь молча ждала, этого времени было бы достаточно, чтобы сбить с неё спесь.

К несчастью, госпожа Чжоу скоро поняла, что ошиблась. Хань Янь всё это время с улыбкой смотрела на них, не отводя взгляда и даже не моргнув. Более того, уголки её губ приподнялись ещё выше, словно она стала свидетельницей чего-то очень радостного.

Госпожа Чжоу замерла. Она увидела, что глаза Хань Янь ярко блестят, а во взгляде читается всепонимание и даже нотка насмешки. От этого у неё похолодело внутри.

Но когда она посмотрела снова, Хань Янь улыбалась всё так же невинно и безобидно.

Госпожа Чжоу растерялась и поспешила успокоить себя: это всего лишь двенадцатилетняя девочка, чего ей бояться.

За те мгновения, что она пребывала в замешательстве, Чжуан Ши Ян, проследив за её взглядом, заметил Хань Янь и нахмурился:

— Янь'эр пришла, почему не доложила о себе?

Только тогда Хань Янь вместе с Цзи Лань и Шу Хун подошла и робко поклонилась:

— Папа, Янь'эр не хотела мешать вашему разговору с госпожой, поэтому решила подождать в стороне. К тому же, госпожа всё это время смотрела на Янь'эр, и Янь'эр подумала, что папа уже знает.

Этими несколькими фразами она и показала, что действовала в соответствии с этикетом, и намекнула, что госпожа Чжоу давно её видела, но ничего не сказала. Каковы же были её истинные намерения?

Чжуан Ши Ян замер, мгновенно поняв смысл её слов.

Он недовольно взглянул на госпожу Чжоу. Обычно он закрывал глаза на интриги жён и наложниц во внутренних покоях. Но плести интриги прямо у него на глазах означало не ставить его, главу дома, ни во что.

К тому же, Хань Янь, как ни крути, была его законной дочерью от главной жены. Вокруг столько слуг, кто знает, какие слухи потом поползут. Скажут, что он, Чжуан Ши Ян, позволяет какой-то любовнице унижать законную дочь и сеять смуту в доме. Он был чиновником, и репутация для него была превыше всего.

Сердце госпожи Чжоу сжалось. Она поспешно улыбнулась:

— Ваша слуга не знала, что это четвёртая молодая госпожа. Я лишь подумала, что за красавица, словно фея с картины. Если бы я знала, что это сестрица Янь, я бы поспешила её поприветствовать.

Сказано было искусно: и себя обелила, и ей польстила.

Хань Янь слегка улыбнулась. Хороший расчёт: почувствовав неладное, тут же начала подлизываться, пытаясь сначала смягчить обстановку?

Увы. Хань Янь опустила голову и почтительно произнесла:

— Я всего лишь хрупкая девушка, госпожа слишком добра ко мне.

Чжуан Ши Ян был доволен её покорностью, но тут же снова нахмурился:

— Почему ты всё ещё называешь её госпожой? Следует звать её тётушка Чжоу.

— Тётушка Чжоу? — Хань Янь подняла личико, и в её ясных глазах отразилось искреннее недоумение. — Которая из тётушек Янь'эр?

На лице Чжуан Ши Яна проступило смущение, а в глазах госпожи Чжоу промелькнула злоба.

— Янь'эр, что за глупости, это твоя мать. — Положение госпожи Чжоу и впрямь было неловким. Если бы она не так торопилась войти в резиденцию, то могла бы дождаться окончания траура и войти как положено. Но, видимо, боясь, что промедление всё испортит, госпожа Чжоу выбрала именно это время. Она хотела войти в дом не в качестве наложницы или любовницы, а как хозяйка, но афишировать это было нельзя. Поэтому ей пришлось сначала войти в статусе любовницы, чтобы позже получить титул главной жены.

— Раз она мать, почему я должна звать её тётушкой Чжоу? — невинно спросила Хань Янь. — Папа, когда матушка входила в дом, все наложницы подносили ей чай, а старейшины рода приходили с подарками и поздравлениями. Раз уж тётушка Чжоу вошла в дом и стала женой папы, Янь'эр считает, что нужно обязательно известить всех наложниц и старейшин.

— Нельзя! — не дав ей договорить, отрезал Чжуан Ши Ян, чувствуя, как внутри всё сжимается от страха.

Об этом ни в коем случае нельзя было говорить старейшинам рода. Он и не думал сейчас давать госпоже Чжоу официальный статус. Он полагал, что Хань Янь ещё мала, и её можно уговорить сначала называть госпожу Чжоу тётушкой, а когда та станет главной женой, обращение можно будет сменить. Теперь же стало ясно, что это невозможно.

Во взгляде госпожи Чжоу читалось нескрываемое разочарование, и лишь Хань Янь продолжала улыбаться. Разве она не приложила столько усилий, чтобы стать хозяйкой дома?

Пожалуйста! Главное — убедить старейшин, а для начала — приготовиться к борьбе с наложницами. Прожив в этой резиденции столько лет, Хань Янь знала, что местные наложницы — далеко не простушки.

Раз уж так любишь интриговать, интригуй вволю.

Она уже собиралась подлить масла в огонь, но её прервал нежный голос:

— Так это и есть сестрица Янь'эр?

Хань Янь мысленно усмехнулась. Наконец-то она явилась.

Чжуан Юй Шань была одета в длинное розовое платье из хлопкового шёлка, подол которого расходился, словно лепестки пиона. На груди была вышита бегония под луной, а сверху накинута короткая куртка из парчи. Волосы были собраны в причёску "плывущие облака" и украшены искусно сделанными золотыми шпильками в виде крыльев бабочки. Она и без того была красива, и хотя фигура её ещё не до конца сформировалась, в ней уже угадывалась девичья грация. Такой наряд делал её стройной и изящной, а личико — подобным цветку персика.

Этот наряд выглядел даже изысканнее, чем у неё, законной дочери. Неудивительно, что Вэй Жуфэн был покорён. Такая красавица, прекрасный понимающий цветок, была куда привлекательнее её, молчаливой и нелюдимой.

При мысли о Вэй Жуфэне сердце снова сжалось от боли.

Тем временем Чжуан Юй Шань уже ласково взяла Хань Янь за руку и с улыбкой сказала:

— Сестрица, ты мне сразу так понравилась.

Взгляд Хань Янь упал на её руку. Пальцы, покрытые ярко-красным лаком, были белы, как нефрит.

Она тоже невинно улыбнулась, но следующая её фраза повергла всех в доме в шок.

— Какая жалость, а вот ты мне не нравишься, сестрица.