Глава 9 (Часть 2)

Вскоре они подошли к пруду, чтобы полюбоваться лотосами. Я стояла далеко и не слышала, о чем они говорили. А потом я увидела, как госпожа упала в воду, и мы с Ин Тао бросились ее спасать.

Когда мы вытащили госпожу, она сказала, что ее столкнула княжна. И спросила у нее, зачем она это сделала.

В этот момент пришла старшая принцесса и, не говоря ни слова, начала размахивать хлыстом. Мы не успели ничего сделать, и госпожа получила удар по плечу.

«Мэнмэн всего пять лет, как она могла столкнуть ее?» — подумал Го Чжисяо. Он хотел расспросить Сяо Лю подробнее, но, увидев следы от хлыста на ее теле, понял, что она защищала Сяо Юнь, и отправил ее лечиться.

Из-за падения в воду, удара хлыстом и еще не зажившей раны на лбу у Чжай Сяоюнь в тот же вечер поднялась температура.

В бреду ей казалось, что все ее тело горит, а боль из раны на плече распространилась по всем костям и мышцам.

Затем — нестерпимо горькое питье и тяжелые веки.

«Вот что значит императорская власть. Стоило старшей принцессе крикнуть, и никто не посмел ей перечить. Даже Ин Тао и Сяо Хун лишь закрывали меня своими телами, защищая от ударов хлыста, но не пытались отобрать у нее оружие».

Раньше она видела рабство в исторических фильмах и читала о нем в книгах, но никогда не задумывалась об этом всерьез.

Она думала, что это всего лишь история.

Но никогда раньше она так остро не ощущала, каково это — быть рабом при императорском дворе.

— Ты всего лишь жалкая наложница! Мне стоит только сказать слово, и ты не сможешь жить в резиденции моего брата! А ты еще смеешь смотреть на меня свысока?!

— Терпеть не могу таких бесстыжих тварей, как ты! Сама ничего из себя не представляешь, так еще и других втягиваешь в свои грязные делишки. Сама напросилась!

Каждое слово было словно острый нож, словно ушат ледяной воды, обжигающий ее тело и лишающий возможности дышать.

Из-за сухости в горле ее голос был хриплым.

— Воды… Хочу пить.

Через мгновение ее губы коснулась теплая жидкость. Чжай Сяоюнь выпила немного воды и покачала головой, показывая, что больше не хочет.

Она немного помолчала, а затем медленно открыла глаза. Го Чжисяо сидел у ее кровати, все еще держа в руке чашку.

— Ты очнулась?

Чжай Сяоюнь кивнула.

— Мне нужно в туалет. Выйди.

— Хорошо, хорошо.

Ин Тао помогла ей дойти до ширмы, а затем уложила обратно в постель. Не выдержав, она сказала:

— Второй господин два дня не отходил от вашей постели.

Чжай Сяоюнь не поняла, что она имела в виду, и вопросительно посмотрела на нее.

— Госпожа, у нас теперь есть только Второй господин. Забудьте о том господине из резиденции канцлера. — После сегодняшнего происшествия Ин Тао окончательно поняла, что они были всего лишь инструментом в руках канцлера, чтобы угодить второму принцу. Хотя молодой господин хорошо к ним относился, канцлер без колебаний отправил их сюда ради своего будущего. Только ее госпожа все еще думала о нем. — Не думайте, что я не заметила, как кто-то прятался за ширмой в комнате Да Я в «Цюаньцзюйдэ».

— Я знаю.

— Поэтому сейчас нам нужно думать только о Втором господине. Он к вам неравнодушен, госпожа, не упустите свой шанс.

— Я знаю.

— Знаете вы, знаете! Все вы знаете! Но почему вы не думаете о себе? Если бы вы были цэфэй второго принца, старшая принцесса не посмела бы вас ударить.

— Ин Тао, я знаю, что ты беспокоишься обо мне, — Чжай Сяоюнь взяла ее за руку. Мягкая, теплая рука с мозолями вселяла в нее чувство спокойствия и безопасности. — Но мы сейчас в резиденции второго принца, стены имеют уши.

Ин Тао сделала вид, что сердится, но, сжав ее руку, сказала со слезами на глазах:

— Я просто не хочу, чтобы вы снова пострадали. Посмотрите, что с вами творится в последнее время! Просто ужас какой-то!

— В будущем такого больше не повторится, я буду осторожнее. Уже поздно, иди спать, а я еще немного полежу.

— Хорошо. Тогда я позову Момо.

— Угу.

Однако вместо Момо в комнату вошел Го Чжисяо с подносом в руках.

— Ты так долго спала, наверное, проголодалась. Я велел приготовить тебе кашу.

Чжай Сяоюнь кивнула.

— Какую кашу?

— Доктор сказал, что тебе нельзя есть жирное. Эта каша очень легкая, рисовая, с пшеном, мясным фаршем и зеленью. Вот, попробуй.

Он спокойно покормил ее кашей и поправил одеяло.

— Отдыхай.

— Хорошо… Что ты на меня так смотришь?

— Почему ты сегодня такая послушная? — Ее покорность напомнила ему о прошлой жизни.

Чжай Сяоюнь улыбнулась.

— Меня избили, вот я и стала послушной.

Глядя на ее слабую улыбку, Го Чжисяо почувствовал острую боль в сердце.

Ему больше нравилось, когда она, полная жизни, спорила с ним или смотрела на него с презрительной улыбкой, чем сейчас, когда она была такой беззащитной.

Он убрал прядь волос с ее лица.

— Такого больше не повторится. Я обещаю.

Чжай Сяоюнь покачала головой.

— Иди, я хочу спать.

— Хорошо.

Он тихонько закрыл за собой дверь.

Из закрытых глаз Чжай Сяоюнь медленно скатилась слеза.

Когда она решила поступать на факультет психологии, мама спросила ее, почему она выбрала эту специальность.

Тогда она, кокетничая, ответила:

— Потому что так я смогу использовать слабости людей, чтобы добиться своих целей! Смогу вертеть ими как захочу! — На самом деле, она решила стать психологом, когда работала волонтером в детском доме и увидела детей с психическими расстройствами. Она хотела помогать людям. — Но кто бы мог подумать, что ее шутка станет реальностью.

Какая ирония.